Кристин перелистывала страницы. Наконец она остановилась.

— Вот самая простая комбинация. Выбираешь три руны и выкладываешь в ряд. Первая значит…

— Так и сделаем, — перебил Скай. — Уже почти полночь. С чего начинать?

— Переверни камни засечками вниз. Руны из схемы Сигурда тоже, нам нужен весь алфавит.

Скай повиновался.

— Что дальше?

— Перемешай их, но только в одном направлении, будто рисуешь спираль против часовой стрелки.

Держа книгу в одной руке, другой она чертила в воздухе круги.

— Почему?

Кристин сосредоточенно читала.

— Раньше говорили «противосолонь». Видимо, когда затеваешь такое дело, надо двигаться против солнца.

— Какое дело?

Она подняла на него глаза и усмехнулась:

— Страшное.

Ворча сквозь зубы, Скай выполнил указание. Камни постукивали под его руками, и ни один не перевернулся рисунком вверх, хотя Скай не особо церемонился.

— Что теперь?

— Ты должен сосредоточиться. Очисти сознание от посторонних мыслей, представь, что ты в пустоте, потом сфокусируйся на своем вопросе. Выбери три камня и положи их в ряд, но пока не смотри.

Он закрыл глаза, но темнота внезапно взорвалась цветными вспышками, голову заполнили образы: Сигурд, морской сундук, руны, говорящая норка, скрип ступенек, могильные камни, кладбищенская грязь, люди в капюшонах. Чем отчаяннее Скай пытался прогнать их, тем быстрее они проносились перед его внутренним взором. Вопрос? У него их десятки, все они теснятся в мозгу, отталкивая друг друга, словно участники забега. С тех пор как сундук очутился в доме, жизнь Ская состоит из одних вопросов… Хотя пара из них не давала ему покоя и раньше. Правда, после знакомства с дедовым наследством одни лишь руны владели его мыслями.

Неужели Кристин хочет, чтобы он выбрал из тьмы загадок одну-единственную?

Даже с закрытыми глазами Скай чувствовал нетерпение сестры — та ждала, когда он сделает выбор. Это не облегчало задачу. О себе он не беспокоился, но как не подвести Кристин? Будто они снова идут по забору — если один упадет, второй должен вернуться.

Вернуться! Пот выступил на похолодевшей коже. Картинки в сознании мелькали, сменяя друг друга, Скай не успевал рассмотреть их. Внезапно накатила легкая тошнота; казалось, он разучился дышать. Скай схватился за грудь, словно в попытке заставить легкие работать; что-то попалось ему под руку. Кожаный кисет — под мягкой поверхностью таится твердый комок, который был с ним всю жизнь… И даже до рождения. Эта плоть соединяет его с матерью, а через ее кровь — с вечностью. Плодный пузырь, сорочка — такая же, как у Сигурда. Едва Скай прикоснулся к оберегу, как вихрь образов в голове стих, оставив лишь один вопрос:

— Как мне попасть к предку?

Когда голос отзвучал, юноша открыл глаза и немедленно выбрал три руны. Камни ничем не отличались от остальных, но Скай не сомневался: ему нужны именно эти.

Он выложил их в том же порядке, в каком взял, затем вопросительно глянул на Кристин. Кузина пожирала его глазами.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— Тогда переверни первый камень. Он поведает о настоящем.

Скай так и сделал. Символ показался ему знакомым.

— Райдо! — воскликнула Кристин. — Ух ты! Какова вероятность, что выпадет символ из расклада Сигурда?

— Довольно большая. — Скай тоже удивился, но часть его стремилась оспорить вмешательство судьбы, отказать совпадению в мало-мальской значимости. — Рун всего двадцать четыре, а в рисунке их аж пять. Вероятность, что выпадет, например, Райдо, — больше, чем один к пяти.

Кристин неохотно кивнула.

— Все равно мне кажется, что это неспроста. Значение нам известно — «путь». Все правильно, первая руна указывает на уже принятое решение. Ты же и правда собираешься в дорогу.

Вдруг Кристин вскинула голову.

— Что это?

Скай обернулся. Он так сосредоточился на камнях, что не сразу расслышал шум за спиной. Со стороны окна доносился скрежет.

— Это плющ, не обращай внимания, — нетерпеливо сказал он. — Я открою вторую руну.

Но Кристин перехватила его руку.

— Не похоже на растение. Прислушайся, звуки слишком мерные!

— О господи!

С досадой схватив фонарь, Скай поднял его повыше. Слабый луч пробежал вдоль стропил к оконной раме и остановился — за стеклом мигали и щурились от света чьи-то внимательные глаза.

— Что там? — Кристин отпрянула.

— Летучая мышь, — ответил Скай, присмотревшись.

— Мышь? Фу, пакость какая! Терпеть не могу этих грязных тварей.

— Вообще-то они довольно чистоплотные. И совсем безобидные — питаются ночными мотыльками.

— Я думала, летучие мыши крошечные. А эта огромная. — Кристин поежилась. — Она ведь не заберется внутрь?

— Конечно нет.

Ская позабавило это неожиданное и редкое проявление слабости, но больше всего ему хотелось вернуться к рунам.

— Ты насмотрелась кино про вампиров. Не отвлекайся, до полуночи всего три минуты. Видишь, она все равно улетела!

Действительно, еще пару раз ударив крыльями, зверек словно испарился. Скай, снова склонившись над камнями, перевернул второй.

— А вот это уже странно.

— Что такое? — Кристин наконец оторвала взгляд от окна.

— Турисаз — еще одна руна из рисунка.

— К тому же именно та, о которой говорил Сигурд! — Она мгновенно забыла испуг. — Символ испытания и атаки. Что скажешь теперь, знаток теории вероятностей?

— Это уже вряд ли случайность, — признал Скай. — О чем она сообщает?

Кристин заглянула в книгу.

— «То, что должно осуществиться». Проще говоря, она открывает грядущее.

— Так, две руны мы прочитали. О чем расскажет нам третья?

— Как в грядущее попасть.

— Переворачивать?

Вдруг Скай усомнился, хочет ли он это знать. Пальцы зависли в паре сантиметров над последним камнем; казалось, невидимые силы тянут вниз и в то же время отталкивают от руны.

— Что, если и третий символ — часть рисунка?

— Значит, мы все сделали правильно!

Скай снова вытянул руку, все еще не осмеливаясь коснуться гладкой черной поверхности. Всего минуту назад тусклая, сейчас руна будто ожила и обрела глубину, в которой угадывались движение и вспышки. От нее исходил жар. Скай сделал отчаянное усилие, чтобы сомкнуть пальцы, и тут…

Дон!

Наступала полночь.