Мэр произнес краткую заупокойную речь, и лицо его менялось,не понять — то ли мэр, то ли кто-то другой.

Мать и отец Джона Блэка пришли на кладбище, и брат Эдвардпришел. Они плакали, убивались, а лица их постепенно преображались, теряязнакомые черты.

Дедушка и бабушка Люстига тоже были тут и рыдали, и лица ихтаяли, точно воск, расплывались, как все расплывается в жаркий день.

Гробы опустили в могилы. Кто-то пробормотал насчет«внезапной и безвременной кончины шестнадцати отличных людей, которых смертьунесла в одну ночь…»

Комья земли застучали по гробовым крышкам.

Духовой оркестр, играя «Колумбия, жемчужина океана»,прошагал в такт громыхающей меди в город, и в этот день все отдыхали.

Когда они вышли из ракеты в ночной мрак, было так холодно,что Спендер сразу принялся собирать марсианский хворост для костра. Насчеттого, чтобы отпраздновать прилет на Марс, он и слова не сказал, просто набралхворосту, подпалил его и стал смотреть, как он горит.

Потом в зареве, окрасившем разреженный воздух над высохшиммарсианским морем, оглянулся через плечо на ракету, которая пронесла их всех —капитана Уайлдера, Чероки, Хетэуэя, Сэма Паркхилла, его самого — через немыечерные звездные просторы и доставила в безжизненный, грезящий мир.

Джефф Спендер ждал, когда начнется содом. Он глядел на своихтоварищей и ждал: сейчас запрыгают, закричат… Вот только пройдет оцепенение отпотрясающей мысли, что они «первые» люди на Марсе. Никто об этом вслух неговорил, но в глубине души многие, видимо, надеялись, что их предшественники недолетели и пальма первенства будет принадлежать этой, Четвертой экспедиции.Нет, они никому не желали зла, просто им очень хотелось быть первыми и онимечтали о славе и почете, пока их легкие привыкали к разреженной атмосфереМарса, из-за которой голова становилась словно хмельная, если двигаться слишкомбыстро.

Гиббс подошел к разгорающемуся костру и спросил:

— Зачем хворост, ведь в ракете есть химическое горючее?

— Неважно, — ответил Спендер, не поднимая головы.

Немыслимо, просто непристойно в первую же ночь на Марсеустраивать шум и гам и тащить из ракеты неуместную здесь штуковину — печку,сверкающую идиотским блеском. Это же будет надругательство какое-то. Ещеуспеется, еще будет время швырять банки из-под сгущенного молока в гордыемарсианские каналы, еще поползут, лениво закувыркаются по седому пустынному днумарсианских морей шуршащие листы «Нью-Йорк таймс», придет время банановойкожуре и замасленной бумаге валяться среди изящно очерченных развалин древнихмарсианских городов. Все впереди, все будет. Его даже передернуло от этоймысли.

Спендер подкармливал пламя из рук с таким чувством, словноприносил жертву мертвому исполину. Планета, на которую они сели, —гигантская гробница. Здесь погибла целая цивилизация. Элементарная вежливостьтребует хотя бы в первую ночь вести себя здесь пристойно.

— Нет, так не пойдет! Посадку надоотпраздновать! — Гиббс повернулся к капитану Уайлдеру. — Начальник, анеплохо бы вскрыть несколько банок с джином и мясом и малость кутнуть.

Капитан Уайлдер смотрел на мертвый город, который раскинулсяв миле от них.

— Мы все устали, — произнес он рассеянно, точноцеликом ушел в созерцание города и забыл про своих людей. — Лучше завтравечером. Сегодня хватит с нас того, что мы добрались сюда через эту чертовупустоту, и все живы, и в оболочке нет дыры от метеорита.

Космонавты топтались вокруг костра. Их было двадцать, ктоположил руку на плечо товарища, кто поправлял пояс. Спендер пристальноразглядывал их. Они были недовольны. Они рисковали жизнью ради великого дела.Теперь им хотелось напиться до чертиков, горланить песни, поднять такую пальбу,чтобы сразу было видно, какие они лихие парни — пробуравили космос и пригналиракету на Марс. На Марс!

Но пока все помалкивали.

Капитан негромко отдал приказ. Один из космонавтов сбегал вракету и принес консервы, которые открыли и раздали без особого шума.Мало-помалу люди разговорились. Капитан сел и сделал краткий обзор полета. Онивсе знали сами, но было приятно слушать и сознавать, что все это уже позади,дело благополучно завершено. Про обратный путь говорить не хотелось. Кто-тобыло заикнулся об этом, но его заставили замолчать. В двойном лунном светебыстро мелькали ложки; еда казалась очень вкусной, вино — еще вкуснее.

В небе чиркнуло пламя, и мгновение спустя за их стоянкойсела вспомогательная ракета. Спендер смотрел, как открылся маленький люк иоттуда вышел Хетэуэй, врач и геолог, — у каждого участника экспедиции былидве специальности, для экономии места в ракете. Хетэуэй, не торопясь, подошел ккапитану.

— Ну, что там? — спросил капитан Уайлдер.

Хетэуэй глядел на далекие города, мерцающие в звездномсвете. Потом проглотил ком в горле и перевел взгляд на Уайлдера:

— Вон тот город мертв, капитан, мертв уж много тысячлет. Как и три города в горах. Но пятый город, в двухстах милях отсюда…

— Ну?

— Еще на прошлой неделе там жили.

Спендер встал.

— Марсиане, — добавил Хетэуэй.

— А где они теперь?

— Умерли, — сказал Хетэуэй. — Я зашел в одиндом, думал, что он, как и другие дома в остальных городах, заброшен много вековназад. Силы небесные, сколько там трупов! Словно груды осенних листьев! Будтосухие стебли и клочки горелой бумаги — все, что от них осталось. Причем умерли совсемнедавно, самое большее дней десять назад.

— А в других городах? Хоть что-нибудь живое вы видели?

— Ничего. Я потом еще не один проверил. Из пяти городовчетыре заброшены много тысяч лет. Совершенно не представляю себе, кудаподевались их обитатели. Зато в каждом пятом городе — одно и то же. Тела.Тысячи тел.

— От чего они умерли? — Спендер подошел ближе.

— Вы не поверите.

— Что их убило?

— Ветрянка, — коротко ответил Хетэуэй.

— Не может быть!

— Точно. Я сделал анализы. Ветряная оспа. Ее действиена марсиан совсем не такое, как на землян. Видимо, все дело в обмене веществ.Они почернели, как головешки, и высохли, превратились в ломкие хлопья. Но этоветрянка, никакого сомнения. Выходит, что и Йорк, и капитан Уильямс, и капитанБлэк — все три экспедиции добрались до Марса. Что с ними стало потом, одномубогу известно. Но мы совершенно точно знаем, что они, сами того не ведая, сделалис марсианами.