– И что?

– Мне показалось это очень странным, ведь мы все время ехалипримерно с одной и той же скоростью. И еще я обратил внимание на запах жареноголука в заднем дворе игорного дома, поэтому, когда сюда вернулся, прошел черезкухню, чтобы проверить зародившееся у меня подозрение. И, почувствовав запах жареноголука, убедился в правильности моих выводов.

– Надо будет с этим разобраться, – заметила Марта Лавина,нахмурясь.

– И, разумеется, с расхождением во времени, – добавилМейсон.

– Если бы вы вели себя правильно, поездка обратно заняла быстолько же времени, сколько и туда.

– Что вы имеете в виду под правильным поведением?

– Ну, биологически нормально, а вы вместо этого устроили«хозяйке» допрос.

– Понимаю, – усмехнулся Мейсон. – Значит, существуеткакая-то система сигналов между «хозяйкой» и водителем, чтобы…

– Никаких сигналов, – отрезала она. – Просто водитель слышитвсе, что происходит в салоне. Там установлен микрофон. Шофер – доверенныйчеловек, и предполагается, что он не злоупотребляет этим доверием.

– О, можно представить, какие при этом открываютсяинтересные возможности!

– Вы не догадаетесь даже о половине из них.

– Насколько я понимаю, – продолжил Мейсон, – дело обстоиттак. Если клиент проигрался в пух и прах, поездка обратно короткая. И в этом случае«хозяйка» получает проценты от его проигрыша. Если же человек выиграл и,естественно, находится в связи с этим в возбужденном состоянии и щедромнастроении, поездка длится до тех пор, пока «хозяйке» не удастся его хорошенькораскошелить.

– Последнюю часть вы изложили очень деликатно, мистерМейсон.

– Зато убежден, что точно.

– Если вам хочется узнать об этом поподробнее, придетсяпровести ряд экспериментов, – заявила она. – Я не обсуждаю эти вопросы сшоферами и, хотите – верьте, хотите – нет, мистер Мейсон, не имею никакогоотношения к работе игорного дома. «Лавина» – совершенно независимое заведение.Единственное между нами связующее звено – это предоставляемая «хозяйкам»возможность заработать кое-что на стороне, не теряя своего престижа.

– Престиж, насколько я понимаю, для них очень важен, – сухозаметил адвокат.

– Возможно, вы будете удивлены, но это так.

– Ну, – он еще раз поднялся, – я ухожу.

– Вы еще не дали мне никакого ответа.

– О чем?

– О том, что будет в понедельник.

– В понедельник утром суд откроет заседание. Вы займетесвидетельское место, а я продолжу перекрестный допрос.

Марта Лавина посмотрела ему в глаза:

– Мистер Мейсон, давайте не будем пережевывать все это. Есливы попытаетесь продолжать мой перекрестный допрос, вы столкнетесь соглушительным провалом. Я признаю, что сегодня вы отчасти загнали меня в угол.Но у вас была только одна пуля, и вы ее использовали. Когда в понедельник утромвы начнете спрашивать меня о подробностях случившегося, я смогу ответить наваши вопросы так, что просто уничтожу вашего клиента.

– Так что вы предлагаете? – задал он вопрос.

– У меня нет никаких предложений, – ответила она, такжевставая и разглаживая юбку.

– Прекрасно, – произнес адвокат. – Доброй ночи!

– Доброй ночи!

Она подошла к нему, подала руку и на мгновение взглянула вего глаза. В них он увидел любопытство, некоторую долю восхищения, но страха вних не было.

– Приходите еще, – предложила Марта Лавина. – В любое время.

На следующее утро в одиннадцать пятнадцать телефон вквартире Мейсона, номер которого не значился ни в одном общедоступномсправочнике, начал издавать призывные звуки.

Адвокат, верный своей привычке работать по субботам дома сбумагами, снял трубку.

– Не сердитесь, шеф, – услышал он голос Деллы Стрит, – но уменя тут есть кое-кто, с кем вам следует поговорить.

– Кто?

– Мэри Броган.

– Броган, Броган? – повторил Мейсон. – Разве это не фамилия…ах да, это же наш клиент по делу об ограблении!

– Верно.

– А кто такая Мэри?

– Его племянница из Сент-Луиса. Услышала, что ее дядя попалв беду, села на первый же автобус и примчалась сюда. Думаю, вам стоит с нейповидаться.

– Когда? Где?

– Как можно скорее, у вас или в офисе.

– В офисе через час, – решил Мейсон.

– А вы не сможете подъехать через полчаса?

– Это так важно?

– Думаю, да. Мне кажется, вы захотите кое-что сделать. Выеще не говорили сегодня с Полом Дрейком?

– Нет.

– У него тоже есть что вам сказать, но он не хотел васбеспокоить.

– Идет, – буркнул Мейсон, – в офисе через полчаса.

Он сменил спортивную рубашку и брюки свободного покроя наделовой костюм и поехал в офис. Делла была уже там вместе с голубоглазой,белокурой молодой женщиной, которая крепко пожала ему руку, откровенно, синтересом его разглядывая.

– Это Перри Мейсон, Мэри, – произнесла Делла Стрит. – МэриБроган, шеф. Она ехала на автобусе всю ночь, прибыла сюда утром и уже побывалана свидании со своим дядей.

– И у нее есть кое-какие деньги, – добавила сама про себяМэри Броган.

– Сколько? – не без любопытства осведомился Мейсон.

– Триста восемьдесят пять долларов. Вначале я хотела простопослать их дяде Альберту, но потом решила, что лучше приеду и сама посмотрю, вчем тут дело.

Мейсон кивнул:

– Не хотите ли присесть?

Она устроилась в кресле для клиентов. Адвокат расположился засвоим письменным столом. Делла села за секретарский стол и бросила на шефабыстрый, многозначительный взгляд.

– Деньги наличными, – продолжила между тем Мэри Броган. –Обратный билет на автобус у меня есть, так что я…

– Чем вы занимаетесь? – поинтересовался Мейсон, рассматриваядевушку. – Как я понимаю, вы работаете?

– Стучу на пишущей машинке, – ответила она, – и, поверьте,стучу основательно.

– Расскажите мне о вашем дяде, о себе, о вашей работе.

– Что касается работы, тут рассказывать нечего, мистерМейсон. Я прихожу в офис в восемь тридцать утра, вскрываю почту, кладу ее боссуна стол, пишу под диктовку, перепечатываю на машинке, выбегаю на обед,возвращаюсь, опять пишу под диктовку и опять печатаю, все всегда в страшнойспешке, чтобы успеть положить письма боссу на стол и он мог их подписать,прежде чем уйдет домой. Я же остаюсь, раскладываю письма по конвертам,наклеиваю марки, подшиваю копии писем, затем закрываю офис, возвращаюсь к себев квартиру, которую снимаю вместе с другой девушкой, что-нибудь ем, стираючулки и нижнее белье, ложусь в постель, сплю и вот таким образом готова кследующему дню.