«Год, только год, – говорила себе Ирина, – я будузаниматься этим только год. Если по прошествии года ни одно издательство несогласится напечатать мои романы, я все брошу, уверюсь, что я полнаянеудачница, и пойду работать куда угодно, хоть к Жанке бумажки перебирать, илив регистратуру в районной поликлинике, или вообще в ларек».

Настроение было препоганое, тем более что наступила зима, азима в городе Санкт-Петербурге – самое отвратительное время из-за сырости ичастых оттепелей. И однажды, когда Ирина брела в сумерках по улице, внимательноглядя под ноги, чтобы не угодить в лужу, она налетела на Женьку Корабельникова.

Женька был давнишним, еще институтским, приятелем ее мужа,но в последнее время они не встречались, потому что муж, даже когда приезжал вРоссию, не поддерживал связей со старыми друзьями, он хотел поскорее забытьвсе, что оставил здесь, и стать настоящим англичанином. «Если бы недети, – с грустью думала Ирина, – он бы в этом преуспел».

Женька мало изменился, только потолстел. Они ужаснообрадовались друг другу, и Женька уговорил ее зайти в маленькое кафепоблизости. За столиком при мягком свете Женька присмотрелся к Иринеповнимательнее, и взгляд его изменился, стал более мужским, что ли.

– Ты хорошо выглядишь, – полуутвердительно сказалон. – Чем занимаешься?

– Так, по-разному, чем придется.

Они поговорили о детях, перебрали общих знакомых. Женькарассказал, что работает тоже где придется, пишет статьи в газеты, ведет рубрику«Книжные новинки» и «Видеообзор» в одном журнале, подвизался даже на радио –словом, в каждой бочке затычка.

– Знакомых у меня полгорода, как где что подвернется –я тут как тут! Иначе в наше время нельзя!

– А ты знаешь такого? – Ирина назвала фамилиюавтора заинтересовавшей ее статьи про книжный рынок.

– Ты будешь смеяться, но это я и есть, – грустноусмехнулся Женька, – пишу под псевдонимом, чтобы не примелькаться.

– Вот это да! – восхитилась Ирина. – Женечка,да ты умница!

Она поколебалась немного, а потом рассказала Женьке всю своюнеудачную эпопею с издательствами. Она сказала, что история эта произошла с ееблизкой подругой, и постаралась, чтобы в голосе ее не звучала излишняязаинтересованность.

– Слушай, мать, твоей подруге нужен литературныйагент! – заявил Женька, внимательно выслушав Ирину. – Не смотри такнедоверчиво, во всем мире так делается, и у нас потихоньку внедряют. У агентадолжны быть связи с московскими издательствами. А тут она пропадет. Эта«Кириллица» – полный кошмар, народу там чуть не полтыщи работает, вот они иимитируют трудовую деятельность, чтобы никого не сократили. Таскают рукописи изкабинета в кабинет, а денег у них мало, зарплату все время задерживают.

– Чувствовала я, что там что-то не то, – задумчивопроговорила Ирина.

– Я тебе дам телефон одного парня, вечером позвоню. Онвсе сделает, но берет пятнадцать процентов с гонорара.

– Это много?

– Многовато, но дело того стоит, – отмахнулсяЖенька.

– Спасибо тебе. – Ирина ласково погладила его поруке.

Он тут же взял ее руку в свою и заглянул в глаза. Опять этотзначительный мужской взгляд!

– А может, не звонить, а приехать мне завтра ктебе? – спросил он хрипло.

– Женька, да ты не роман ли со мной крутить собрался?Ты что, это все равно что с мальчишкой, с которым в первом классе за однойпартой сидела, роман завести. Мы же с тобой сто лет знакомы!

Женька надулся было, потом тоже засмеялся:

– Ну ладно, завтра вечером звякну, а теперь пошлиотсюда.

Он не обманул, действительно позвонил и дал телефонлитературного агента Димы.

– Держись, мать! – напутствовал ее на прощаниеЖенька. – Знаешь, что Хайнлайн сказал? «Ничего не переделывайте и неслушайте никаких редакторов. Нет такого романа, который бы не напечатали!» Такподружке и передай.

Все эти мысли пронеслись в голове Ирины, пока она отыскиваланужную страницу, чтобы внести кое-какие изменения.

Вошел Яша, тихонько постукивая когтями по паркету, подошел кдивану и вопросительно посмотрел на Ирину.

– Можно, Яшенька, ложись.

Яша запрыгнул на диван, немного повозился там и уснул,положив голову на лапы.

Литературный агент Дима Ирине очень понравился. Он былмолод, моложе Ирины лет на десять, но достаточно вежлив и образован. Им друг сдругом сразу стало легко. Дима сказал, чтобы она выбрала свой самый интересныйроман и он пошлет его в Москву во все издательства электронной почтой. Иринадолго раздумывала, все не могла решить, который же роман послать, потом выбраламетодом тыка. Выпал третий. Дима велел ждать месяца полтора, не меньше. И вотпрошло почти два месяца, а из Москвы не было ответа.

Ирина совсем пала бы духом, если бы… если бы не встретилачеловека, который сумел ее увлечь. Иногда она и сама не понимала, почему всеслучилось так быстро, но успокаивала себя тем, что так и должно было быть:встретила человека – и увлеклась им, и это вовсе не потому, что почти три годаона была одна.

Воскресенье прошло в хозяйственной суете, он позвонил толькок вечеру, когда она сидела за швейной машинкой и заканчивала шить Яше стеганыйматрасик из старой занавески.

– Мы встретимся завтра?

– Конечно! – выдохнула она.

– Я заеду к тебе, – не вопросительно, аутвердительно сказал он.

– Нет-нет, лучше встретимся у тебя! – заторопиласьИрина.

– Но послушай, ты же обещала…

– Мы поговорим об этом завтра. – Она поскорееповесила трубку.

В понедельник днем она, благополучно миновав старушек,сидевших на лавочке у парадной, звонила в дверь его квартиры. Под взглядамистарух Ирина внутренне съеживалась, ей казалось, что старухи просвечивают еенасквозь, как рентгеновские лучи. Он открыл дверь сразу же, с улыбкой обнял ееи заглянул в глаза.

– Здравствуй, Олег.

– Что, опять старухи? – спросил он, услышав, какбьется ее сердце. – Когда же ты вырастешь? Пойми, они не знают ни меня, нитебя, какое им до нас дело?

– Им-то до всего дело.

– Это несущественно. – Он помог ей раздеться иповел в комнату, взяв за руку.

Там Ирина выбросила из головы старух, детей, мужа,детективные романы. Остались только он и она. Ирина сама не ожидала от себятакой бури чувств. За годы одиночества эмоции накопились в ней, а теперьвыплеснулись наружу.

– Это ужасно, – шептала она, – что ты со мнойделаешь?

– Не надо стыдиться, – шептал он в ответ, –так и должно быть.