— Ты здесь потому, что я этого пожелал. Других причин нет. Так что не стоит тебе геройствовать и взваливать на свои хрупкие плечи непосильную ношу спасения мира. Его не спасти. Просто прими это. Однако тебе не обязательно гибнуть вместе с Анборейей. Тебе ничего не грозит, пока ты занимаешь меня. Постарайся быть интересной как можно дольше.

— Разве имеет значение, что будет со мной, если мир погибнет? — в отчаянии воскликнула она.

— Какое самооречение! — Дэймор говорил насмешливо, но в глубине души почти восхищался идеализмом и горячностью своей пленницы. — Ты слишком молода и наивна, чтоб понять ценность жизни, как таковой. Твоя голова полна прекрасных принципов и восторженных идей, тех самых сказок и легенд, о которых ты говорила. Но стоит тебе немного повзрослеть и узнать жизнь получше, как все это растает под безжалостным солнцем реальности. Мне, право, даже жаль. Однако расставание с пылкими иллюзиями пойдет тебе на пользу.

— Не думай, что придет день, когда судьба моего мира станет мне безразлична.

— Придет, моя маленькая. Это неизбежно. А до тех пор можешь негодовать, страдать и грустить, если уж тебе так нравится.

Стоило Дэймору вновь принять человеческий облик, как девушка обратила к нему взгляд, полный растерянности и боли.

— У тебя такие красивые глаза, цветочек, — Странник коснулся рукой ее лица. — Пожалуй, венок из фиалок смотрелся бы идеально.

В его руках тут же оказался букет мелких темно-фиолетовых цветов. Дэймор протянул фиалки Лотэссе.

— Возьми. Тем более, прежний венок ты совсем растерзала. Давай помогу тебе сплести новый.

— А ты умеешь? — удивление на миг пересилило в ней горечь отчаяния.

— Когда-то умел, — он опустился на траву, увлекая за собой девушку. — Попробую вспомнить, как это делается.

— Разумеется, я приложу все усилия, чтоб отыскать эту девушку, — Риз Нолан говорил сухо и бесстрастно, не давая понять, что у него на уме. — Речь ведь идет о будущей королеве, как я понимаю?

Валтор молча кивнул. Он никому не говорил о своих планах, кроме Элвира, эна Табрэ и самой Лотэссы. Но Риз Нолан на то и занимает пост главы Тайной службы, чтобы знать вещи, которые другим не известны.

— Точнее о той, что может стать королевой, если мы найдем ее живой и невредимой, — безжалостно уточнил Нолан.

По его тону, опять же, не было понятно, желает он сделать больно королю или просто констатирует факт. Однако замечания хватило, чтоб разозлить Валтора, и без того пребывающего в крайне мрачном расположении духа.

— Скажите, эн Риз, а есть ли основания опасаться мести со стороны родных и друзей преступников? — король пристально смотрел в глаза собеседнику.

— Ваше величество намекает на меня? — все так же спокойно поинтересовался Нолан. — Или, может, это прямое обвинение?

— Нет, не обвиняю, — мрачно ответил Валтор.

— Это свидетельствует о неплохом знании людей и мудрости вашего величества. Я, безусловно, скорблю об участи моего брата. Но еще больше я скорблю о деянии, которым он заслужил подобную участь. Как родственник, я буду молить ваше величество о снисхождении к моему беспутному родственнику. Но верность короне для меня превыше семейных связей. В данном же деле, кроме чувства долга мною движет убежденность, что Дайрии нужна королева. Пусть ваш выбор не кажется мне идеальным, в то же время он далеко не худший. Вы можете быть уверены, что я сделаю все возможное, чтоб вернуть энью Линсар. И уж чего-чего, а мести можете не опасаться, по крайней мере, с моей стороны.

— В том-то и дело, — тяжело вздохнул Валтор, — что круг возможных мстителей слишком широк. Тьерны, А‘Хэссы, Табрэ…

— Табрэ? Вы подозреваете эна Фрэлома?

— Его — нет, — он вспомнил недавний разговор с канцлером.

— Еще меньше оснований подозревать его несчастную невестку, можете мне поверить. Что же касается остальных, стоит их проверить, — тон эна Риза стал деловитым. — Также нельзя сбрасывать со счетов возможное участие в этом деле эларского короля. Кто знает, не пришло ли Йеланду Эларскому в голову таким образом вернуть свою подданную, раз уж вы отказали в официальной выдаче Лотэссы Линсар. Однако, кто бы ни покусился на вашу невесту, меня больше всего смущает характер разрушений в ее покоях. Для того, чтобы похитить девицу не нужно превращать комнату в руины, не говоря уже о том, что такие действия должны сопровождаться шумом, грохотом и неизбежно вызвать переполох. И вообще, создается впечатление, что в комнатах эньи Линсар резвилось какое-то чудовище. Простите, я говорю глупости.

Должно быть, едва взглянув на выражение лица короля, Риз Нолан решил удержаться от дальнейших идиотских шуток на тему похищения. Валтор и сам, не переставая, ломал голову над причинами страшного разгрома в покоях Тэссы. В ужасе осматривая ее спальню, он боялся в любую секунду обнаружить мертвое тело любимой, растерзанное под стать комнате. Спальня была пуста, однако, дальнейшая судьба девушки, пропавшей при таких обстоятельствах, оставляла мало надежды на благополучный исход.

Последние два дня король провел словно во власти черного тумана. Страх и отчаяние душили его, иногда по очереди, но чаще вместе. Он боялся думать, что могло случиться с Лотэссой, и в то же время не мог удержать воображение, рисующее картины, одна страшнее другой. Сердце сжималось от боли при мысли, что могли сотворить с его маленькой нежной девочкой. Невозможность помочь ей, защитить ее, сводила с ума.

— Чудовище! — Валтор оскалился. — Нет чудовищ страшнее людей, эн Риз. И вы правы, надо быть чудовищем, чтоб покуситься на юную девушку, не сделавшую никому ничего дурного.

— Вы сейчас говорите о похитителе или… — он не закончил, но мысль была понятна.

— Ваш брат и его товарищи задумали не менее страшное злодеяние. Разница лишь в том, что оно им не удалось. Однако это не делает их поступок менее чудовищным.

Эн Риз поник и словно разом постарел. Не поднимая головы, он спросил:

— Что ждет Шела?

Валтор задумался.

— Всех троих ждет казнь. Однако, если вы, эн Риз, сумеете достаточно быстро отыскать Лотэссу и вернуть ее невредимой, то я обещаю подумать о смягчении приговора для вашего брата.

Вот так. Он не будет слишком обнадеживать главу Тайной службы, но в то же время даст ему надежду и повод работать с особым рвением. Нолан не пытался торговаться, не требовал жизнь брата в обмен на свои услуги. Именно поэтому король решился сам предложить подобную сделку.

— Благодарю, ваше величество, — эн Риз склонил голову.

— Однако, даже в случае помилования Шела Нолана ждет заключение, — жестко добавил Валтор.

— Темница лучше плахи, — с печальным смирением отозвался советник. — Думаю, мне стоит повидать заключенных и допросить их. Правда, если кто-то из их близких вынашивает планы мести, вряд ли узникам это известно, и все же, несомненно, имеет смысл побеседовать с ними.