Вместо этого он ее удивил.

— Цитируя Блейна Моно, звучит неплохо.

— Окажи мне услугу и никогда не цитируй его, Роланд. Нисейчас, ни потом. Договорились?

— Как скажешь, — согласился он, а потом добавил, без паузы,но сильно понизив голос. — Держи мой револьвер наготове, если тебя это устроит.

— Устроит вполне, — тут же ответила она, также тихо.Получилось «устроивполне», потому что ей не хотелось шевелить губами. Оначувствовала, что за ними наблюдают из домов, которые сгрудились в этой частиКоролевского тракта, как магазины и харчевни в средневековом городе (или насъемочной площадке фильма, события которого разворачивались в средневековомгороде) Только не знала, люди это, роботы или все еще работающие телевизионныекамеры, но поверила этому чувству еще до того, как Роланд подтвердил, что ее подозренияне лишены оснований. И ей хватило одного взгляда на голову Ыша, котораяповорачивалась из стороны в сторону, как маятник в дедушкиных напольных часах,чтобы понять: он тоже чувствует чье-то внимание к их особам.

— Он был хорошим дином, этот Кеннеди? — Роланд вновьзаговорил обычным голосом. И в тишине разносился он очень далеко. Сюзаннавнезапно осознала, что с ней произошло на редкость приятное изменение: онасовершенно не чувствовала холода, хотя воздух, не прибавивший в температуре,стал еще и сырым, в силу близости ревущий реки. Ее слишком уж интересовалокружающий мир, так что обращать внимание на холод она просто не успевала. Покрайней мере, на текущий момент.

— Ну, не все так думали, определенно не думал тот псих, чтозастрелил его, но я считала, что да. Во время предвыборной компании он говориллюдям, что собирается многое изменить. Вероятно, менее половины избирателейверило, что слова у него не разойдутся с делом, поскольку большинство политиковлжет по той же причине, по какой обезьяна машет хвостом: потому что может. Нопосле того, как его выбрали, он начал претворять в жизнь свои обещания. Тогдаже едва не началась война из-за одной страны, которая называлась Куба, и онпоказал себя таким же храбрым, как… ну, скажем так, ты бы с радостью встал сним плечом к плечу. Когда некоторые люди поняли, что он настроен серьезно, этисучьи дети наняли психа, чтобы тот его застрелил.

— Оз-вальта.

Сюзанна кивнула, не став его поправлять, подумав, чтопоправлять нечего. Оз-вальт. Оз. Опять колесо описало круг, не так ли?

— И Джонсон встал у власти после ухода Кеннеди?

— Да.

— Как он себя проявил?

— К тому моменту, как ты меня «извлек», прошло слишком маловремени, чтобы делать какие-то выводы, но он, конечно, относился к тем, ктоумел играть в эту игру. «Живи сам и давай жить другим», — так у нас говорили.Ты понимаешь?

— Да, конечно, — кивнул Роланд. — Сюзанна, думаю, мыприбыли, — и остановил роскошное такси Толстяка Хо. По-прежнему сжимая пальцамирукоятки стержней, оглядел «Ле кас руа рюс».

2

Здесь Королевский тракт заканчивался, переходя в широкий,мощеный брусчаткой передний двор, который когда-то, и сомнений тут быть немогло, охранялся людьми Алого Короля столь же тщательно, как Букингемскийдворец охраняется «мясоедами»8 королевы Елизаветы. На брусчатке они увиделинарисованный алый глаз, который с годами лишь чуть-чуть выцвел. Стоя на земле,человек мог лишь догадаться, что нарисован глаз, но с верхотуры, предположилаСюзанны, глаз этот обязательно привлек бы внимание, стоило посмотреть насеверо-запад.

«Наверняка этот мерзкий глаз нарисовали со всех сторонсвета», — подумала она.

Над передним двором, на растяжках, закрепленных на двухсторожевых башнях, висел только что нарисованный транспарант, также выдержанныйв трех цветах: красном, белом и синем. На нем Сюзанна прочитала:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, РОЛАНД И СЮЗАННА

(ЫШ ТОЖЕ!)

ПРОДОЛЖАЙТЕ ДУМАТЬ, ЧТО ВЫ В СВОБОДНОМ МИРЕ

Замок за внутренним двором (и рекой, загнанный в крепостнойров, действительно построили из блоков темно-красного камня, которые с годамистали чуть ли не черными. Башни и башенки замка в верхней своей части сильноувеличивались в размерах, словно отрицая закон всемирного тяготения. А основнаячасть замка, которая находилась под этими бросающимися в глаза архитектурнымиизлишествами, выглядела строгой и безыскусной, если не считать еще одногоглаза, вырезанного в арке над главным входом. Два из парящих на высотепешеходных мостиков разрушились, замусорив двор кусками камня, но еще шестьостались на месте, пересекая воздух на различных уровнях, чем напомнили Сюзаннетранспортную развилку в местах пересечения основных автострад. Как и в домах,двери и окна в замке были на удивление узкими. Толстые черные вороны сидели наподоконниках окон, расположенных вдоль пешеходных мостиков, и смотрели на них.

Сюзанна спустилась с повозки рикши. Револьвер она заткнулаза пояс, где он всегда был под рукой. Присоединилась к стрелку, глядя наглавные ворота на этой стороне крепостного рва. Широко распахнутые. За нимигорбатый каменный мост вел на другой берег. Под мостом черная вода бурлила вкаменном «горле» шириной в сорок футов. От воды шел резкий, неприятный запах, иа на нескольких торчащих их нее черных скалах оседала не белая, а желтая пена.

— Что будем делать? — спросила она.

— Для начала послушаем вон тех парней, — и Роланд мотнулголовой в сторону парадных дверей на дальней стороне мощеного переднего двора.Двери были приоткрыты и из них вышли двое мужчин, совершенно обычных мужчин, ане «жердей» какими становятся их отражения в некоторых зеркалах комнаты смеха.Когда они оставили за собой половину двора, из дверей выскользнул третий ипоследовал за ними. Вроде бы оружия у них не было, а когда первые двоеподходили к мосту, Сюзанна особо и не удивилась, увидев, что они близнецы. Да итот, что догонял двух первых, ничем от них не отличался: белый, довольно-такивысокий, с длинными черными волосами. То бишь, тройня, два брата впереди, один— чуть сзади. Все трое были в джинсах и толстых куртках, которые тут же вызвалиу Сюзанны жгучую зависть. Двое впереди несли большие плетеные корзины, держа ихза кожаные ручки.

— Надень на них очки, добавь бороды, и они будут выглядетькак Стивен Кинг, когда мы с Эдди впервые встретились с ним, — прошептал Роланд.

— Правда? Ты так говоришь?

— Да. Ты помнишь, что я тебе сказал?

— Право говорить остается за тобой.

— И насчет искушения, которое идет перед победой. Помни и обэтом.

— Буду. Роланд, ты их боишься?

— Я думаю, что эти трое страха вызвать не могут. Но будьготова к стрельбе.