— Была. - Слизываю с губ остатки алкоголя со вкусом вишни и шоколада, в надежде перебить послевкусие воспоминаний нашего с ней разговора. - Приходила выдвигать условия.

— Опять? Ума не приложу, почему ты до сих пор от нее не избавишься. После скандала с той стриптизершей… - Племянник издает сальный смешок. Помню, что он был чуть ли не единственным, кто в ответ на разгоревшуюся в прессе истерику заявил о «порохе в моих пороховницах». Это подлило масла в огонь негодующих женщин, но, как ни странно, привело в мои ряды новых сторонников-мужчин.

— Мне нужны связи ее отца, Ши.

— Ты уже и так крепко стоишь на ногах, у тебя отличная команда, и последний опрос показал, что твой рейтинг не так уж и пострадал.

— Всего-то упал на пять пунктов.

Я тоже сначала думал, что это не много, пока на фоне моих пяти процентов вниз, мой ближайший конкурент не получил четыре вверх - и разрыв между нами стал заметно меньше. Ощущать дыхание в затылок - не самые приятные чувства в жизни, скажу я вам.

— Ты уже пригласил свою подружку на вечер благотворительного фонда? - перевожу разговор в более спокойное русло. Иногда даже «бессердечным лунникам», как сказала бы Маргарита, нужны минуты покоя с налетом легкой дымки иллюзии благополучия.

— Подружку? - Он делает вид, что ему незнакомо это слово. - Так называют женскую особь, с которой нужно проводить свободное от двадцати пяти часового рабочего дня время?

— Ладно, - отмахиваюсь и уважаю его право держать под замком свою личную жизнь. Черт, а ведь он переплюнул меня в этом! Случись что, можно не сомневаться, что даже въедливый ищейка не прознает, как, где и с кем он проводит время.

— К’Рэйг, я хотел поговорить о…

— … наследстве, - уверенно заканчиваю за него. Безоговорочно узнаю его изменившийся тон с едва уловимыми, но все же плохо замаскированными нотками раздражения. - Нет.

Доля моего брата в бизнесе составляла всего двадцать пять процентов, потому что пятьдесят один процент контрольного пакет я уверенно держал в своих руках, потому что так было написано в завещании нашего отца, хотя брат был старше и имел полное право претендовать на бОльшую часть наследства. Но он даже не попытался опротестовать завещание, только поздравил и сказал, что эти акции все равно не сделают его богаче и счастливее, чем он уже есть.

Отец так и не простил ему ранней жениться - всего-то в восемнадцать лет! - выбор избранницы и того факта, что на момент узаконивания отношений она уже была глубоко беременна.

— Я хочу место в совете директоров, К’Рэйг.

— Нет, - как обычно безапелляционно отвечаю я. - Ты не готов.

— Не готов… или ты просто боишься? - Племянник недобро хмурится.

— Мне нечего бояться, Ши. У меня в любом случае контрольный пакет - этого достаточно, чтобы аннулировать любую твою глупость. Даже в том случае, если случится чудо и ты каким-то образом споешься с остальными членами совета и крупными акционерами.

— Тогда я тем более не понимаю!

— Ты не готов, - снова повторяю я. - Дай мне закончить предвыборную компанию, сесть в кресло сенатора - и я с удовольствием избавлюсь от этой ноши.

— Когда мне исполнился двадцать один год, ты сказал, что я не готов, потому что еще не закончил учебу. В двадцать три заявил, что мне нахватает практики. В двадцать пять - что я недостаточно стараюсь. А сейчас придумал новую отговорку. Хотя мне, знаешь, не нужно твое одобрение!

Конечно, оно ему не нужно, потому что, согласно завещанию брата, я мог быть опекуном Ш’Ирена до момента его полного совершеннолетия. Но мы оба знаем, что даже имея все законные права войти в Совет директоров, он все равно будет там никем до тех пор, пока я не подкреплю его права своим словом и голосом.

Но в последнее время Ши стал особенно настойчивым.

Наверное, та его подружка, о которой он не хочет говорить, заставляет его задуматься о будущем - сытом, обеспеченном и самостоятельном от мнения одного ворчливого старика.

Меня.

— Тебе уже давно не нужно мое одобрение ни для чего, - я стараюсь выдержать ровный тон, но все равно в нем проскакивают нотки всезнающего меня. И, конечно, Ши это прекрасно слышит, потому что хмурится еще больше. - Когда мне и твоему отцу достался этот бизнес, он был не в самом лучшем состоянии. Нам буквально пришлось вытаскивать его из ямы, и ты даже не представляешь, на что мы шли ради этого. Некоторые вещи я бы и рад забыть, но они останутся в моей башке до самой могильной плиты.

— Да-да, я что-то такое уже слышал, - иронизирует он. Встает, нарочно громыхая дном стакана об стол, перебрасывает сумку через плечо.

Упрямого осла приходится догонять уже у двери и покрепче сжать плечо.

Он, конечно, здоровый лоб, но я все равно крепче и сильнее, и как бы Ши не пыжился, он все равно морщится от боли, когда мои пальцы буквально впиваются ему в плечо.

— Если ты думаешь, что с тех пор, как все пошло на лад, мне больше не приходилось марать руки, то ты очень сильно заблуждаешься.

Он долго и пристально смотрит мне в глаза и, наконец, его взгляд проясняется.

— Потому что, - продолжаю свою печальную исповедь, - чем выше ты сидишь на вершине - тем больше желающих тебя оттуда спихнуть, и бодаться приходится уже не с комарами и воробьями, а с гарпиями. Поверь, от этого на легче на душе, потому что есть грязь, которую не отмыть никаким мылом, даже если ее не видно. Я не желаю тебе такой участи. Пока.

Ши вздыхает, но желание препираться у него пропадает. Ненадолго, конечно, но хотя бы какое-то время мне не придется снова выслушивать о его амбициозных планах.

— Так и не скажешь, кто она? - еще раз кричу ему в спину, но Ши со смехом закрывает дверь, на прощанье очень по-современному показывая мне средний палец. - Мелкий засранец.

Возможно, было бы не лишним дать отмашку узнать, кто та таинственная незнакомка, с которой встречается мой племянник. Обычно он никогда не делал секрета из своих отношений, и как только у него появлялась новая подружка - я узнавал об этом уже через пару дней, потому что эти новости сыпались буквально из каждого угла. Теперь все новости о Ши вертятся только вокруг его закрытого образа жизни.

Но ему ведь уже двадцать восемь. Еще немного и стукнет тридцатник. В эти годы я уже так пресытился женщинами, что стал очень избирательно относиться к тем, кого укладываю в койку, и еще более внимательно к тому, чтобы информация о том, кого я туда укладываю, не вышла за пределы моей спальни. Единственный раз, когда это стало достоянием общественности…

Эх, Наташа-Наташа…

— Маргарита Александровна, вы уверены, что это - хорошая идея? - Жанна, как всегда, жмется где-то у меня за спиной, пока я пристально разглядываю свой гардероб в поисках подходящего наряда.