Но помни: как бы ни был яростен ваш бой, ни одного противника ты не вправе поразить насмерть.

Страж Грааля не убивает людей.

Все мы видели священную Чашу. И все теперь хотят найти дорогу к ней. Но если они – хотят, то я ее ищу.

Нет земного пути в замок Карбонек. И через Страну Волшебства не придти туда. Я это вижу так же ясно, как человек – тропу под ногами. Всё-таки я сын Владыки Дорог.

Но если ни в одном из миров этого пути нет, то где он пролегает? Во времени? – в прошлом, в грядущем?

…не то.

Или этот путь скрыт в ком-то? Есть тот, кто способен добраться до Замка Великого Ворона… и тогда дорога туда откроется для всех? Так?

Похоже.

Тогда кто это?

Путь еще не проложен – и значит, он еще не вступал на путь поисков. Он – ребенок, несведущее дитя. Но он не человек, я это чувствую. Это упрощает дело: несведущих детей среди нас не много.

Осталась лишь мелочь: найти его и убедить сделать первый шаг.

Как тебе нравятся такие шахматы, Сархад? Не понимаешь, что в них особенного?

А ты попробуй сдвинуть хоть одну.

Вот именно.

Но скоро ты увидишь, как они будут двигаться сами.

Смотри: белых фигур всего две – Король и Воин. Я и ты. Черных – сколько угодно. Когда к нашему замку будут подъезжать те, кого к Котлу подпускать никак нельзя, – ты увидишь их число.

А вот если подъедет достойный – то белой фигурой станет он.

– Твои шахматы спят, – сказал Сархад. – Я вижу всадника в окно, но ни одна из фигур не движется.

– Хм, странно. Так быть не должно. Как он очутился здесь, если не ищет Котел?

– Я пойду встречу?

– Ступай.

Сархад вылетел из окна и приземлился позади гостя. Тот ехал на тощей лошадке, его одежда была сшита из немыслимых лоскутов.

– Ты кто? Что ты ищешь здесь?

Странный всадник обернулся. Он оказался совсем еще молодым юношей.

– Я Передур, сын Эвраука. И я ищу того, кто обучит меня искусству воина.

«Впусти», – услышал Сархад безмолвный приказ Врана.

Я не хочу быть ребенком.

Но я пробыл им – сколько? Годы? Века?

Лес, мать и несколько слуг – иной жизни я не знал. Я бегал наперегонки с оленихами, считая их безрогими козами. Я носил шкуры и глядел на домотканое платье матери, как на роскошную одежду. Я ел хлеб из желудей и мог, догнав зайца, напиться его теплой крови.

Я не спрашивал, почему мы живем так. Я не знал иной жизни.

Пока однажды ни увидел их.

Они ехали на странных безрогих оленях. Они были высоки ростом и на удивление белокожи; совсем не такие, как низкие, смуглые слуги моей матери. Их одежда частью была из ткани, мягкой, как заячий мех, и тонкой, как молодая листва, а частью – твердой как лед и такой же блестящей. В руках они держали странные предметы, более всего похожие на ножи с рукоятью длиной в рост человека.

Я глядел на них и не мог оторваться.

– Вот этот молодой дикарь и есть сын Эвраука? – спросил один из них.

Я ответил, что не знаю никакого Эвраука, что я сын своей матери.

– Дело еще хуже, чем я думал, – сказал этот чудесный красавец. – Веди нас к ней. Бегом!

И я побежал, а их безрогие олени сначала отстали, но потом догнали меня.

– Еще быстрее можешь? – на скаку крикнул мне незнакомец.

Мы с ним помчались наперегонки, и у самого дома матери я обогнал его странного оленя.

– Посмотри, мама, какие чудесные существа к нам приехали! – закричал я.

Но моя мать совсем не обрадовалась им.

Они стали кричать и спорить, упоминая каких-то Эвраука, Бели и Ллира, союз и вражду Солнца и Моря… Я не мог понять, почему эти воины (так они назвали себя) не нравятся матери.

Потом они уехали, а я – я тайком от матери пошел по их следу. Я нашел себе безрогого оленя и узнал, что он называется конем, нашел одежду из ткани, чтобы хоть немного походить на тех воинов…

Сархад ввел юного Передура в зал. Вран сидел перед пустым столом, у которого на сей раз стояло три кресла.

– Итак, тебя зовут Передур, сын Эвраука? – спросил Увечный Король. – Садись за стол, поешь с нами.

Юноша послушался и, когда на столе стали появляться кушанья, воспринял это как должное.

Сархад удивился, но ничего не сказал. Лицо Врана было непроницаемо.

К мясу Передур был равнодушен, зато хлеб поглощал с жадностью.

– Никогда не ел подобного. Что это?

– Обычный хлеб, малыш, – ласково усмехнулся Король.

Коварный прищурился:

– Так ты, наверное, никогда не пил вина?

– А что это?

– Попробуй.

Вран укоризненно посмотрел на Сархада, но тот уже отдал юноше чашу. Передур осушил ее за пару глотков.

– Отведи-ка мальчика наверх, пусть выспится, – нахмурился Увечный Король.

Оставив юного гостя спать на ложе из шкур, Сархад спустился к Врану.

– Что это за невежливый щенок и зачем он нам нужен?

– Можешь считать его моим племянником.

– Кем?!

– Садись и слушай. Как ты знаешь, Дом Бели и Дом Ллира роднились много раз, и с каждым таким союзом надеялись положить конец векам вражды. И каждый раз… – Вран вздохнул.

Сархад понимающе промолчал.

– Имя Эвраука тебе должно быть ведомо, – продолжил сын Ллира.

Сидхи перебил:

– Властитель золота, земной брат небесного Бели. Золотой свет солнца и солнечный блеск золота. Я когда-то учился у Эвраука немного… погоди, этот щенок – его сын?!

– Он же назвал имя отца.

– Я думал – совпадение. Так сколько же лет… веков мальчишке?

– Вот и считай.

– Эвраука убили, когда я был в заточении.

– И я тогда был мертв, лежал голой костью под Каэр Ллудом. Знаю только, что Эвраук был убит родичами жены.

– Домом Ллира.

– Именно. И сам Златой, и шесть сыновей. А вдова, беременная, спаслась. Теперь ты знаешь, что стало с ней и ее ребенком.

– И что мы с ним будем делать?

– Вернем мальчику то, что задолжали его отцу. Он мечтает стать воином. Обучишь?