которых вы и повязали. У них я бумаг не смотрел, как-то не до этого было. Да и деньги они стабильно давали и вообще: что запрошу — доставляли. Хоть уран обогащённый, хоть платину. Не думал, что деньги их не государственные вовсе. — Я внимательно слушал его рассказ, мысленно подчёркивая цельную логическую мысль, зачастую несвойственную психически нездоровым людям. — Ну а дальше вы сами знаете. — Он вдруг разом приосанился, но, вспомнив что-то очень важное, встрепенулся — Только у меня к вам просьба: Пожалуйста, не трогайте там ничего! Этот аппарат очень нестабилен и действия его могут быть непредсказуемы. Малейшие сдвиги могут вызвать непредвиденные последствия вплоть до детонации огромной силы с выбросом ионизирующего излучения!

— Хорошо, хорошо, Аркадий Семёнович, я всё понимаю. Вы можете не переживать, мы будем предельно осторожны. — Поспешил я успокоить горе-учёного. Скажите, а сейчас ведь там никто не живёт?

— Что вы! Конечно нет! Да и некому жить — я ж ведь родственников близких не имею, — Развёл он руками.

— Угу, — Я уже стал обдумывать дальнейшие действия, — Хорошо. Спасибо вам, Аркадий Семёнович. Если всё пройдёт хорошо, тогда… Тогда я вытащу вас отсюда!

Глава 7. «Кадры решают всё»

Дождь всё же хлынул. И не так, как в первый, щадящий раз, а по-крупному. Стена ливня урезала обзор в лучшем случае до сотни метров. Резко налетевший ветер утробно завывал, превращая и без того ужасную погоду в настоящий ураган. Я укутался в плотную ткань, которая пусть и тривиально, но всё же спасала от влаги. Я не помню, чтобы когда-то в своей прошлой жизни видел подобное в этих широтах. Не хочется верить, но возможно климат на этой Земле тоже не тот, что на моей родной.

Хорошо бы остановиться и переждать непогоду. Вот только моё непосредственное руководство было диаметрально противоположного мнения в этом вопросе, ссылаясь на то, что мы, видите ли, должны торопиться. С одной стороны эта мысль, конечно, правильная. Всё же враг уже на нашей земле и каждый лишний день может стать фатальным. Но с другой, крепость Корела, скорее всего, обречена в любом случае. Я был там разок в будущем. И пусть под призмой половины тысячелетия и несколько иной реальности она и могла выглядеть иначе, я не питал особых надежд к ней по поводу качества фортификации. Всё же двух недель активной осады с массовым применением артиллерии, которая у шведов, как я выяснил у Генриха, была в большом почёте, эти относительно тонкие стены не выдержат. Да и вообще, как я успел установить, Россия тут почему-то несколько слабее той страны, что я помню из учебников по истории. Как бы не встретить среди шведской армии большого количества огнестрела. Тогда точно пиши пропало. Но что-то как-то слабо верится в столь значительные расхождения в прогрессе у фактически граничащих стран.

Тучи продолжали выжимать на нас сотни тонн воды, нещадно поливая вот уже почти час. Как бы не слегла у нас добрая половина армии от обычной простуды. Хотя, как я успел убедится, иммунитет к простым болячкам у местных на редкость выявленный. Если кто и заболевает, то даже без должного лечения встаёт на ноги через пару дней. Конечно, если речь идёт не о чём-то серьёзном, вроде какой-нибудь чумы, о которой я, кстати говоря, от местных почему-то ни разу не слышал.

Хорошо хоть порох успели спрятать от влаги. Не уверен, конечно, что местные методы так уж эффективны, но пушкари, как я заметил, совершенно не переживали по поводу возможной потери столь значимой для нас вещи. Значит, беспокоиться, скорее всего, не о чем. И всё же не доверяю я этим артиллеристам-первопроходцам. Вот хоть убей, не понимаю, как на обслугу одного сравнительно небольшого полевого орудия может быть выделено аж двенадцать человек? Причём одиннадцать из них — простые холопы, которые не то что пушку — порох впервые видели! А тот самый один мало-мальски прошаренный пушкарь занимается, о чудо, наводкой орудия. Без каких-либо прицельных механизмов! Не удивительно, что на один-единственный выстрел у них уходит по несколько минут. В общем, похоже, пушки тут играли скорее морально-подавляющую, нежели чем боевую роль.

Такой ливень, в силу своей массивности, не мог идти слишком долго. Всё же ресурс свинцовых туч не безграничен. Так и случилось: ещё буквально через пол часа ураган вдруг стих, а ещё недавно угрожающе нависающие тучи расплылись в синем небе, явив нам скромно улыбающееся солнце.

Я сидел в телеге, укутавшись по горло в разном тряпье, почти не спасавшем от дождя. Образовавшаяся лужа медленно стекала сквозь щели в полу телеги. Нет уж, вот доберусь до ресурсов и хоть какой-то власти — всё к чертям собачьим перетентую! Будут у меня классические повозки американских колонистов, а не эти развалюхи.

С трудом выбравшись из под груды мокрых и от того невероятно тяжёлых тряпок, я поспешил переодеться. Не хватало ещё простыть и слечь без врачебного ухода с температурой. Гвардейцы приказа ждать не стали и последовали моему примеру. Остальные же, неподконтрольные мне воины, лишь усмехнулись, завидев такую излишнюю, как им показалось, предосторожность. Ну, мы им не няньки и уговаривать не будем. Да и бессмысленно это по большому счёту.

Закончив с этим весьма не воинственным, однако от этого не менее важным делом, я спрыгнул с телеги на вязкую, хлюпающую землю. Меня вдруг пробрало до костей и я непроизвольно поёжился. Нет, так дело не пойдёт. Я похлюпал по склизкой земле вдоль повозки, одновременно пытаясь нащупать руками хоть сколько-нибудь сухую рубаху. Наконец, почувствовав сухую ткань, я выдернул её из под сырого завала и поспешил надеть поверх своего кафтана. Ребята на сей раз засомневались.

— Айда, бойцы, бери что посуше, да цепляй на себя. Здоровее будете. — Спорить они не стали и уже через пару минут в телеге осталась лишь насквозь мокрая одежда, которую я распорядился аккуратно развесить по бортам повозки. Шутки шутками, а мне сопливые гвардейцы даром не нужны. И пусть местные предрассудки к подобному не располагают. Мне на это всё равно. Сейчас моё положение позволяет мне выделяться на фоне серой массы особым подходом. Впрочем, полезные приёмы здесь перенимают с большой охотой, а потому, как мне кажется, долго я белой вороной здесь не буду.

В который раз организация местной армии поразила меня своим фактическим отсутствием. Увязая в грязи, лошади стали ещё медленней перебирать ногами, а пешцы же и вовсе были вынуждены хлюпать по ней на своих двоих. Сказалась, безусловно, и непригодность самой