–Профессор Кай.

–Какой из тебя преподаватель? Ты наш ровесник!– издал недоверчивый смешок парень с длинными черными волосами.

Про его дебоширства часто писали в «Глашатае», порой я листала эту студенческую газету, потому что в ней нередко мелькало и имя Ириса. Правда, в отличие от деяний собравшихся в этой аудитории, его поступки носили благородный характер.

–Дай-ка посмотреть, у кого тут еще прорезался голос,– усмехнулся Ривер и размеренным шагом подошел к вопрошавшему. Этот медлительный темп словно наращивал напряжение, и парень вжался в стул, уже жалея, что вел себя слишком заносчиво,– как тебя зовут?

–Мор,– попытался уверенно ответить ученик, но голос прозвучал как блеяние ягненка.

–Как зловеще!– изобразил благоговейный трепет Ривер,– Ты сам присвоил себе это имя?

Преподаватель оперся ладонями о стол и наклонился к Мору, испепеляя его взглядом. Всем вокруг стало не по себе: мы словно были свидетелем сценки, где кот игрался с мышью.

–Вижу, что да. И, прошу тебя, перестань так дрожать, я не собираюсь марать об тебя руки. И откуда в тебе столько трусости? Она буквально сочится через кожу,– Ривер брезгливо поморщился,– на самом деле ты не грозный Мор, каким пытаешься казаться, а жалкий трясущийся сверчок. Твой порок – ложь. Как скучно.

Ривер сделал вид, что собирается отойти от парты, потом резко развернулся обратно, ударив ладонями по столешнице. Мор закричал от неожиданности и подпрыгнул. Глумитель расплылся в улыбке, довольный собой.

–Не обмочи штанишки,– шепнул бедолаге Ривер.

–Вы уже начнете урок или и дальше будете самоутверждаться за наш счет?– заступилась за Мора Харика.

Преподаватель перевел на нее любопытный взгляд и заметил на столе тетрадь. Движением руки он поднял ее в воздух и призвал к себе. Так же, без помощи рук, Ривер стал листать тетрадь, применяя магию.

–Какие мрачные рисунки,– покачал головой юноша,– что же они значат?

–Отдайте!– потребовала Харика, подбежав к Риверу и подпрыгивая, чтобы схватить тетрадь, левитирующую высоко в воздухе.

–Терпение, маленькая художница, сначала узнаем твои чувства.

При помощи магии Ривер повернул голову Харики к себе и заглянул в ее глаза. Его дар начинал меня пугать. Надеюсь, он может читать только чувства, а не мысли.

–Какой приторный букет из обид несчастной сиротки. Эти неказистые рисуночки ты посвящаешь бросившим тебя родителям,– свои слова Ривер сопровождал липовым состраданием.

Харика прожигала Ривера озлобленным взглядом. За несколько минут преподаватель добился ненависти двух учеников. В этом и заключался его план? Но в чем смысл?

Темный маг резко опусти руку, и левитирующая тетрадь с грохотом упала на землю. Листы с рисунками разлетелись в разные стороны, Харика бросилась их собирать. Один из пергаментов оказался у ног Блэр, но она лишь равнодушно на него взглянула и отопнула в лицо наклонившейся Харике, не удосужившись взять его в руки.

Я не могла спокойно смотреть на унижение, поэтому поднялась со своего места, чтобы помочь. К моему удивлению, Харика с неприязнью забрала у меня поднятые рисунки и прошипела:

–Оставь при себе свою жалость! Здесь тебя никто не похвалит.

Реакция девушки меня удивила, и я в молчании села обратно за парту. Ривер успел утратить интерес к этому происшествию и вернулся за свой стол.

–Сброд обиженных детишек!– разочарованно вздохнул колдун,– И это все? Ни одного убийцы или хотя бы безумца? Тоска!

Ривер снова развалился на стуле и достал из-за пазухи небольшое квадратное зеркало. Он, что, собрался предаться самолюбованию прямо на рабочем месте?

–Вам задание: определить, что вы больше всего ненавидите и заставить меня ненавидеть это до такой же степени. Никаких ограничений. Можете даже использовать яд и заклинания,– сказал преподаватель и сосредоточил все внимание на зеркале,– я пока досмотрю гладиаторские бои. Поставил на одного голема двести тысяч фалерцев. Если он проиграет, придется найти и убить.

Я не понимала, напускная ли жестокость у Ривера, или он, действительно, психопат. Меня поражало, как такого сумасбродного человека могли поставить на нынешнюю должность.

–Шучу!– продолжил свой монолог Ривер,– Делать мне нечего, рыскать по земле в поисках безмозглого великана. Отправлю к нему одного из моих воронов, чтобы выклевал сердце. Как вам такое наказание? Не слишком мягкое?

Рядом со мной сидели самые отъявленные разбойники академии, но даже они переглядывались между собой, придя в замешательство от приставленного воспитателя.

Ривер наблюдал за состязаниями через волшебное зеркало, мы же послушно выполняли задание, чтобы не стать целью учительских издевательств. В данный момент мое возмущение примолкло, пойманное врасплох. Что я ненавидела больше всего? Наверное, несправедливость. Но разве не все чувствуют то же самое? Хотя, возможно, все, но не Ривер. Как повлиять на его отношение, ума не приложу. В моей власти приготовить заколдованный отвар, но с собой у меня нет никаких ингредиентов.

–Черт возьми! Мой громила выиграл!– воскликнул Ривер,– Нужно скорее это отметить. Что там у вас? Закончили задание? Отвечай ты, с татуировками.

Преподаватель нетерпеливо постукивал пальцами по столу, ожидая ответа Свейга. Парень скрестил руки на груди и уверенно взглянул на Ривера.

–Я не собираюсь выполнять такие паршивые задания,– спесиво заявил студент Хаоса.

–Жертва чужого творчества, тебе повезло, что я сейчас в прекрасном настроении и тороплюсь, поэтому ограничусь крошечным наказанием,– дернул одним уголком губ Ривер,– подойди сюда.

–Разбежался,– прыснул Свейг.

–Боишься наказания?– раззадоривал студента кукловод.

–Еще чего! Не того решили запугать, учитель,– поддался на уловку юноша и вышел вперед.

Ривер продолжил свою игру: достал из-за пазухи нож и протянул Свейгу, тот с показательным равнодушием его принял.

–И что с ним делать?– презрительно спросил ученик.

–Напиши на своей груди то, что не захотел на листе,– непринужденно попросил преподаватель.

–Думаете, я буду выполнять ваши приказы?– усмехнулся Свейг, но вдруг разорвал на себе рубашку и поднес нож к груди.

–Сложно устоять перед заговоренным предметом.

По аудитории разнеся пронзительный крик, как только острие ножа распороло голую кожу. Не контролируя свои действия, Свейг резал себя по живому. Мы в панике вскочили, подбежали к жертве, но не понимали, как помочь. Свейг продолжал неистово выть, как раненый зверь.

–Прекратите это!– в ужасе закричала я, обратив взор к спокойному преподавателю. Страдания Свейга не приносили ему ни малейшей тревоги.