— Великолепно. Внутри даже очень уютно, — ответил Дэнни. — Поставил размораживаться пару кусков оленины. Из наших осенних трофеев.

— За покупками ехать не собираешься?

— Я сегодня вообще никуда не собираюсь.

— Это правильно. При такой видимости и заблудиться недолго. Ты хоть немного видишь окрестности? Или сплошная белая пелена?

— Сплошная белая пелена, — подтвердил Дэнни. — Даже Бёрнт-Айленда не вижу. Да что там Бёрнт-Айленд — материка не видать!

— И с заднего причала тоже? — спросил Энди.

— Туда я сегодня не ходил. Мы с Героем позволили себе немного полениться.

Воцарилась пауза. Дэнни посмотрел на дисплей телефона — не оборвалась ли связь.

— И все-таки вам с Героем не мешает прогуляться к заднему причалу, — возобновил разговор Энди Грант. — На твоем месте я выждал бы десять-пятнадцать минут, а потом отправился бы туда.

— Зачем, Энди? Чего я там не видел? — удивился писатель.

— Гостью, — ответил Энди. — Тут одна женщина тебя разыскивала. Мне показалось, она решила во что бы то ни стало тебя найти.

— Во что бы то ни стало, — повторил Дэнни.

Вначале она появилась в амбулатории Пуант-о-Бариля и спросила, как ей добраться до Тернер-Айленда. Дежурная медсестра направила ее к Энди. Все знали, что Энди Грант является своеобразным «стражем» писательского покоя.

Эта рослая, сильная на вид женщина не имела ни глиссера, ни снегохода. У нее не было даже лыж — только лыжные палки. К объемистому рюкзаку за спиной были прикреплены снегоступы. Если она приехала в поселок на машине, то, скорее всего, брала автомобиль напрокат и уже сдала его. Ночевать она могла в «Таверне Ларри» или в одном из мотелей вблизи Пэрри-Саунда. Сомнительно, чтобы сегодня, в такую бурю, она приехала в Пуант-о-Бариль из Торонто. Снег густо покрыл Джорджиан-Бэй от острова Манитулин до Хани-Харбора. По прогнозам Энди, снегопад будет продолжаться весь день и ночь.

— Она сказала, что знает тебя, — продолжал Энди. — Но сдается мне, это всего-навсего свихнутая поклонница или такая же свихнутая собирательница автографов. Судя по рюкзаку, там вполне поместятся все твои восемь книг: и в твердой обложке, и в мягкой. Правда, среди книг может оказаться дробовик.

— Говоришь, она меня знает? А откуда? И как давно?

— Мне она сказала лишь такие слова: «Мы случайно разминулись». Я хочу знать одно: ты ждешь визита кого-то из своих прежних подруг?

— Энди, я сюда сбегаю от визитов. Работать. И никого не жду, — ответил писатель.

— Даже такую могучую женщину? — усмехнулся в трубку Энди.

— Что ты называешь «могучей женщиной»?

— Я бы сказал, она настоящая великанша. Руки — как лапы, размер обуви больше, чем у меня. Мы бы с тобой оба поместились в ее парку. Еще бы местечко и для Героя нашлось.

— То есть она экипирована как исследовательница Арктики? — подсказал Дэнни.

— Можно считать, что так. Но одежду она подобрала умело. Лыжные брюки, теплые перчатки — из тех, что водители снегоходов надевают, с раструбами. Теплая парка с глубоким капюшоном.

— А какого цвета у нее волосы, ты, конечно, не видел, — вздохнул писатель.

— Под таким капюшоном? Я и цвет глаз-то не рассмотрел.

— Как по-твоему, какого она возраста? — спросил Дэнни. — Ближе к моему или чуть старше?

— Не то и не другое, — ответил Энди. — Она заметно моложе тебя. Во всяком случае, мне так показалось. Чувствуется, она в хорошей форме.

— Как ты при таком обилии одежды на ней рассмотрел, в какой она форме? — удивился Дэнни.

— Она зашла в мой офис — хотела посмотреть крупную карту залива. Пока она искала Тернер-Айленд, я поднял ее рюкзак. Просто поднял и опустил. Весу в нем — фунтов семьдесят. Считай, рюкзачок весит столько же, сколько Герой. А она его таскает, словно это подушка.

— Похоже, я когда-то знал эту женщину, — сказал Дэнни. — Вот только возраст не совпадает. Если это она и есть, она никак не может быть заметно моложе меня.

— Дэнни, я же не настаиваю. Я мог и ошибиться. Ты же сам знаешь: кто-то за двадцать лет почти не изменился, а кого-то пару лет не видел и с трудом узнал.

— Если это та женщина, о ком я думаю, мы с ней не виделись не двадцать, а почти сорок лет! Думаю, вряд ли это она, — вздохнул писатель.

Ему не терпелось увидеть неожиданную гостью. Но Дэнни не осмеливался надеяться, что это Небесная леди. С какого-то времени он вообще перестал надеяться. (Когда-то он надеялся, что с его любимым Джо не случится ничего ужасного. Он надеялся, что его отец благополучно переживет Ковбоя, а Кетчум умрет в собственной постели и с обеими руками. Дэниелу Бачагалупо надежда явно не покровительствовала.)

— Дэнни, неужели ты возьмешься гадать, как может выглядеть человек, которого ты не видел сорок лет? — удивился Энди. — Я только что тебе говорил: одни люди изменяются быстрее, другие медленнее. Неплохой материал для твоего романа, а? Я вот что подумал: может, мне догнать ее на снегоходе? Подброшу ее на остров, а если она окажется не той, о ком ты подумал, или ты не захочешь тратить на нее время, я отвезу ее обратно в Пуант-о-Бариль.

— Спасибо, Энди, не надо. Мы с Героем сходим на задний причал и встретим ее. Если мне понадобится твоя помощь, я тебе позвоню.

— Тогда вам пора выходить. Эта женщина отправилась раньше, чем я тебе позвонил. Шаг у нее широкий, и идет она быстро.

— Хорошо, сейчас выходим. Спасибо за хлопоты, Энди.

— Ты уверен, что обойдешься без моей помощи?

— Я ищу начальную фразу для первой главы, — сказал Дэнни. — Может, подскажешь?

— В этом я тебе не помощник, — ответил Энди Грант. — Но если у тебя возникнут неприятности с той женщиной, обязательно позвони.

— Никаких неприятностей не возникнет.

— Дэнни, когда пойдешь к заднему причалу, возьми с собой карабин. Оружие не помешает. Пусть и она увидит на подходе, что ты вооружен. Договорились?

— Договорились, — ответил Дэнни.

Карабин на плече писателя всегда приводил Героя в состояние радостного возбуждения.

— Не питай чрезмерных надежд, Герой, — сказал псу Дэнни. — Я почти уверен, что это не медведица.

От коттеджа до «писательской хижины» Дэнни шел, по колено утопая в снегу. Дальнейший путь пролегал среди деревьев и потому был менее заснеженным. Проходя мимо своего «кабинета», Дэнни крикнул:

— Первая глава, я еще вернусь! До скорой встречи, начальная фраза!

Герой бежал впереди. С наветренной стороны росла кедровая рощица. Туда часто забредали на ночлег олени. Либо пес их спугнул, либо, когда ветер стих, олени ушли сами. Герой разочарованно принюхивался: вероятно, чуял под снегом оленьи кучки. Там, где ночевали олени,