Я посмотрел на старую лачугу с мерцающими огоньками, едваразличимую в тусклом свете, и увидел стоящую возле нее женщину с рыжимиволосами и очень бледной кожей. Она была человеческим существом и ведьмой. Отнее исходил очень слабый запах, возможно свидетельствующий о том, что в еежилах течет частичка крови Талтосов.

Мне следовало идти дальше. Я понимал это. От ведьм всегдаможно было ждать неприятностей. Но эта женщина была очень красива, а в полутьмеглаза сыграли со мной скверную шутку, и мне показалось, что она чем-тонапоминает нашу погибшую Жанет.

Пока она приближалась ко мне, я заметил, что у нее строгиезеленые глаза, как у Жанет, прямой нос и губы, словно вырезанные из мрамора. Унее были такие же маленькие округлые груди и длинная, грациозная шея. Добавьтеко всему этому прекрасные волосы, к которым Талтосы всегда проявляли слабость.

«Чего тебе нужно от меня?» – спросил я.

«Подойди и ляг со мной, – отвечала она. – Заходи вмой дом. Я приглашаю тебя».

«Ты очень глупа, – заявил я. – Ты знаешь, кто ятакой. Лягу с тобой – и ты умрешь».

«Нет, – возразила она. – Только не я. – И оназасмеялась, как многие ведьмы смеялись и до нее. – Я рожу от тебягиганта».

Я покачал головой.

«Ступай своим путем и будь благодарна, что я не так легкоподдаюсь искушениям. Ты прекрасна. Найдется другой Талтос. Кто здесь защищаеттебя?»

«Войди, – настаивала она, – войди в мой дом».

Она подошла ближе, и в слабых лучах света, проникавшегосквозь листву, золотистого света угасающего дня, я увидел белоснежные зубы иокруглые груди, просвечивающие сквозь тонкую кружевную блузу, поверх которойбыл туго затянут кожаный пояс.

«Что же, если я лягу с ней и просто приложу губы к еегрудям, это никому не принесет боли, – подумалось мне. – Но ведь онаведьма. Почему я разрешаю себе даже думать об этом?»

«Эшлер, – обратилась ко мне женщина, – мы всезнаем твою историю. Я знаю, что ты король, предавший свое племя. Не хочешьспросить духов пещеры, как можно было бы получить прощение?»

«Прощение? Только Христос может простить мои прегрешения,дитя», – ответил я.

«Какой силой обладает этот Христос, чтобы изменитьпроклятие, которое Жанет наложила на тебя?»

«Не издевайся надо мной!» – вскипел я.

Я желал ее. И чем больше сердился, тем меньше заботился отом, что с ней будет.

«Пойдем со мной, – вновь пригласила она. – Выпьешьнастой, который стоит у меня на огне, а потом мы отправимся в пещеру и тыувидишь духов. Они знают все, король Эшлер».

Женщина подошла к лошади, положила свою руку на мою, и япочувствовал, как во мне разгорается желание. У нее были колдовскиепронзительные глаза, и казалось, что на меня смотрит Жанет.

Не успел я собраться с мыслями, как она помогла мнеспешиться и мы уже вместе пробирались сквозь заросли папоротника и самбука.

Маленькая хижина показалась мне гнусной и пугающей. В ней небыло окон. Над огнем на длинном вертеле висел чайник. Но постель была чистая,застеленная искусно вышитым полотном.

«Достойно короля», – сказала женщина.

Я огляделся вокруг и увидел темную открытую дверь – напротивтой, через которую мы вошли.

«Это тайный вход в пещеру, – пояснила она и, внезапнопоцеловав мне руку, потянула меня к постели. Попутно женщина сняла с огнячайник и налила из него отвар в грубую глиняную кружку. – Выпейте, ваше величество,и пещерные духи будут видеть и слышать вас».

«Увижу и услышу ли их я? – подумалось мне. – Незнаю, ибо только богу известно, что она положила в этот отвар. Быть может,травы и масла, которые доводят ведьм до исступления, после чего они начинают танцевать,как Талтосы под луной. Мне рассказывали о таких проделках».

«Пей, он сладкий», – велела она.

«Ладно, – кивнул я. – Он пахнет медом».

Глядя в кружку, я решил, что не стану пить ни капли. Явидел, что она улыбается, и, улыбнувшись в ответ, осознал, что поднял кружку ивнезапно отпил из нее большой глоток. Я закрыл глаза.

«Что будет, если в нем действительно какое-то волшебство?» –изумленно прошептал я, чувствуя, как постепенно погружаюсь в сон.

«А теперь ложись рядом со мной», – негромко приказала она.

«Ради тебя же самой не стоит делать этого», – ответиля. Но она уже сняла с меня меч.

Я смирился и больше не возражал. Медленно поднявшись, лишьдля того, чтобы запереть дверь, я снова свалился на постель и притянул ее вниз,под себя. Я стащил с нее блузу, обнажив груди, и подумал, что могу заплакатьтолько от одного их вида. Ах, молоко Талтосов, как сильно мне его хотелось! Онане была матерью, эта ведьма, у нее не должно быть молока ни от Талтосов, ни отлюдей. Но эти груди, эти сладостные груди! Как я жаждал сосать из них,покусывать и лизать их языком.

«Ладно, это не причинит ей вреда», – подумал я, и,когда она увлажнилась и загорелась желанием, я вложил пальцы между скрытыми,поросшими волосами тайными складками и заставил ее задрожать.

Я тут же принялся сосать ее груди. Я начал целовать ее ивпитывать ее запах. У нее была упругая молодая кожа, пахнущая юностью. Мненравились и звуки ее тихих вздохов, и то, как ее белый живот прикасался к моейщеке, и волосы внизу, между сомкнутых бедер. Когда я стащил с нее юбку, тоувидел, что они рыжие и похожи на волосы на ее голове, пламенеющие и слегкавьющиеся.

«Прекрасная, прекрасная ведьма», – шептал я.

– Возьми меня, Эшлер, – сказала она.

Я упорно всасывал в себя ее грудь, отчего чувствовалмучительную боль в пенисе. «Нет, я не стану убивать ее. Она глупа, но незаслуживает из-за этого смерти». Но она потянула мой член к себе между ног иприжала его кончик к своим волосам… И совершенно неожиданно, как это случаетсясо многими мужчинами, я решил, что, если она и в самом деле хочет этого, япоступлю так, как она просит.

Я стремительно вошел в нее, почти не заботясь о том, что оначувствует, как я всегда поступал, когда был с женщиной-Талтос. Я оседлал ее, имне это нравилось. Она раскраснелась. Она рыдала и вскрикивала, призывая духов,имен которых я не знал.

Все закончилось почти мгновенно. Она смотрела на менясонными глазами и с победной улыбкой на губах.

«Выпей, – велела она, – и спускайся в пещеру».

Глаза женщины закрылись, и она погрузилась в сон.