Они замерли. Луны точно околдовали, заморозили их; тихийветер овевал их.

— Лорд Байрон, — сказал Джефф Спендер.

— Какой лорд? — Капитан повернулся к нему.

— Лорд Байрон, поэт, жил в девятнадцатом веке.Давным-давно он написал стихотворение. Оно удивительно подходит к этому городуи выражает чувства, которые должны были бы испытывать марсиане. Если толькоздесь осталось кому чувствовать. Такие стихи мог бы написать последниймарсианский поэт.

Люди стояли неподвижно, и тени их замерли.

— Что же это за стихотворение? — спросил капитан.

Спендер переступил с ноги на ногу, поднял руку, вспоминая,на мгновение зажмурился, затем его тихий голос стал неторопливо произноситьслова стихотворения, и все слушали его, не отрываясь:

Не бродить уж нам ночами,

Хоть душа любви полна,

И по-прежнему лучами

Серебрит простор луна.

Город был пепельно-серый, высокий, безмолвный. Лица людейобратились к лунам.

Меч сотрет железо ножен,

И душа источит грудь,

Вечный пламень невозможен,

Сердцу нужно отдохнуть.

Пусть влюбленными лучами

Месяц тянется к земле,

Не бродить уж нам ночами

В серебристой лунной мгле.

Земляне молча стояли в центре города. Ночь была ясна ибезоблачна. Кроме свиста ветра — ни звука кругом. Перед ними расстилаласьплощадь, и плиточная мозаика изображала древних животных и людей. Они стояли исмотрели.

Биггс издал рыгающий звук. Глаза его помутнели. Рукиметнулись ко рту, он судорожно глотнул, зажмурился, согнулся пополам. Густаяструя наполнила рот и вырвалась, хлынула с плеском прямо на плиты, заливаяизображения. Так повторилось дважды. В прохладном воздухе разнесся кислыйвинный запах. Никто не шевельнулся помочь Биггсу. Его продолжало тошнить.

Мгновение Спендер смотрел на него, затем повернулся и пошелпрочь. В полном одиночестве он шел по озаренным луной улицам города и ни разуне остановился, чтобы оглянуться на своих товарищей.

Они легли спать около четырех утра. Вытянувшись на одеялах,закрыли глаза и вдыхали неподвижный воздух. Капитан Уайлдер сидел возле костра,подбрасывая в него сучья.

Два часа спустя Мак-Клюр открыл глаза.

— Вы не спите, командир?

— Жду Спендера. — Капитан слабо улыбнулся.

Мак-Клюр подумал.

— Знаете, командир, мне кажется, он не придет. Сам незнаю почему, но у меня такое чувство. Не придет он.

Мак-Клюр повернулся на другой бок. Огонь рассыпалсятрескучими искрами и потух.

Прошла целая неделя, а Спендер не появлялся. Капитанразослал на поиски его несколько отрядов, но они вернулись и доложили, что непонимают, куда он мог деться. Ничего, надоест шляться — сам придет. И вообще оннытик и брюзга. Ушел, и черт с ним!

Капитан промолчал, но записал все в корабельный журнал…

Однажды утром — это мог быть понедельник, или вторник, илилюбой иной марсианский день — Биггс сидел на краю канала, подставив лицосолнечным лучам и болтая ногами в прохладной воде.

Вдоль канала шел человек. Его тень упала на Биггса. Биггсоткрыл глаза.

— Будь я проклят! — воскликнул Биггс.

— Я последний марсианин, — сказал человек,доставая пистолет.

— Что ты сказал? — спросил Биггс.

— Я убью тебя.

— Брось. Что за глупые шутки, Спендер?

— Встань, умри, как мужчина.

— Бога ради, убери пистолет.

Спендер нажал курок только один раз. Мгновение Биггс ещесидел на краю канала, потом наклонился вперед и упал в воду. Выстрел был оченьтихим — как шелест, как слабое жужжание. Тело медленно, отрешенно погрузилось внеторопливые струи канала, издавая глухой булькающий звук, который вскорепрекратился.

Спендер убрал пистолет в кобуру и неслышными шагами пошелдальше. Солнце светило сверху на Марс, его лучи припекали кожу рук, жаркогладили непроницаемое лицо Спендера. Он не стал бежать, шел так, будто спрошлого раза ничего не изменилось, если не считать, что теперь был день. Онподошел к ракете, несколько человек уписывали только что приготовленный завтракпод навесом, который оставил кок.

— А вот и наш Одинокий Волк идет, — сказал кто-то.

— Пришел, Спендер! Давненько не виделись!

Четверо за столом пристально смотрели на человека, которыймолча глядел на них.

— Дались тебе эти проклятые развалины, —усмехнулся кок, помешивая какое-то черное варево в миске. — Ну, чистоголодный пес, который до костей дорвался.

— Возможно, — ответил Спендер. — Мне надобыло кое-что выяснить. Что вы скажете, если я вам сообщу, что видел здесь пососедству марсианина?

Четверо космонавтов отложили свои вилки.

— Марсианина? Где?

— Это не важно. Позвольте мне задать вам один вопрос.Как бы вы себя чувствовали на месте марсиан, если бы в вашу страну явились людии стали бы все громить?

— Я-то знаю, что бы я чувствовал, — сказалЧероки. — В моих жилах есть кровь племени чероков. Мой дед немало мнепорассказал из истории Оклахомы. Так что, если тут остались марсиане, я ихпонимаю.

— А вы? — осторожно спросил Спендер остальных.

Никто не ответил, молчание было достаточно красноречиво.Дескать, грабастай, сколько захватишь, что нашел — все твое, если ближнийподставил щеку — вдарь покрепче, и так далее в том же духе.

— Ну, так вот, — сказал Спендер. — Я встретилмарсианина.

Они недоверчиво смотрели на него.

— Там, в одном из мертвых поселений. Я и не подозревал,что встречу его. Даже не собирался искать. Не знаю, что он там делал. Этунеделю я прожил в маленьком городке, пытался разобрать древние письмена, изучалих старинное искусство. И вот однажды увидел марсианина. Он только на мигпоявился и тут же пропал. Потом дня два не показывался. Я сидел над письменами,когда он снова пришел. И так несколько раз, с каждым разом все ближе и ближе. Втот день, когда я наконец освоил марсианский язык, — это удивительнопросто, и очень помогают пиктограммы — марсианин появился передо мной и сказал:«Дайте мне ваши башмаки». Я отдал ему башмаки, а он говорит: «Дайте мне вашеобмундирование и все, что на вас надето». Я все отдал, он опять: «Дайтепистолет». Подаю пистолет. Тогда он говорит: «А теперь пойдемте со мной исмотрите, что будет». И марсианин пошел в лагерь, и вот он здесь.