– Значит, мне следует быть внимательнее.

Элль приподнялась на цыпочки, чтобы видеть лучше.

– Да, но что ты собираешься делать?

– Защищать нас.

Фэйт завернула первый капкан в пластиковый мешок и вынесла наружу, потом унесла и остальные, по одному.

Мы наблюдали, как она расставляет отравленные капканы по периметру дома. Джаред предложил помощь, но Фэйт отказалась. Я сдерживала дыхание каждый раз, когда она разворачивала очередную ловушку.

Потом Фэйт вернулась в дом, и Прист не стал терять время.

– Свинцовые пули и медвежьи капканы? Они не защитят от демона. От кого ты на самом деле прячешься, Фэйт?

Когда Фэйт поняла, что все мы ждем ответа, она откровенно изумилась:

– Вы действительно не знаете?

– Так скажи нам, – подтолкнула ее Алара.

– От иллюминатов!

Прист даже попятился.

– Ты уверена, Фэйт? – засомневался он. – Я думал, мой дед – последний член Легиона, который их видел, а это случилось больше сорока лет назад.

Моя тетя сжала губы и тяжело сглотнула, собираясь с духом.

– Если они снова меня похитят, я буду требовать установления личности. Но они ведь меня допрашивали три дня, значит считали, что не ошиблись.

Несколько мгновений никто из нас не мог ни пошевелиться, ни произнести хоть слово.

– Но почему они тебя похищали? – наконец спросила Алара. – Что хотели узнать?

– Кое-что, чего они не узнают. Что я унесу с собой в могилу. Но когда это случится, я прихвачу с собой несколько этих ублюдков.

– Если Андрас откроет ворота, я уверен, он убьет их всех, – успокоил Лукас. – Понимаю, это рискованно, но если ты нам поможешь, мы, возможно, сумеем его остановить.

– Я не собираюсь помогать вам совершить самоубийство. – Фэйт напряглась. Она смотрела с упрямством, давая понять, что не передумает.

– Я займу твое место, – машинально сказала я.

Фэйт резко повернулась ко мне:

– Это совсем не так работает, Кеннеди! Мой долг останется со мной, пока я не умру или не передам его преемнику.

– Так передай его мне!

Если кто-то и должен взять на себя пожизненную обузу защиты мира от демонов и духов, так это я.

Тетя побледнела:

– Твой отец никогда не хотел, чтобы ты в это впуталась.

Меня обожгло гневом.

– Мой отец бросил меня! Он не потрудился явиться, даже когда умерла мама! Мне наплевать, чего ему хочется, я и так уже во все впуталась!

Фэйт смотрела на меня, словно лишившись дара речи. Наконец она сказала:

– Он ошибся, Кеннеди. Но есть кое-что, чего ты не знаешь. И я не стану направлять его единственное дитя на опасный путь.

– А позволить Андрасу набраться достаточно сил, чтобы открыть ворота, – это не опасно для меня?

Фэйт сняла желтую перчатку и бросила в раковину, потом молча прошла мимо меня, но у двери остановилась:

– Твой отец не тот, кем ты его считаешь, и даже если на меня обрушатся небеса, я не навлеку на тебя это ужасное проклятие!

Я стояла перед дверью спальни Фэйт и набиралась храбрости. Мне так нужно о многом ее спросить, и, возможно, она бы сумела ответить.

Но едва я подняла руку, чтобы постучать, дверь открылась.

Моя тетя стояла в джинсах и фланелевой рубашке, волосы были заплетены в косу, которая спадала на спину. Один-единственный взгляд на ее спальню подсказал мне, что это вариант пижамы, придуманный Фэйт.

На потолке над кроватью с четырьмя столбиками для балдахина обнаружилось Око Вечности, зажатое между доходившими до потолка металлическими полками. Те были набиты всякой всячиной: от пластиковых бутылок из-под молока, наполненных святой водой, и керамических банок с каменной солью до потрепанных дорожных атласов и гигантских распятий, которые выглядели так, словно висели прежде на церковных алтарях.

На нижней полке тетя сложила столько оружия, что хватило бы для вооружения небольшой деревни. Я прикинула, сколько ружей заряжено пулями вместо соляных шариков. Бир спал у полок, его постель разместилась между ящиками с боеприпасами и горой незаконченных картин.

– Тебе что-то нужно? – нарушила молчание Фэйт.

– Я хотела кое о чем тебя спросить. Если можно.

Бир поднял голову, словно интересуясь: пригласит ли она меня войти? Фэйт нахмурилась и оглянулась через плечо:

– У меня тут немножко…

– У меня тоже всегда беспорядок, – брякнула я. – По крайней мере, всегда был.

Фэйт отступила и открыла дверь шире:

– Я хотела сказать, все слишком личное.

– Я могу уйти. – Я развернулась.

– Нет, все в порядке. – Тетя жестом пригласила меня внутрь. – У тебя, должно быть, множество вопросов. Я не думала, что твоя мать будет ждать так долго, прежде чем расскажет правду. – Фэйт отвела глаза. – Полагаю, ей возможность не подвернулась. А теперь ты единственная моя родственница, кроме маминой сестры, а они с мамой не были близки. – Фэйт прошла через комнату и прислонилась спиной к полке. – Я помню Диану. Редкая дрянь.

Я засмеялась, и уголки губ Фэйт тронула улыбка.

– Диана не единственная твоя родня, – напомнила она.

– Не надо. – Я вскинула руку, не желая слушать об отце. – Пожалуйста.

Фэйт повернулась к полке и уставилась на наклейки на контейнерах, как будто хотела убедиться, что все стоит правильно.

– Я думаю о том похищении. Ты после него стала прятаться, да?

Я не решалась задать вопрос, который интересовал меня по-настоящему: не из-за этого ли похищения ушел папа?

Фэйт тяжело вздохнула:

– Я стала прятаться по другим причинам.

И папа ушел по другим причинам.

Фэйт отвлеклась от контейнеров.

– Я не всегда так жила. Все изменилось, когда я встретила Арчера. Он был красив и обаятелен, а я молода и глупа. Твои родители уже были женаты около года, и твоей маме он сразу не понравился. Она сказала, что не следует доверять человеку, который не любит собак.

Бир насторожил уши.

– Но я к этому времени влюбилась по уши и не слушала ее. – Фэйт посмотрела на меня. – А следовало бы.

– Значит, она оказалась права?

– Я познакомилась с Арчером на фермерской ярмарке, и это не случайность. Он знал, что я окажусь там, а еще – что я люблю шоколадное печенье и фильмы-катастрофы… и что я часть Легиона. А он был членом общества иллюминатов, их шпионом. – Фэйт помолчала, воспоминания причиняли ей боль. – Его задачей было завоевать мое доверие и узнать все, что возможно, о Легионе. И о моих снах.