— Я хочу поприветствовать наших зарубежных партнеров идрузей, — сказал Фархад, обращаясь к американской и английской делегациям, —здесь я чувствую себя как на своей родине, весь мусульмане живут в одномбольшом мире и верят в одного Аллаха, который всегда присутствует в нашем сознании.У мусульман не может быть различия между странами и народами, мы все братья. Иу нас один общий Пророк.

— Что он говорит? — возмутился Гладков, понимавший арабский.— Он совсем спятил? Он глава нашей делегации, а не теолог.

Речь Сеидова переводили на английский язык. Было заметно,как нервничают прибывшие американцы.

— Мне особенно приятно вспоминать об этом, — продолжалФархад Сеидов, — ибо я принадлежу к роду «сеидов», прямых потомков семьиПророка, да будет благословенно Имя его.

— Молодец, — улыбнулся Головацкий, выслушав перевод, — воттак нужно с этими господами. Бить их в самое уязвимое место. Он просто хорошоиспользует свои шансы.

— И поэтому мне радостно, что на этой святой земле, гденаходятся Кербела, Наджаф и Куф, сегодня добывается нефть, которая являетсякровью современной цивилизации, — говорил Сеидов.

Вице-премьер был шиитом. Для него Кербела была особеннымместом захоронения мучеников, погибших во имя ислама. Там были похоронены зятьПророка Али и его сын Хусейн, принявшие мученическую смерть во имя своихубеждений и разделившие навсегда ислам на две ветви — шиитов и суннитов.Поэтому вице-премьер, не сдерживая улыбки, кивнул. Ему понравился этот пассаж ввыступлении гостя.

— Мы не можем заранее знать, кому именно отдаст предпочтениенаша уважаемая комиссия во главе с господином вице-премьером и господиномБантингом. Но мы не сомневаемся в их честности и объективности… — У Бантингаизменилось выражение лица, когда он услышал последнюю фразу, понимая, чтовыступавший гость просто издевается над ними.

— Я хочу вспомнить время, когда работал в вашейблагословенной стране в восьмидесятые годы, — сказал Сеидов.

— Его нужно остановить, — в отчаянии почти выкрикнулГладков, — он собирается рассказать о спасении Фаруха аль-Рашиди!

— Поздно, — схватила его за руку Алена, — не суетитесь. Мывсе равно ничего не сможем сделать. Посмотрите на лица американцев и англичан.Может, он правильно говорит. Только таким шоковым образом можно что-то сделатьв этой обстановке.

— Тогда я часто бывал в вашей провинции, когда шла войнамежду двумя братскими народами — иракским и иранским, — Сеидов увидел, каквытягиваются лица у вице-губернатора и окружавших его людей, — помню, какоднажды мы попали под бомбы иранских самолетов, тогда в нашу машину угодила ихбомба. Все находившиеся в автомобиле погибли, а мне чудом удалось спастись.Наверно, сам Аллах решил мне помочь. Я вылез из автомобиля и вытащил оттуда ещеодного человека, который был тяжело ранен… — Начальник полиции Халид Джалилбросил умоляющий взгляд на вице-губернатора. Сейчас все узнают о том, чтопроизошло двадцать два года назад. Видимо, этот безумный русский гость непонимает, что он говорит. Нельзя вспоминать о спасении отца аль-Рашиди вприсутствии губернатора Нувайри, который внимательно слушал гостя. Он подумал,что сейчас нужно выстрелить в потолок или крикнуть, что в зале находится бомба.Но он понимал, что не сможет сделать ничего подобного, не рискуя своейкарьерой. И поэтому он молчал, слушая гостя.

— Я помню, как поделился своей кровью с этим человеком,пытаясь его спасти, — сказал Фархад. Он обвел взглядом стоявших вокруг людей.Все напряженно ждали имени. Некоторые уже понимали, чье именно имя он назовет.И он его назвал…

— Это был Фарух аль-Рашиди, заместитель министра экономикивашей страны, которого я тогда спас, — закончил Сеидов.

По залу пронесся настоящий гул. Американцы начали улыбаться.Теперь этот русский безумец ничего здесь не получит. Губернатор стоял словнопригвожденный. Он был белого цвета от бешенства. Вице-губернатор пошатнулся.Этот приехавший гость сорвал такую гениальную комбинацию. Начальник полицииподумал, что теперь нужно будет охранять приехавшую делегацию целым батальономполицейских. И безо всякой гарантии, что кто-то из полицейских сам не застрелитэтого гостя. Среди его людей было много тех, кто потерял своих родственников ибратьев в противостоянии с отрядами аль-Рашиди. Но было много и тех, кто тайнобыл на стороне аль-Рашиди, помогая ему оружием и информацией.

— Я считаю, что каждый мусульманин должен помогать другомумусульманину, — продолжал Фархад Сеидов, — и поэтому верю, что мы всегда можемобъединиться и побеждать. Мы осуждаем терроризм в любых его проявлениях иприветствуем освободительную борьбу иракского народа.

Последние слова потонули в шквале оваций. Иракцам,находившимся в зале, понравились его слова. Все понимали, что под славами«освободительная борьба» можно понимать и борьбу против Саддама, и борьбупротив американцев и местных марионеток. Даже вице-премьер был вынужден аплодироватьгостю. Губернатор стоял не шелохнувшись. Глаза у него налились кровью. Посценарию он должен был сказать несколько слов, но его пресс-секретарь, увидевсостояние своего босса, решил закрыть эту пресс-конференцию, объявив, чтоцеремония закончена. Все делегации передали свои заявки в комиссию, котораядолжна была объявить о своем решении только завтра.

Все обсуждали выступление представителя российской компании.Фархад подошел к своей делегации.

— Вы настоящий герой, — восхищенно произнес Кажгалиев, чутьпокраснев. — Вы слышали, как вам аплодировали арабы?

— Я от вас подобного не ожидал, — сказал Головацкий, — выдействительно молодец.

— Это был настоящий кошмар, — простонал Гладков, — я думаю,что нам нужно немедленно отсюда улетать. Вы видели лицо губернатора? Вы теперьстали его кровным врагом.

Он посмотрел на Алену. Она пожала плечами, ничего не сказав.Когда они вышли из резиденции, у ворот стояло около пятидесяти местных жителей.Увидев Сеидова, они принялись кричать и аплодировать ему. В глазах местныхжителей он уже был почти героем.

Обратно их сопровождали те же бронетранспортеры. Уже в отелек ним подошел один из французских журналистов, аккредитованных в Басре.Высокий, худощавый, лохматый и небритый. Он был в джинсах, темной майке илегкой куртке.

— Это было замечательное выступление, мистер Сеидов, —убежденно произнес журналист по-арабски, — позвольте представиться: ЖоржБрикар, с пятого канала. Вы устроили настоящую сенсацию, выступив подобнымобразом. Очевидно, вы являетесь тайным оружием русских. Прислать во главеделагации мусульманина, который уже работал в этой стране и даже спас жизньотцу аль-Рашиди, было очень смело со стороны Москвы. К тому же вы потомок семьиПророка. Я полагаю, что такую кандидатуру еще нужно было найти.

— Меня послали сюда как геолога, который хорошо знает этирайоны, — устало возразил Сеидов, — и я не совсем уверен, что мое руководствоодобрило бы мою нынешнюю импровизацию.