И Мадлен наконец улыбнулась.

Между стен гуляло гулкое эхо. Естественно, ведь квартира еще пустая. Когда он обустроится и расставит мебель, станет лучше. А пока он принес чемодан, спальный мешок и картонную коробку. В коробке книги и музыка. Все его имущество. Сэмми прошелся по своим владениям: две комнаты, кухонный уголок, душевая, туалет. Внимательно все осмотрел. Стены, паркет, окна. Проверил толщину перегородок. Все потрогал, все подергал. Выключатели, спуск воды, дверные ручки, окошко в туалете. Нашел, что все в полном порядке, все очень красиво. Теперь это его дом. Его собственный маленький Версаль. Чтобы отпраздновать новоселье, он купил бутылку шампанского. Откупорил и налил в стаканчик из-под зубной щетки. Чокнулся со своим отражением в зеркале над раковиной. За тебя, Самюэль… Он скривился. От звука собственного голоса стало неловко. Это все эхо. Наверно, надо срочно повесить занавески на окна. Чтобы приглушить звук. И чтоб было уютно. Плевать, что будет похоже на гнездышко гомосека. Главное, чтоб не напоминало тюремную камеру, в которой он кантовался.

Он распаковал свой новенький музыкальный центр. Поставил его прямо на пол. Отступил на пару шагов, чтобы оценить, как он смотрится в его гостиной. Это его первый музыкальный центр. Понятно, что он поневоле взволнован. Порылся в коробке в поисках нужного диска. Сорвал целлофановую обертку.

Башунг. «Синяя нефть». Последний альбом.

Он стал тихонько подпевать.

Песня призывала меньше бегать.

А еще лучше не бегать вовсе.

Меньше улыбаться.

А еще лучше не улыбаться вовсе.

Меньше любить.

А еще лучше…

Потом он достал из коробки шесть книг. Все новенькие. «Только не в бумажных обложках, пожалуйста». Так он сказал продавщице в книжном. Конечно, твердые переплеты стоили дороже. Но он не желал класть в основу первой в своей жизни библиотеки всякую дешевку.

Выбор всех шести он предоставил продавщице. Она только недавно поступила на работу и еще никогда не сталкивалась с подобной просьбой. Он заметил, что она слегка оробела. Прежде чем уйти вглубь магазина, задала ему несколько вопросов. И пошла рыться на полках. Вернувшись, выложила перед ним шесть книг. И сказала, чтобы, прежде чем покупать, он их посмотрел… Он не понял, на что смотреть. На заглавие? На обложку? Биографию автора? Лучше всего, посоветовала она, прочтите, что написано на обороте… Что, не хотите? Вы уверены? Ну ладно. Тогда я сама вам вкратце кое-что расскажу… Прошу вас послушать, месье… Он согласился. Только чтобы доставить ей удовольствие.

Начать надо с «Водительского комбинезона». Парня, который его написал, зовут Нан Оруссо. Сэмми никогда такого имени не слыхал. Короче, оказалось, что этот парень отмотал срок, а потом стал писателем. Сэмми это ошеломило. Потому что он тоже иногда пописывал стихи. Начал еще мальчишкой. Стихи, конечно, были про любовь. И посвящались его подружкам. Но как-то раз одна из них подняла его на смех. И он решил, что больше никогда и никому не будет читать своих стихов. С тех пор он сочиняет редко, только если совсем уж распирает изнутри и терпеть нет никакой мочи. Когда по-другому никак. И делает это тайком. Чаще всего в сортире. Какое-то время он хранит свои листки, а потом их сжигает. Чтобы быть уверенным, что они не попадут в чужие, враждебные руки. Охота была подставляться. Хватит с него.

Сэмми вышел из тюрьмы полгода назад. И до сих пор еще почти не верил, что он на свободе. И дело тут вовсе не в его характере. Как-то в кафе один парень рассказал ему, что потратил несколько лет, чтобы обрести почву под ногами. И даже сейчас иногда просыпается среди ночи с криком. Потому что ему снится, что он слышит, как в замке поворачивается ключ…

Фарид, вот как его звали. Парень что надо. Работает в издательстве. Они там печатают только поваренные книги. Не самое увлекательное занятие, с точки зрения Сэмми. Но он так об этом рассказывал, что Сэмми заслушался.

