Во второй корзине лежали два больших толстых крупной вязкисвитера, один зеленый и один красный, рождественских цветов.

— Там также теплое нижнее белье, куртки, короткие сапоги сподкладкой из овчины и перчатки, — пояснил Фимало. — Потому что в Эмпатике вэто время года чертовски холодно, а идти вам долгие месяцы.

— На окраине города мы оставили вам легкие алюминиевыесанки, — добавил Файмало. — Вы сможете положить их на вашу повозку, а потомиспользовать, чтобы везти леди и снаряжение, как только вы доберетесь до снега.

— Вы, конечно, задаетесь вопросом, почему мы это делаем,если не одобряем вашего решения продолжить путь, — вновь заговорил Фимало. —Дело в том, что благодаря вам мы остались живы…

— Мы действительно думали, что нам крышка, — вставил Фумало.— «Куотербек спекся», — мог сказать бы Эдди.

И эти слова тоже причинили ей боль… но не такую сильную,какую причинял взгляд, брошенный на всю эту еду. Или воображаемые ощущения, которыеона испытывала, надевая этот толстый свитер, чувствуя, как он опускается досередины бедер.

— Я решил попытаться отговорить вас от продолжения похода,приложить к этому все силы, — сказал Файмало. Сюзанна заметила, что он —единственный кто употреблял местоимение «я». — А если мне это не удастся —снабдить вас всем необходимым, что может понадобиться вам в пути.

— Ты не сможешь его убить! — взревел Фумало. — Неужели тыэтого не видишь, ты, машина-убийца с деревянной башкой, неужели не видишь? Все,что ты сможешь, так это проявить излишнюю прыть и сыграть на его мертвую руку!Как ты можешь быть таким глу…

— Замолчи, — ровным голосом оборвал его Файмало, и Фумалозамолчал. — Он принял решение.

— И что вы сделаете? — спросил Роланд. — После того, как мыпойдем дальше?

Все трое в унисон пожали плечами, но ответил Файмало, такназываемое супер-эго уффи: «Останемся здесь. Посмотрим, сохранится ли матрицатворения или разрушится. А тем временем постараемся восстановить „Ле кас“,вернуть ему хотя бы часть прежнего величия. Когда-то это был прекрасный дворец.И его снова можно сделать таким же. А теперь, думаю, наш разговор закончен.Возьмите наши дары вместе с нашей благодарностью и самыми добрыми пожеланиями.

— Скупыми добрыми пожеланиями, — добавил Фумало, иулыбнулся. Неожиданно для Сюзанны и ослепительно.

Сюзанна едва не двинулась к корзинам. Свежая еда, конечновлекла ее (особенно свежее мясо), но куда более притягательными были свитера итеплое нижнее белье. Хотя припасов у них заметно поубавилось (и они наверняказакончились бы раньше, чем они пересекли территорию, которые уффи назвалиЭмпатикой), на роскошном такси Толстяка Хо еще лежали банки с бобами, тунцом итушенкой, и в этот день они уже поели, так что желудки не урчали от голода. Чтоее убивало, так это холод. Холод она считала своим главным врагом, холодподбирался к ее сердцу, дюйм за дюймом.

На месте она осталась по двум причинам. Во-первых, осознав,что одного-единственного шага будет достаточно для того, чтобы уничтожитьостатки ее воли: она со всех ног побежит к середине моста, упадет на колениперед с теплой одеждой и начнет рыться в ней, словно сорвавшаяся с цепидомохозяйка на ежегодной полной распродаже в «Файленс». После первого шаганикто и ничто не смогло бы ее остановить. И потеря силы воли стала бы не самымхудшим последствие этого шага; она потеряла бы и самоуважение, за которое ОдеттаХолмс боролась всю жизнь, несмотря на усилия маленькой саботажницы, котораязатаилась в глубинах ее разума.

Однако, одной лишь первой причины не хватило бы для того,чтобы удержать ее на месте. Второй стало воспоминание о том дне, когда онаувидели ворона, который нес в клюве что-то зеленое, и вместо «Кру, кру!» с небадоносилось «Кау, кау». Ворон нес всего лишь бес-траву, все так, но, однако,зеленую. То есть живую. Именно в тот день Роланд попросил ее молчать, еслипридется с кем-то совещаться, сказал… как он сказал? «Перед победой идетискушение». Она и представить себе не могла, что самым большим искушением еежизни станет рыбацкий, крупной вязки свитер, но…

Она внезапно поняло то, что стрелок, похоже, знал, если не ссамого начала, так с момента появления тройни Стивенов Кингов: все это сплошнойобман. Оно не могла знать, что именно находится в корзинах, но уже несомневалась, что нет в них ни настоящей еды, ни одежды.

Так что с места Сюзанна не сдвинулась.

— Так что? — спросил Файмало. — Вы подойдете и возьметеподарки, которые я вам приготовил? Вы должны подойти, если хотите их взять,потому что по середине моста проходит лилия, переступить которую я не могу.Фимало и Фумало стоят у барьера смерти Короля. Вы оба можете пересекать его влюбую сторону. Мы — нет.

— Мы благодарим тебя за твою доброту, сэй, — ответил Роланд,— но отказываемся от подарков. Еды нам хватает, одежда ждет нас впереди, пустьеще и бегает на копытах. А кроме того, не так уж здесь и холодно.

— Да, — улыбнулась Сюзанна трем одинаковым и одинаковонедоумевающим лицам. — Не так уж.

— Мы идем дальше, — и Роланд вновь чуть поклонился надвыставленной вперед и согнутой ногой.

— Мы говорим, спасибо вам, мы говорим, всего вам хорошего, —вставила Сюзанна и вновь расправила в реверансе невидимые юбки.

Она и Роланд начали поворачиваться. И именно в этот моментФимало и Фумало, каждый все стоял на одном колене, сунули руки в стоящие предними корзины.

Сюзанне не требовалась команда Роланда, она и так все знала.Выхватила револьвер из-за ремня и застрелила левого Стивена Кинга, Фумало,когда тот только выхватил из корзины какое-то оружие с длинным серебристымстволом. С него свисало что-то вроде шарфа. И револьвер Роланда в мгновение окаперекочевал из кобуры в руку. И он выстрелил только раз. Над ними вороны дружноснялись с насиженных мест. Фимало, тоже держащий в руках оружие с серебристымстволом, медленно рухнул на корзину, с удивлением, написанном на лице, и дыройот пули точно по центру лба.

5

Файмало застыл на прежнем месте, на дальней стороне моста.Руки по-прежнему скрещивались на груди, но он более не выглядел двойникомСтивена Кинга. Теперь на них смотрело длинное, с пожелтевшей кожей, лицостарика, который умирал медленно и мучительно. И волосы у него из густо-черныхпревратились в грязно-серые. На черепе краснели пятна экземы. Лоб, щеки,подбородок усыпали прыщи и открытые язвы, с раздутыми белыми головками,сочащиеся кровью или гноем.

— Кто ты, на самом деле? — спросил его Роланд.

— Чел, такой же, как и вы, — смиренно ответил Файмало. —Рэндо Вдумчивый, так меня звали в те долгие годы, когда я служилпремьер-министром Алого Короля.