Женщины принялись обсуждать, что Алёна мужа своего давно забыла и с хозяином магазина путается.

— А как ещё она стала правой рукой хозяина? — спрашивала одна из сплетниц.

— Совсем стыд потеряла, — вторила другая, — девке двадцать лет, а она к мужику лезет, который ей в отцы годится.

— Так кровь в ней дурная, вот она бесится, — ответила первая.

— Вся её семейка друг друга стоит: отец из леса пришёл, мать ради него своих родителей бросила, в город с ним уехала. А как поссорились — так назад вернулась. И жила всю жизнь, как побитая собака.

— А про отца-то что слышно? — неожиданно тихо спросила женщина, будто говорить об этом было страшно.

— А что о нём может быть слышно? — так же тихо ответила другая. — Ушёл обратно в лес, может, живёт, может, звери загрызли. Кто их, «лесных», разберёт, никто же к ним не ходит.

— Помнишь, Алёна в лесу заблудилась, а потом болела долго? — спросила женщина. — Наверное, тоже своих искать пошла. А что она там видела и с кем говорила — молчит.

— Как вообще обратно вышла! — удивилась другая. — Там леса такие: опытные охотники теряются да в болотах тонут.

— Так её ведьмы вывели, кто ещё…

Сплетницы перешли на шёпот, и больше Алёна ничего не слышала, а потом женщины вновь вернулись к роману Алёны с хозяином магазина, и ещё долго обсуждали, какая она плохая.

Это уже девушка слушать не стала. Ей было противно. Она знала, что в деревне её не любят, осуждают, но что такие сплетни про неё и хозяина ходят — не догадывалась.

А вот про отца её очень интересно. Алёна давно догадалась, что не зря та дорожка в лесу протоптана. Манила она её и звала за собой. И не привиделись ей в лесу голоса да руки тёплые, а на самом деле встретила она там кого-то. Но вспомнить не может. И браслет на руке с тех пор появился, и женщины, которые ей родить помогли… От всех этих мыслей закружилась голова.

Девушка села за свой стол в подсобке и закрыла лицо руками.

— Что сидишь? — услышала она голос хозяина. — Работу закончила, можешь домой идти. Иль не хочешь в пустой дом возвращаться?

Алёна подняла глаза и посмотрела на стоящего перед ней мужчину. Что-то в его вопросе насторожило её.

— Почему же не хочу? — спросила она. — Я люблю свой дом. Мы с Тимуром вместе его обживали, да только ушёл он, и я теперь вдвоём с дочкой живу да мужа жду.

Почему она вдруг заговорила о Тимуре, Алёна не знала. Она ни с кем о муже не разговаривала. Только рядом со свекровью могла всплакнуть, на его фотографии в родительском доме глядя.

— Знаю я, что муж твой пропал, — сказал хозяин. — Знаешь, из плена ведь не возвращаются. Я вот по телевизору видел, что там с нашими ребятами делают — волосы на голове от такого шевелятся. Ни один человек такого не выдержит. А ты ещё молодая, тебе жизнь надо, дочку растить, ещё детей родить. Что по Тимуру убиваешься?

— А вы его раньше времени не хороните, — резко ответила Алёна, — вот увидите, вернётся он, и мы дальше заживём.

— Ну-ну, как знаешь, — покачал головой мужчина.

Девушка быстро собралась и пошла за дочкой. Хотела со свекровью поговорить, попросить её снова с военкоматом связаться, может, какие вести о Тимуре есть. Но в этот раз не получилось: свёкор был дома. Он как-то подозрительно посмотрел на невестку, хоть и ничего не сказал.

Забрав дочку, Алёна пошла с ней домой. По дороге всё время вспоминала слова сплетниц и разговор с хозяином магазина.

«Работу мне никак терять нельзя, — думала она, — мне Танюшку растить, дом содержать. Только и сплетням пищу давать негоже. Вдруг до родителей Тимура дойдёт, а они и ему расскажут, когда вернётся».

Что делать в этой ситуации, она не знала. Но в том, что муж вернётся, Алёна не сомневалась.

Войдя в дом, она почувствовала, что в нём кто-то был. Дверь, как и обычно, была не заперта. Но у них в деревне по чужим домам не лазали. А здесь вроде ничего не тронуто, а дух чужой присутствует. Посмотрела Алёна внимательнее: всё на месте. Решила, что показалось ей.

А вечером, когда дочь спать легла, подошла Алёна к полке, где книгу старинную хранила, руку протягивает — а там пусто. Удивилась она: никто об этой книге не знает, никто её не видел, куда же она делась? Дочь дотянуться не могла.

Тут вспомнила Алёна, что когда с работы вернулась, почувствовала в доме чужое присутствие.

— Неужели кто-то в мой дом приходил, когда меня не было? — сказала она самой себе. — Сначала принёс книгу, потом забрал.

То, что книгу ей подкинули, после того как она вернулась от свекрови, Алёна давно поняла. Потому что не было этой книги раньше в доме. А вот теперь вновь забрали.

Постояла Алёна рядом с пустой полкой, головой повертела. Вдруг её взгляд зацепился за какой-то новый предмет. Лежал он на самом краю полки. Взяла она его в руки: это тоже книга оказалась. В похожем переплёте, но про растения в ней ни слова. Зато какие-то предметы нарисованы, знаки, символы, круги, заговоры…

— Кто-то меня уму-разуму учить надумал, — усмехнулась девушка.

Книгу на стол положила, читать начала. Слова в ней были написаны теми же знаками, что и в предыдущей книге.

Быстро разобралась Алёна и поняла, что эта книга с ритуалами разными. Как порчу или приворот сделать, как крадник поставить, как разлучницу наказать…

Не нравилось увиденное Алёне. Тёмными делами заниматься она не думала. Но когда до середины книги дошла, сердце у неё так и забилось.

«Заговор на поиск пропавшего» — было написано сверху страницы.

И ниже: «Коли человек аль животное пропало, заблудилось и не может дорогу к дому найти, сделай следующее…»

И шло описание обряда на поиск. Алёна сначала книгу захлопнула, а потом опять эту страницу искать стала. И боялась себе признаться, что уже решила воспользоваться этим обрядом. Хотела она каким угодно способом Тимура домой вернуть, пусть даже колдовством.

Мысль о том, что Тимур может вернуться домой, будоражила сердце Алёны. Она вдруг вспомнила тепло его рук, ласку во взоре, нежность, с которой он обнимал её. Всё это хранилось глубоко в её душе, но чтобы не бередить сердце, Алёна запрещала себе об этом вспоминать.

А сейчас вдруг представила, как будет хорошо, если Тимур вернётся, обнимет её, прижмёт Танюшку к своей груди…