– Оно, конечно, лишний рот, и все такое, – с неловкой ухмылкой заметил Алек, всем своим видом давая понять, что шутит. – Хотя много ли ей надо, такой крохе… Хорошо бы здесь припасами разжиться, но наверняка эта зараза повсюду проникла. Не стоит рисковать.

Трина поманила Диди за собой, и девочка покорно пошла следом. Алек вывел всех на тропинку, и друзья устремились вперед. Марк старался не думать, что идут они именно в том направлении, куда, по словам Диди, скрылись все обитатели поселка.

* * *

Впрочем, по пути им никто так и не встретился. Диди шла молча и не жаловалась, хотя путники двигались быстро, взбирались на склоны, спускались в долины. Трина, обмотав лицо лоскутом, не отходила от девочки.

Диди с жадностью проглотила нехитрый ужин – похоже, она давно ничего не ела. После ужина друзья снова отправились в путь и через несколько часов остановились на ночлег. Алек объявил, что до цели осталось немного – еще день пути.

Трина заботливо ухаживала за девочкой, приготовила ей постель, помогла умыться в ручье, рассказала сказку перед сном. Над лесистой долиной опустилась ночь.

Глядя на Трину, Марк мечтал, чтобы их жизнь стала прежней, чтобы из нее исчезли все ужасы, чтобы раздавался безмятежный смех детей…

Он вздохнул, улегся неподалеку от Трины и задумался о прошлом. Сон, как обычно, принес с собой жуткие воспоминания и уничтожил хрупкую надежду на лучшее будущее.

Спустя десять минут Марк понимает, что лучше всего держаться поближе к Алеку. Во всяком случае, до тех пор, пока они не доберутся до дома. Алек, который только что в одиночку с легкостью расправился с тремя оборванцами, объясняет Марку и Трине, что делать дальше.

– Иногда на слухи стоит обращать внимание, – говорит он, пока они бредут по залитому водой туннелю. – Бывает, конечно, что какой-нибудь придурок перед дамочками бахвалится, но если все говорят об одном и том же, то пропускать мимо ушей это не следует. Вы, наверное, не понимаете, о чем я.

Марк с Триной переглядываются в слабом свете фонарика, мол, что это за тип такой им повстречался. Трина прижимает к груди упаковку пищевого концентрата.

– Не-а, не понимаем, – бормочет Марк.

Алек резко оборачивается. Марк вздрагивает, будто ожидая оплеухи – наверное, ответ прозвучал слишком дерзко или издевательски, – но старый солдат останавливается и воздевает указательный палец к потолку.

– Надо поскорее выбираться из этого гадючника. Остался час, не больше. Ясно вам? Час! – Он поворачивается и решительно идет вперед.

Трина с Марком ускоряют шаг, стараясь держаться вровень с Алеком.

– Погодите! – восклицает Марк. – Вы о чем? Что происходит? Если там, наверху, пожары, то нам же лучше здесь, под землей… Ну, пока все не кончится…

– Солнечные вспышки, – отрывисто бросает Алек, словно иных объяснений не требуется.

– Солнечные вспышки? – недоуменно переспрашивает Трина. – Не может быть!

– Они самые, милая девушка. Они самые.

Тревога Марка усиливается. Если речь идет о всемирной катастрофе, то нет никакой надежды, что его родные уцелели.

– Откуда вы знаете? – спрашивает он. Голос дрожит и срывается.

– Все описывают одно и то же, – уверенно отвечает Алек. – А еще говорят, что незадолго до этого в новостях предупреждение передавали. Тепловое и радиоактивное излучение, сдвоенный удар… Все считали, что мы к ним подготовились. Как видно, зря считали.

Алек не замедляет шага. Марк и Трина торопливо идут следом. Все молчат. Они пробираются по туннелям, стараясь держаться подальше от других путников. Марк все больше мрачнеет. Он не знает, как взять себя в руки, не верит, что его родных нет в живых, дает себе клятву, что обязательно отыщет их и спасет.

Посреди какого-то туннеля Алек вдруг останавливается.

– Я сам на разведку пошел, а своих знакомцев тут неподалеку оставил, – поясняет он. – Лана… Мы с ней уже много лет бок о бок работаем, она военная медсестра. Ну и еще ребята к нам прибились. В общем, с вами двумя получается полный набор. Теперь будем выбираться.

– Куда выбираться? – спрашивает Марк.

– Наверх, куда ж еще, – хмыкает Алек. – Там, конечно, жуть адская, но еще немного переждем и будем уносить отсюда ноги, пока туннели не затопило.

* * *

Проснувшись, Марк перекатился на бок, тяжело вздохнул и раскрыл глаза. Самого страшного ему еще не приснилось, но вспоминать ужасы прошлого никакого желания не было. «Только не сейчас! Не могу я больше!» – взмолился он про себя и тут же вздрогнул. С кем это он разговаривал – сам с собой? Может, заразился от Жаба жутким вирусом и теперь сходит с ума?

Он снова лег на спину и уставился сквозь ветви в звездное небо. До рассвета было далеко, ночная мгла и не думала отступать. Марку хотелось, чтобы поскорее пришло утро и отогнало кошмарные сновидения. Боясь заснуть, он сел и огляделся. В темноте смутно проступали очертания корявых древесных стволов и силуэты друзей на земле у погасшего костра.

Если разбудить Трину, она не обиделась бы, поняла бы, что Марку хочется поговорить. Нет, он не собирался рассказывать ей о кошмарах. Но Трина мирно спала, тихонько посапывая. Он негромко застонал и не стал нарушать ее сон, пусть отдыхает. Путь им предстоял нелегкий, да и за Диди надо приглядывать.

Марк снова улегся, заерзал, устраиваясь поудобнее. Только бы опять кошмар не приснился! Бушующие волны наводнения, вопли утопающих, безумный, жуткий страх. Перед глазами в который раз возникло помещение, где они встретились с Ланой и остальными, изможденное, обветренное лицо Алека…

Старый солдат объяснил им, что после солнечных вспышек самой большой угрозой стали волны-цунами. Солнечные вспышки обрушили на планету катастрофический поток тепловой энергии, выжигая все на своем пути. От адского жара полярные льды растаяли, уровень моря стремительно поднялся, а значит, через несколько часов океан ворвется в туннели подземки, а остров Манхэттен уйдет глубоко под воду.

Гнетущие воспоминания не отпускали Марка еще целый час, хотя и были немногим лучше кошмарных сновидений. Он со страхом готовился в очередной раз пережить прошлые страхи и, как ни боролся со сном, все-таки заснул, погрузившись в неумолимые, ужасающие видения.

Линкольн-билдинг – одно из самых величественных зданий Нью-Йорка, единственный небоскреб, в котором находится вход в подземку.

Алек утверждает, что именно туда им и надо. У него в смартфоне подробная карта подземки; главное – успеть выбраться из туннеля на поверхность. Даже в слабом свете фонарика Марк замечает, что на лице Алека написано сомнение, хотя старый солдат на самом деле производит впечатление решительного и уверенного в своих силах человека. Кажется, запри его в клетку с голодными львами, и он задумается только о том, какого зверя убить первым.