Погода стояла отличная, и Арчи с Одеттой завтракали на улице, рассеянно слушая по радио новости. Капитан Ахав лежал у них в ногах и всеми способами старался привлечь к себе внимание. Ему хотелось бы довести до сведения хозяев, что нынче утром он испытывает острую необходимость в поглаживании. Вот здесь, в области живота, было бы недурственно. И немедленно! Уже сколько дней им совершенно пренебрегают. На какие только хитрости не приходится пускаться. Сладострастно потягиваться, лукаво подмигивать… В первую очередь адресуя все эти знаки Одетте. Она к ним особенно чувствительна. И что же? Ничего. Остается прибегнуть к крайнему средству. И он широко раскрыл пасть, завершив зевок кратким мяуканьем. Обычно это вызывает у них улыбку. А тут — ноль реакции. Вот ведь безобразие. Тем более что ему отлично известно, о чем они думают. О соседском сопляке, который таскает у них фрукты и овощи. С их молчаливого попустительства. В чем тут дело? Загадка.

Потому что…

Вот уже год, как они обосновались здесь и не покладая рук трудятся над садом и огородом. И все у них вроде бы ладится. Особенно если учесть, с какой позиции они стартовали: оба на дух не выносили никакой растительности. Прежде чем переехать сюда, они ее терпеть не могли, даже на картинках! Этим все сказано. Зеленые насаждения внушали им суеверный ужас, хотя сами они ни за что бы в этом не признались. Ну да ладно, дело прошлое. Но факт остается фактом: ни тот ни другая не только ни разу не бывали в деревне, но и на балконе сроду не вырастили даже жалкого стебелька эстрагона. Что уж говорить о физическом труде. Они работали только в офисе. Если под ногтями и появлялась грязь, то исключительно в результате замены картриджа в принтере, а если иногда постреливало в пояснице, то лишь от многочасового сидения перед компьютером. Их легкие смирились с воздухом, перенасыщенным углекислотой, а подошвы ботинок привыкли шаркать по асфальту. Следуя той же логике, питались они либо в ресторанах, либо покупали готовую еду в кулинарии, а в выходные лакомились разогретыми быстрозамороженными блюдами.

Пенсия внесла в этот распорядок свои коррективы. Их ожидал сюрприз. Жизнь в городе оказалась им не по средствам. Они продали свою квартиру и переехали сюда. Первое время им пришлось трудновато. Они никого не знали и смертельно скучали. И тогда, чтобы не сойти с ума от тоски или не спиться, очертя голову бросились заниматься садоводством, кухней и домом. Они все перепробовали. Постепенно обзавелись знакомыми. Которые, как выяснилось, все поголовно были помешаны на экологически чистых продуктах. Старея, люди начинают следить за своим здоровьем. Что ж, хорошее дело начинать никогда не поздно… Как бы то ни было, одно они уяснили твердо: никакой химии, никаких гербицидов и пестицидов. Да здравствует крапивный компост, дедушкина сапка и божьи коровки, поедающие тлю. А поскольку Арчибальд и Одетта были людьми серьезными, они изучили этот вопрос всесторонне и глубоко. Обзавелись литературой, проверили на практике полезные советы, посетили все сельскохозяйственные выставки в районе. Накупили кучу книг. «Биосадоводство за десять уроков», «Биосадоводство по луне и звездам», «Секреты биосадоводства»… Одним словом, собрали полную коллекцию. Они стали всезнайками. Но главное — прониклись новым мировоззрением. Однажды вечером, после ужина с обильными возлияниями — лишние радости в жизни не помешают, — они бросили себе вызов. Обрести полную независимость! Все выращивать самим, не покупать в супермаркете никаких фруктов и овощей. И дали себе срок — один год. Их охватил спортивный азарт. Со следующего дня Арчибальд принялся за строительство теплицы — ведь овощи нужны круглый год. Одетта специализировалась на фруктовых деревьях. Потому что деревня без варенья, Арчи, — это… Это Тати[4] без трубки, Марсель без сардин или цирк без Медрано[5]. Ведь так, дорогой? Но Арчи не знал ни кто такой Тати, ни чем знаменита сардинка из марсельского порта, ни что это за «Цирк Медрано». И ничего не ответил.