– Почему бы тебе не рассказать нам остальное?

Фэйт вернулась к потайному хранилищу за книжными полками и принесла книгу в коричневом кожаном переплете с золотым тиснением.

– Это твой дневник? – с надеждой спросила Алара.

– Конечно же нет, – отмахнулась Фэйт. – Тот, кто вынужден долго прятаться, слишком хорошо знает, что нельзя держать при себе вещи, которые невозможно заменить. Эта книга принадлежала моему отцу. Он ее унаследовал в ужасном состоянии, так что самые старые записи переписал заново. Но он умер, не закончив, однако успел сделать самое важное: восстановил записи о той ночи, когда был призван Андрас.

Прист выпучил глаза, а Алара задержала дыхание. Это была та часть истории, которой никто из нас не знал, – недостающие кусочки головоломки, – и они записаны на страницах книги, которую держала в руках моя тетя.

– Что конкретно вам рассказали? – уточнила Фэйт.

– В моем дневнике есть наброски плана. – Лукас показал тетрадь.

Джаред засунул руки в карманы.

– Мой написан после того, как все пошло наперекосяк. Всякое о том, что тварь сорвалась с привязи, и Маркус обвинил всех в том, что случилось с ангелом. Он сказал, что ее кровь – на их руках.

– Похоже, она погибла в ту ночь, – добавила Алара.

Фэйт посмотрела на нее:

– Ангелы не умирают.

– Откуда тебе знать? Ты с ними встречалась? – огрызнулась Алара.

Фэйт положила книгу на самую высокую стопку, чтобы мы все ее видели.

– Вам следует самим прочитать. Опасно ввязываться в войну, ничего не зная о враге.

15 декабря 1776 года

Натаниэл Мадиган

Я пишу это и боюсь, что Господь никогда не простит нас за то, что мы сделали. Я знаю, что сам никогда себя не прощу. Но ошибки этой ночи необходимо записать, даже если наши грехи невозможно загладить.

У него была лишь одна свеча, потому нечего удивляться, что рука Маркуса подвела его. Джулиан читал гримуар, а мы пятеро произносили слова, вызывающие демона. В самых мрачных фантазиях я не смог вообразить, что увижу подлинное лицо зла – существо, которое ни человек, ни зверь, но что-то среднее.

Маркус подготовил круг вызова ангела, и мы призвали ангела Анарель, чтобы справиться с тварью. Она появилась, и ее потрепанные крылья напоминали скрюченные пальцы старухи. Ярость Анарель превосходила даже ярость самой твари. С чертами, словно вырезанными из прекрасного камня, она совсем не походила на крылатых защитников, изображенных на потолках богатых городских церквей. Она гневалась из-за того, что ее вызвали. А демон, в отличие от ангела, веселился.

Джулиан заговорил первым, без страха глядя на тварь.

– Андрас, Владыка Разлада, мы призвали тебя, чтобы ты выполнил наше приказание во имя Господа. Мы повелеваем найти людей, которые называют себя иллюминатами, и…

Демон засмеялся:

– Ты осмеливаешься приказывать мне? Я управляю шестью тысячами легионов в Лабиринте, а вы стоите передо мной, пять человек, и этот… – он с отвращением посмотрел на ангела, – этот отброс, и считаете, будто у вас достаточно сил, чтобы управлять мною?

Ангел ответила твари бесцветным голосом:

– Я не в первый раз приказываю тебе, Андрас. Или в первый раз, когда тебе придется склониться перед моей волей.

И в это мгновение случилось все сразу.

Андрас пересек круг и заглянул в глаза Маркусу.

А потом вошел в тело нашего друга, и грудь Маркуса расширилась, будто он сделал очень глубокий вдох. Его спина напряглась, он выпрямился так, как не может выпрямиться человек.

Когда Андрас заполнил его, Маркус повернулся к ангелу, и его шея щелкнула, словно одеревенела от нескольких дней сна. Сверкающие черные глаза демона заменили зеленые глаза Маркуса.

Маркус открыл рот и обратился к нам чужим голосом:

– Мне бы следовало поблагодарить всех за то, что пригласили меня в ваш мир. Лабиринт Дьявола переполнен, новых душ слишком мало. Я нуждаюсь в собственном пространстве. – Он обернулся к Анарель, чьи страшные потрепанные крылья то возникали, то исчезали в мигающем огне свечи.

Она выхватила из-за пояса меч, местами чистый, местами покрытый темными пятнами.

– Убить тебя – для меня честь. И за это я буду вознаграждена.

Константин шагнул вперед, держа в руках четки и Библию.

– Маркус ни в чем не повинен, им овладело темнейшее зло. А ты ангел, посланница Господа.

Крылья ангела покрылись рябью, она повернулась к Константину с тем же отвращением, с каким смотрел демон.

– Посланник? Вы так думаете? Я солдат отца, которого вы не знаете. Я предана ему, не вам. Грехи человека превосходят грехи демонов в аду. – Ангел взмахнула мечом. – Среди вас нет невинных!

В полном отчаянии Константин принялся начитывать текст обряда экзорцизма. Джулиан, знавший обряд наизусть, сорвал с шеи распятие и присоединился к товарищу:

Изгоняю тебя, нечистый дух,

вместе со всеми сатанинскими силами врага,

с каждым призраком ада,

со всеми твоими павшими помощниками;

именем Господа нашего Иисуса Христа!

Ангел стремительно бросилась на демона в теле Маркуса, направила на него меч. Другое лезвие, несоизмеримо меньшее, выкованное из стали человеком, возникло в руке Винсента.

И простой кинжал пронзил сияющую кольчугу на груди Анарели.

Анарель остановилась, и на пол церкви хлынула черная, как уголь, кровь.

Винсент уронил кинжал.

Человек, убивший ангела.

Именно так назовут его в книгах, написанных через сотни лет.

Андрас откинул голову, он судорожно дергался, а Константин и Джулиан уверенно начитывали слова ритуала.

Ангел одной рукой зажала рану, а другой что-то достала из-под лат на груди. Она подняла предмет над головой, но за крыльями не было видно, что это.

– Из бездн ада возник ты и в тюрьму между тем миром и этим будешь изгнан. Там и собирай свой легион, Андрас. Обратно в ад я могла бы отправить тебя, лишь ободрав с тебя шкуру, как с тех зверей, что тебе служат.

Ослепительный свет обжег мои глаза.

– Этим ключом я открываю двери твоей тюрьмы, – произнесла ангел, зажимая свою рану.

Пронзительный вопль вырвался из горла Маркуса, и я едва не оглох.

Я отвернулся и зажал уши, понимая, что, если доживу до утра, этот звук будет преследовать меня ежеминутно.