отношений мне остро захотелось чего-то настоящего, нового, яркого, страстного. Ведь контраст всегда учит делать выбор и заставляет двигаться вперед. В какой-то момент я начала было думать, что в жизни уже ничего не изменится. Попытки присмотреться к другим мужчинам очередной раз приводили к мысли, что все они одинаковы и, возможно, пусты. Конечно, это было заблуждение. Но в то время я, будучи разочарованной, считала именно так и избегала мужского общества, заподозрив маломальскую пустоту в собеседнике. Мне казалось, что это способ избежать собственной духовной деградации.

Шло время, даже нет, тянулось, ползло… Когда жизнь насыщенная – оно летит мгновенно, его не хватает. А тут казалось, что застою не будет конца. Так было, пока однажды по работе судьба не забросила меня в отдаленный район города, в Академию фигурного катания, для передачи документов. На месте мне пришлось подождать в холле секретаря, который сильно задерживался… Я присела на диванчик и стала наблюдать за тем, как родители приводят на тренировки детей – мальчиков и девочек разного возраста: от самых крошек до младших подростков.

Вдруг в холле возникло оживление: вышел тренер детской группы. Это был мужчина лет сорока пяти, среднего роста, стройный, с рыжими волосами и красноватым лицом. Одет он был в черный бадлон и черные же спортивные брюки, за счет чего казался заметно выше своего роста.

«Константин Петрович, здравствуйте!» – раздались наперебой голоса нескольких девочек, кинувшихся к нему. Так я узнала его имя. Он улыбнулся, что-то негромко им ответил и скомандовал: «Переодевайтесь, через пять минут все на каток!» Подтянулись и родители юных спортивных дарований. Он перекинулся с ними парой слов, а затем, посмотрев в мою сторону, серьезно спросил:

– А вы тоже ко мне?

– Нет, не к вам, я документы передать…

– Ясно. Жаль… – улыбнувшись, ответил он и удалился.

В этот день мне не повезло – документы не взяли, найдя в них досадную помарку. Мне предстояло приехать в Академию еще раз с исправленным экземпляром. Я возвращалась к себе в плохом настроении, а вернувшись – задумалась о том, что же все-таки хорошего произошло за сегодняшний день… Оказалось, что единственным ярким впечатлением дня оказался тот самый рыжеволосый тренер Константин Петрович. Это меня немного взбодрило: я вспомнила его взгляд и короткую брошенную мне фразу. Интересно, он всегда такой строгий и лаконичный?

В следующий раз в Академии фигурного катания вновь повторилось мое ожидание, детская суета в холле и выход Константина Петровича к воспитанникам. На этот раз он прощался: «Всем до завтра!», а затем почему-то опять обратил на меня внимание:

– Как не уходили! – шутливо заметил он.

– Да уж, – улыбнулась я.

– Приходите почаще!

– Повода не будет.

– Можно придумать.

– Добираться до вас далеко.

В этот момент ко мне подошли за документами. Я отдала их в руки секретарю и, таким образом, внезапно освободилась. Константин это заметил, и увидев, что я засобиралась к выходу, сказал:

– Раз мы далеко – может, вас подвезти до метро?

– Нет, благодарю, – ответила я, но, подойдя к выходу, увидела, что на улице идет проливной дождь, а у меня не было зонта.

Я остановилась перед стеклянной дверью, не решаясь выйти. Но ждать я никак не могла – нужно было срочно возвращаться в офис, и я сделала шаг в низвергающийся поток. Вдруг передо мной резко затормозила черная машина, едва не обдав меня водой из лужи. Открылась дверь, и Константин, оказавшийся за рулем, скомандовал мне: «Садитесь! Вымокнете». Я послушно села: было глупо ему возражать.

Он довез меня до самой работы. Оказалось, нам по пути. По дороге мы разговорились, а прощаясь, он попросил мой номер телефона. Через некоторое время Константин позвонил, мы начали общаться, и довольно скоро наши отношения перешли в разряд романтических.

Костик мне нравился, в нем очень многое казалось привлекательным: и запоминающаяся внешность, и физическая сила, и выносливость, и бойцовский дух. Он был настоящим спортсменом и тренером! О таком мужчине, наверное, мечтает каждая женщина, и я не была исключением. Главное, в нем не было пустоты! Безусловно, он был наполнен под завязку, другой вопрос, чем именно?

Костик рос очень активным мальчиком. И, чтобы он не разнес в пух и прах весь дом, а направил энергию в мирное русло, родители отдали его в школу фигурного катания – и не прогадали. Этот вид спорта требует силы, координации движений и особой пластики. А они, в свою очередь, требовали гармонии и воли к победе. Поначалу мальчик делал успехи, ездил с другими ребятами на различные сборы, юниорские соревнования и имел весьма неплохие показатели. По мере взросления он стал замечать, что у его товарищей по школе фигурного катания некоторые элементы получаются гораздо лучше. Это подстегивало его добиваться большего, он старался изо всех сил. Но результат удовлетворял его далеко не всегда. Костик злился и всячески стремился превзойти самого себя.

Переход из юниорской группы во взрослую для Костика оказался роковым. Будучи девятнадцатилетним юношей, он неожиданно для всех и самого себя выиграл довольно крупные российские соревнования. О нем всерьез заговорили как о спортивной надежде. Увы! Это оказался самый значительный результат в его карьере спортсмена-фигуриста. Так бывает… Конечно, это горько и неприятно, а главное – сильно бьет по самолюбию, уязвляет гордость, кажется высшей несправедливостью. Костик расстраивался, переживал, но не сдавался. Ведь он был настоящим спортсменом! Но в душе он не мог простить успеха своим конкурентам. Так в его сердце поселились зависть и подавленная злоба – чувства, которые нельзя выпускать наружу, их надо держать в себе. Это оказалось гораздо тяжелее, чем регулярные физические нагрузки, и болезненнее, чем травмы. В итоге он не сумел смириться с неудачами, с насмешками окружающих и в довольно раннем возрасте завершил свою спортивную карьеру.

В тот сложный период перед ним остро встал вопрос: что дальше? Куда применить собственные знания и талант фигуриста, который у него, безусловно был, просто ему не повезло. Ответ нашелся быстро – постигать премудрости тренерской работы, что было вполне естественно и логично. Костику было двадцать пять лет, к тому времени он уже был женат и имел двоих детей. Тренерская работа, которую он со временем успешно освоил, позволяла ему содержать семью. Он тренировал исключительно младших юниоров, большей частью девочек, не столько из-за любви к детям, сколько потому что… не видел в них настоящих конкурентов. Ученики были непосредственны, бесхитростны, а главное, смотрели на него с обожанием и благоговением, подкрепляя его чувство собственной значимости, и уж, конечно, не язвили по поводу его прошлых неудач. Детей было легче контролировать и призывать к порядку, ими можно было управлять, командовать, наслаждаясь