Гумилев под разными предлогами откладывал свой отъезд, с удовольствием общался с племянницами, которые тоже не тяготились обществом молодого интересного дядюшки. Засиживался с ними допоздна в библиотеке, за что барышни получали нагоняи от нянечки. Гумилев нежно обнимал и унимал старушку, которая говорила, что долго сердиться на Николая Степановича нельзя: он своей нежностью всех обезоруживает.

Однако уехать пришлось. Барышни остались скучать в деревне, а Гумилев вновь окунулся в литературную жизнь.

Что же произошло в отношениях Гумилева и Анны Андреевны, что заставило его осенью 1909 года написать Анне письмо, которое имело решительные последствия? Письмо не сохранилось, но Ахматова запомнила из него фразу: «Я понял, что в мире меня интересует только то, что имеет отношение к Вам». И она поверила, захотела поверить.

И действительно, на фоне пестрой насыщенной жизни ему не хватало ее. Близкого, понимающего человека. Насколько искренна была та фраза? Точно ли передан ее смысл через много лет? Одно доподлинно известно: это письмо повлияло на решение Анны Андреевны. «Это почему-то показалось мне убедительным», – признавалась она после.

Они чувствовали и понимали, что созданы друг для друга. Такие разные и такие похожие. Такие самостоятельные, отдельные, яркие и все же родные. Они помнили друг друга юными и чистыми. Оба, очевидно, чувствовали свой истинный путь, и, кто бы что ни говорил, этот путь был общий. Анна называет Гумилева в стихах другом и братом.

Здесь аллюзия из Шекспира: беседа Гамлета и Офелии, его совет идти в монастырь или замуж за дурака. Очевидно, он же и во второй части присутствует, но уже не как принц Гамлет, а как брат. Героиня обмолвилась, обратившись к нему на «ты», вовсе не по ошибке. Это и кокетство, и знак доверия, и признание родства. Герой тронут оговоркой, милые черты его озарились тенью улыбки. Героиня признается в финале в любви к герою, перефразируя слова Гамлета об Офелии, который любил ее, как «сорок тысяч братьев любить не могут». Это больше, чем чувственная любовь и страсть.

Однако властность Гумилева, желание подчинять пугали Анну и вызывали сопротивление. Она, как нарождающийся поэт, защищала свою личность. И конечно, была не из тех, кто растворяется в избраннике. Гумилев же, хоть и уважал в ней человека, но, как всякий мужчина, невольно подавлял, подчинял, воспитывал. Это было у него в крови.

Потому и страсти бушуют нешуточные. Анна пишет после встречи с Гумилевым:

Даже если, как многие предполагают, стихотворение было написано не в 1909-м, а значительно позже (оно явно зрелое, не по годам), все равно оно отражает суть их отношений на тот период.

Получая любовный опыт разного рода, Гумилев сделал вывод, выраженный им в письме к Анне. И она на этот раз ему поверила.

Для Анны 1909 год был беден событиями. Особенно это заметно в сравнении с предельной заполненностью дней Гумилева. Это, как правило, порождало разные предположения. Почему Анна Горенко все же согласилась на брак с другом юности и «братом»? Хотела вернуться в центр культуры, в родное Царское? Ситуация ее была безвыходной, никаких перспектив, кроме жалкой трудовой жизни. Она совсем потеряла интерес к юридической специальности, хотя экзамены сдавала худо-бедно на «весьма удовлетворительно».

Ей уже двадцать, почти старая дева. Нет самостоятельности, нет паспорта, родители в те времена могли передать дочь в руки мужа и под его ответственность. Или же эмансипированная особа получала паспорт, поступив на службу, то есть найдя источник дохода. Жили нищенски. Сами мыли полы, стирали. Брак с Гумилевым решал все эти проблемы для Анны.

Можно ли обвинить в корысти молодую женщину, одаренную, умную, красивую, но прозябающую в глуши и нищете? Гумилев как раз тот человек, которому она доверяла и с которым не боялась быть обвиненной в меркантильности. Да и срок испытания был слишком длительным, чтобы заподозрить Анну в расчете. Скорее, она элегантно сдалась, поняв, что принц и брат могут быть в одном лице.

Предложение

В ноябре 1909 года Гумилев проходит еще одно испытание. Он стреляется с Волошиным. Обстоятельства дуэли были освещены с самых разных точек зрения, история получила огласку. Даже желтые газетенки потешались над этой дуэлью.

Волошин и Дмитриева мистифицировали редакцию журнала «Аполлон», создав образ декадентской поэтессы Черубины де Габриак. Католичка, испанка, пишущая пряные стихи, взволновала главного редактора «Аполлона» С. Маковского. Мистификация задумывалась как месть аполлоновцам, которые не жаловали Волошина. Эта акция, направленная на редактора, метила прежде всего в Гумилева, под влиянием которого находился Маковский, а значит, и весь журнал. Волошин в этой истории был не соперником Гумилева в любви, а прежде всего идейным врагом. Косвенно трагическим исходом мистификации стала смерть И. Ф. Анненского, стихи которого влюбленный Папа Мако выкинул из сверстанного номера, заменив их подборкой стихов Черубины и статьей Волошина «Гороскоп Черубины де Габриак». И. Ф. Анненский болезненно пережил это странное решение, а много ли ему, страдающему пороком сердца, было нужно?

Е. Дмитриева сама раскрыла мистификацию, проговорившись И. Гюнтеру, молодому немецкому поэту и переводчику, с которым была интимно близка. Таким образом, все раскрылось. Поэтессу Дмитриеву все знали и были страшно разочарованы. Параллельно развивалась нечистоплотная интрига-сплетня, в результате которой Волошин нанес Гумилеву страшное оскорбление, публично дав ему пощечину. Такое оскорбление смывалось только кровью. Гумилев сделал вызов.

Дуэль, состоявшаяся на Черной речке 22 ноября 1909 года, кончилась ничем, если не считать страшный опыт ожидания смерти. Гумилев стрелял в воздух, пистолет Волошина дважды дал осечку. Дуэлянтов развели, хотя Николай Степанович требовал удовлетворения. С Волошиным впоследствии даже не здоровался. Тот перестал существовать для рыцаря чести Гумилева.