просвещения, рассказывая на лекции в Академии коммунистического воспитания (АКВ) о том, чем в его представлении была «безрелигиозная школа», проговорился: «…Даже у мало-мальски убежденного учителя-атеиста была полная возможность в рамках этой школы бороться с религиозностью детей»[228].

Вопрос о замене в школе безрелигиозного воспитания антирелигиозным так, как его видели атеисты СБ, был решен в основном без участия А.В. Луначарского и Н.К. Крупской (которую привлекли к обсуждению на последнем этапе)[229]. Благодаря партийному указанию вопрос удалось форсировать, поставив Наркомпрос перед фактом.

Дискуссию о безрелигиозном или антирелигиозном воспитании в школе условно можно назвать содержательной дискуссией на объявленную тему. Возможность высказаться получили в основном сторонники антирелигиозного воспитания. Но даже их высказывания, статьи и письма содержали достаточное количество фактов негативного отношения к этой замене значительной части населения. Однако изначально инициаторы дискуссии заботились не об обсуждении вопроса по существу. Об этом свидетельствует и состав участников, и формы ведения дискуссии, и то, как подавались ее материалы обществу. Инициаторы дискуссии настраивали общество на неизбежность введения в школе антирелигиозного воспитания. По сути, эта подготовка общества и являлась главной целью дискуссии, определила состав ее участников, формы и методы проведения. Дискуссия стала возможной только при инициативе партийных структур (АППО ЦК ВКП(б), Антирелигиозной комиссии при ЦК), опоре на руководство ЦК работников просвещения. Необходимо было прощупать настроения массового учительства, преодолевая некоторую осторожность и медлительность руководства Наркомпроса РСФСР.

Глава II. Оргподготовка к антирелигиозному наступлению

Введение антирелигиозного воспитания в школе в 1928/29 учебном году являлось составной частью нового политического курса. Он известен как «великий перелом» в строительстве социалистического общественного строя в СССР. «Великий перелом» стал знаковым явлением и свидетельствовал о решительном намерении ЦК ВКП(б) создать новое общество, согласно марксистско-ленинскому учению, не совместимое с религиозным мировоззрением. Совершавшаяся в те годы индустриализация, коллективизация и культурная революция сопровождались идеологической обработкой общественного сознания. Одним из способов являлось антирелигиозное воспитание школьников, посредством которого власть рассчитывала изменить сознание не только детей, но и взрослого населения.

Реализацией нового политического курса занимались партийно-государственные и общественные структуры, которые вовлекались в эту работу, готовили и проводили в жизнь антирелигиозное воспитание в школе.

Возглавлял работу ЦК ВКП(б) и его аппарат. Непосредственно или в составе других проблем вопросы обсуждались на заседаниях его Оргбюро, Секретариата и Политбюро ЦК ВКП(б). На заседаниях обсуждались и утверждались постановления и решения, формулирующие содержание политического курса. Их реализация становилась обязательной для нижестоящих партийных органов: крайкомов, обкомов, окружкомов, партийных ячеек в структурах государственного управления, в первую очередь, конечно, системы народного образования, школ, других педагогических учреждений. Рабочим аппаратом являлись Отдел агитации, пропаганды и печати (АППО ЦК ВКП(б)). Так назывался отдел в 1928–1929 гг. Кроме него была Комиссия по проведению декрета об отделении Церкви от государства (переименованная в Антирелигиозную комиссию ЦК). В местных (краевых, областных, окружных) партийных комитетах вопросы прорабатывались, соответственно, в агитационно-пропагандистских отделах и местных антирелигиозных комиссиях.

В системе Наркомпроса РСФСР (до его реорганизации в 1930 г.) антирелигиозным воспитанием в школе, прежде всего, занималась коллегия наркомата. На ее заседаниях обсуждались и принимались решения о практической реализации политических решений. За научно-педагогическую, идеологическую сторону содержания школьных программ отвечала научно-педагогическая секция ГУСа. Одно из главных управлений Наркомпроса РСФСР – Главсоцвос и его школьный отдел – отвечало за реализацию содержания образования и его уровень в целом (утверждение и подготовка к печати школьных программ). Заведующий Главсоцвосом М.С. Эпштейн, председатель ГУСа (М.Н. Покровский) и председатель научно-педагогической секции его (Н.К. Крупская) были членами коллегии Наркомпроса.

