— У тебя был кто-то после того туриста?

— Нет, — сказала Калли. После того, что случилось, она боялась новых связей.

— Почему ты сдерживалась? Ты очень чувственная женщина!

— Это был мой первый раз. Это было неуклюже и странно. Поэтому мне не хотелось испытать это снова. Почему мужчины пытаются завоевать женщин, хотя они не испытывают к ним никакого интереса?

Ставрос фыркнул.

— Ты переходишь в нападение, когда чувствуешь угрозу! — Он бросил свою салфетку на тарелку и поднялся. — Перестань нервничать. Я действительно хочу, чтобы у тебя все было хорошо. А теперь, когда я знаю, что ты неопытна, я буду осторожен с тобой.

Он поднял ее и прижал к себе.

Калли напряглась. Но она не могла долго сопротивляться, когда все ее тело отвечало на его прикосновения.

— Я не переставал думать о том, как ты шла мне навстречу в тот день, моя девочка, — доносился до нее гул его голоса. — Как ты возбудилась и стонала, когда достигла оргазма.

— Не напоминай мне. Мне стыдно.

— Это возбуждает меня! Разве ты сама не возбуждаешься, когда вспоминаешь об этом?

Она действительно возбудилась. Он прильнул к ней всем телом. Они начали медленно двигаться, и их движения совершенно не совпадали с музыкой, игравшей на заднем плане. Их ощущения и эмоции совпали. Она затаила дыхание в ожидании следующего соприкосновения тел.

— Ты не хочешь слышать, что я вспоминаю об этом каждую ночь? Что я не могу заснуть, пока не представлю себе, как я взял тебя у той стены? — Его губы ласкали ее шею, заставляя ее постанывать.

— Не надо представлять себе то, чего нет.

— Секс состоит из представлений. Мы будем заниматься сексом много, моя сладкая, привыкни к этой мысли. Я вижу, что ты пытаешься сопротивляться своим чувствам, и мне это не нравится. Это ты сказала, что между нами не должно быть лжи.

Она остановилась и посмотрела на него.

— Ты действительно считаешь, что владеешь мной и всем миром?

Он поднял руку, чтобы пригладить ее волосы, затем медленно сжал кулак и прижал его к ее спине. Он не причинял ей боли, но крепко удерживал ее, в то же время легко прикасаясь своими губами к ее губам, заставляя их гореть.

— Тобой и твоим миром. В течение шести месяцев. Умоляй меня поцеловать тебя!

— Нет!

Ставрос рассмеялся и принялся ласкать губами ее шею.

Она попыталась освободиться, но он крепко держал ее в своих объятиях. Он только поднял голову, а на ее коже уже разгорелся зуд ожидания. Все ее тело заставляло ее молить его о поцелуе, но она упрямо опустила подбородок.

— Если ты хочешь, чтобы я перестал, скажи мне об этом. Если же ты сейчас сражаешься сама с собой, то скажи мне почему. Это из-за того, что тебе в детстве рассказывали, что секс — это плохо?

— У меня нет таких комплексов, если ты спрашиваешь об этом. Мне просто не нравится, что мной манипулирует кто-то, кто использует мое тело как игровую доску. Больше всего тебе сейчас хочется подчинить меня себе.

Молния вспыхнула в глазах Ставроса.

— Я не взял тебя тогда у стены по единственной причине — у меня не было с собой презерватива. Прекрати бороться с тем, что ты хочешь меня. И я покажу тебе, как я хочу тебя.

Это была угроза?

Что бы это ни было, Калли сильно рисковала. У нее не было комплексов в вопросах секса, но ей не нравилось, когда инстинкт брал верх над ее разумом. Те чувства, которые возбуждал в ней Брэндон, ни в какое сравнение не шли с эмоциями от прикосновений Ставроса, но тогда она позволила себе потерять голову.

Результатом этого стала катастрофа. Теперь Калли боялась потерять контроль над собой, особенно тогда, когда соблазн был так близок.

— Я тоже не буду тебя просить, — сказал Ставрос. — Даже сейчас, когда я хочу тебя больше, чем… Я думаю, это из-за того, как мы встретились. Точнее, где мы встретились. Не думай, что я могу уйти отсюда и заняться любовью с первой встречной женщиной. Я хочу тебя.

Ее дыхание прерывалось от волнения.

— Я… — она постаралась вновь обрести дыхание, — я начала принимать таблетки, но они еще не действуют. Тебе нужно надевать что-то до тех пор. Я не хочу забеременеть.

Это было отчаянной попыткой отложить происходящее на неопределенный срок, но эта попытка не возымела эффекта на них обоих.

— Я буду помнить об этом…

Их взгляды встретились.

Она не знала, что их отношения значат для него. Она не знала его! Но она смотрела в его глаза и чувствовала… Может быть, она видела то, что ей хотелось видеть, но она чувствовала, что он нуждается в ней так же, как и она в нем.

Ее взгляд опустился на его губы. Это было сигналом, которого Ставрос долго ждал. Он быстро и взволнованно поцеловал ее в губы. Чтобы узнать, готова ли она? Ответит ли она на поцелуй?

Она была готова и ответила ему. Но на этот раз она не просто прижалась к нему губами. Когда он во второй раз наклонился к ней за поцелуем, она ответила ему со всей решимостью утолить страсть, не дающую ей спокойно спать с тех пор, как она увидела его впервые.

Калли услышала его стон. Он сжал ее крепче так, что она могла едва дышать. Она выгнулась всем телом ему навстречу и, почувствовав его язык у себя во рту, нежно принялась посасывать его. Руки Ставроса по-хозяйски изучали ее тело: спину бедра, талию. Она прижала свои груди к его груди, пытаясь возбудить его еще сильнее. Влажный жаркий поток хлынул к ее бедрам, когда он сжал соски сквозь платье и бюстгальтер. Она взмолилась, чтобы он раздел ее, и она почувствовала его горячие руки на своей коже. Она прижалась своим лоном к нему.

— Что…

— Не важно, — сказал он, скользя пальцами по ее спине. — Где молния?

Она подняла свою руку, чтобы помочь ему, но не смогла удержаться и начала гладить его лицо.

Они упали на диван, ее юбка задралась и обнажила белые кружевные трусики.

Он замер на мгновение, чтобы рассмотреть ее тело. В своем исступлении он был похож на дикаря. Его вряд ли можно было сейчас назвать привлекательным, однако между ног Калли становилось все более влажно. Трясущимися руками она стянула с плеч свое платье и расстегнула бюстгальтер, обнажая грудь.

Она предлагала ему себя самым вульгарным образом. Ее глаза молили: «Пусть тебе понравится то, что ты видишь!»

Его губы дрогнули в некотором подобии улыбки, а затем вобрали в себя ее сосок. Его движения были такими сильными и решительными, что Калли устремилась ему навстречу.

— Ставрос!

— Слишком сильно? — Он выпустил ее сосок изо рта и нежно облизнул его языком. — Или недостаточно? Скажи мне!

— Еще, — только и смогла прошептать она, вцепившись руками в его плечи. Как она хотела разорвать его рубашку и прикоснуться к его коже!