Меня разбудил телефонный звонок. Я машинально взглянула начасы, не торопясь сняла трубку. Голос Ника звучал деловито, но вполнепо-человечески, то есть у меня не создалось впечатления, что он сиюминутноготов разорвать меня на куски, и я тут же мысленно поздравила себя с большимвезением.

— Ты что, спишь? — спросил он.

— А что, нельзя?

— Не представляешь, как я страдаю, что вынужденнарушить твой покой… — Однако на сей раз он был не расположен дурачиться,потому что продолжил со вздохом:

— Я подъеду через десять минут. Выходи.

Спрашивать, зачем я ему понадобилась, я не стала, он этоготерпеть не мог. Прошла в ванную, умылась и вскоре покинула квартиру. МашинаНика замерла возле подъезда, я села рядом с ним, но он не спешил трогаться сместа.

— Кстати, — сказал с улыбкой, — почему надень рождения не приглашаешь?

— Ради бога, только с подарком.

— А как же моя большая любовь? Это же лучший подарок!Скажешь, нет?

— Разумеется. Ты смог произвести впечатление. Я и непредставляла, что тебе известна дата моего рождения.

— Мне известно все, — изрек он с самодовольством.

— Я не так выразилась. Я не предполагала, что ты о немвспомнишь.

— Сомневаешься в моих чувствах?

— Нет. Просто я сама о нем забыла.

— Значит, со мной ты по-настоящему счастлива? —хихикнул он. — Года бегут, а ты этого не замечаешь.

— Можем напиться сегодня, — предложила я.

— Я не пью, — ответил Ник серьезно.

— Давно?

— Третий день.

— Бедняга.

— Сам себя жалею. Сегодня один человечек мне шепнулзанятное, — нахмурился Ник, а я насторожилась, стало ясно: дурака валятьон перестал и заговорил серьезно. — Гороха видели в трактире наИвановской.

Я пожала плечами. В трактире любили тусоваться ребятаАрхипа, но я все же сказала:

— В конце концов, это просто кабак, почему бы и незайти?

— Ты многих наших там видела?

— Я избегаю мест, где могу увидеть родные лица.

— Допустим, он забрел в кабак случайно, хотя я склонендумать иначе.

— А может, твой человечек чего напутал? — спросилая, потому что в подобных случайностях тоже сомневалась.

— Возможно, — пожал Ник плечами.

Его исключительная покладистость настораживала. Много бы ядала за то, чтобы узнать, какие мысли бродят сейчас в его голове. Причемпочему-то зрела уверенность, что мне они по душе не придутся.

Если Ник меня подозревает, все кончится скверно. Разубедитьего в чем-либо возможным не представлялось, оставалось одно: самой попытатьсявыяснить, что или, точнее, кто стоит за этими событиями. Дело, конечно, непростое, но и не совсем безнадежное, значит, надо попытаться.

— О чем задумалась? — спросил Ник, и я поняла, чтоон уже некоторое время с любопытством наблюдает за мной.

— Если честно, в предательстве Гороха я сильносомневаюсь, — сказал я. — Он трусоват и вряд ли бы рискнул…

— Трусоват — это верно. Так что, если на него надавили…

— Он же знал, чем это кончится, — гнула я свое.

— На мой взгляд, Горох еще и туповат. Если быть доконца откровенным, не часто встретишь такого придурка. Я не прав?

— Допустим. Но стремления к самоубийству я в нем незамечала.

— Придется тебе наведаться в тот кабак, —по-прежнему приглядываясь ко мне, сказал Ник. — Познакомишься с парнями,потолкуешь о том о сем…

— Ты серьезно? Они же в два счета сообразят…

— Да ради бога, — перебил Ник. — Посмотрим,что из этого выйдет.

— Мне что, сейчас туда идти? — буркнула я. Смыслав его затее я не видела, но с Ником не поспоришь.

— Подождет, — отмахнулся он и выдал свою лучшуюулыбку. — Приглашаю тебя в гости. Посмотришь, как я живу…

Что-то новенькое. За все время нашей нежной дружбы Нику неприходило в голову сделать мне подобное предложение, я даже не знала, в какомрайоне он живет, и сразу начала прикидывать, с чего вдруг такая доброта. Ник,точно читая мои мысли, засмеялся и сказал:

— Считай это актом доброй воли.

«Как бы не так», — подумала я и широко улыбнулась.

— Ты вторично смог произвести впечатление. —Может, ты и вправду влюбился? Говорят, такое бывает.

— Чего в жизни не бывает, — согласился он,наконец-то трогаясь с места.

Ник жил в очень приличном доме, в центре города. Наличие унего дорогой квартиры не удивило, хотя я была уверена, что он равнодушен ксреде обитания. Оттого стильная мебель, наборный паркет, фрески на потолке истенах и общая площадь где-то около трехсот квадратных метров слегка изумляли.Понаблюдав за моей реакцией, Ник хихикнул:

— Квартира досталась мне по наследству. Один придурокмне сильно задолжал, и мы заключили с ним сделку. По-моему, он был счастлив,избавившись от этих хором. Если честно, я редко углубляюсь так далеко. Живу восновном на кухне.

Он точно оправдывался. Что тоже удивило. Кухня непроизводила впечатления музея, то есть имела вполне жилой вид и поражала толькочистотой и обилием посуды.

— Я люблю готовить, — заявил Ник, чем сразил менянаповал. После чего достал из духовки гуся и торжественно водрузил на стол. —Это вкусно. Тебе понравится.

— Если ты скажешь, что расстарался для меня, я всеравно не поверю.

— Напрасно, — вновь хихикнул он. — Когда яговорю, что моя любовь к тебе не знает границ, это надо понимать буквально.

Он быстро сервировал стол, на мое предложение помочь махнулрукой, открыл бутылку вина, разлил в бокалы и торжественно провозгласил:

— Твое здоровье.

— Спасибо, — ответила я, знать не зная, чегоследует ждать от жизни.

Гусь удался на славу. Мы пили вино, ели с аппетитом иприсматривались друг к другу. Мое недоумение доставляло Нику удовольствие.

— Гадаешь, что на меня нашло? — спросил он,опередив меня ровно на мгновение, я сама собиралась спросить его об этом.