В главных управлениях наркомата создавалось несколько комиссий, решавших конкретные вопросы. Они работали как на постоянной, так и временной основе. Так, в 1929 г. работала комиссия по борьбе с религией Наркомпроса РСФСР. В Главсоцвосе имелась постоянно действующая Комиссия по книге. В ее структуре имелась подкомиссия по нацменкниге. Эта комиссия организовывала рецензирование, редактирование и утверждение к печати учебников. Антирелигиозным воспитанием занимались и другие главные управления Наркомпроса – Главпрофобр и Главполитпросвет, в их структуре также находились учебные заведения. В 1928–1929 гг. в Наркомпросе создавались на определенное время специальные комиссии для частных вопросов, например, для составления методических писем по антирелигиозному воспитанию. В ГУСе в этот же период работала национально-антирелигиозная комиссия. Специальная комиссия в Наркомпросе создана для подготовки доклада А.В. Луначарского «О борьбе с религией» на сессии ГУСа. В комиссию входило все руководство наркомата – А.В. Луначарский, его заместитель В.Н. Яковлева, председатель Главполитпросвета и научно-педагогической секции ГУСа Н.К. Крупская, заместитель председателя Главсоцвоса М.М. Пистрак. Такой же государственный аппарат функционировал в союзных и автономных республиканских наркомпросах, местных край-, обл-, окружных отделах народного образования.

После реорганизации Наркомпроса в 1930 г. Главсоцвос преобразован в школьный отдел. Создан учебно-методический сектор (УМС), к которому перешли функции научно-педагогической секции ГУСа. Соответствующим образом реорганизована и структура местных органов.

Важную роль играли общественные организации, в первую очередь, профсоюзные – ЦК работников просвещения, специальный Союз безбожников СССР, комсомольские и пионерские организации. Профсоюз регулярно проводил всесоюзные, республиканские, местные съезды и конференции учителей. На заседания президиума ЦКпроса выносились и получали решение вопросы антирелигиозного воспитания, роли учителей в нем. В ЦК ВЛКСМ на заседаниях его бюро и секретариата, пленумах ЦК также ставились эти вопросы, касающиеся активизации молодежи в антирелигиозном воспитании. Не обошло вниманием эту проблему и Центральное бюро детских коммунистических организаций юных пионеров (ЦБ ДКО ЮП). И, конечно, активнейшую роль играл Союз безбожников СССР (с 1929 г. переименованный в Союз воинствующих безбожников СССР), его рабочий аппарат – исполбюро Центрального совета. На заседаниях исполбюро ЦС, всесоюзных и местных съездах, пленумах как центрального, так и местного (краевых, областных и т. д.) уровней регулярно обсуждался ход работы. Как в структуре государственных органов управления народным образованием, так и в структуре СВБ на всех его уровнях также создавались свои антирелигиозные комиссии. Они работали в тесном контакте с антирелигиозными комиссиями при местных партийных организациях.

Таким образом, в реализацию политического курса включен весь партийно-государственный механизм, общественные организации всех уровней. Он располагал мощными мобилизационными средствами, среди которых важная роль отводилась многочисленной периодической печати (как партийно-профсоюзной, так и ведомственной). Она систематически освещала ход работы, контролировала и информировала вышестоящие органы.

Подготовка к началу наступления на религиозность учащихся, о которой свидетельствовали регулярно проводимые опросы, совпала со временем подготовки к XV съезду ВКП(б). Е.М. Ярославский опубликовал в своем журнале предложения к предстоящему съезду. Он предлагал «решительно бороться с ликвидаторскими настроениями по отношению к антирелигиозной пропаганде». В частности, систематически вводить «темы антирелигиозной пропаганды во всякого рода курсы по переподготовке учителей»[230]. Тогда же в письме И.В. Сталину Е.М. Ярославский просил включить в отчет