сами его приобрели. В довершение к нему прибавляется тайное довольство самим собой и известное чувство гордости, когда соображаешь, что это удовольствие сильнее у более образованных умов, что оно требует знакомства с прошлым, что невежды и глупцы не в состоянии ощущать его. Другие города, даже те, которые мы всего больше любим, радуют нас только своим существованием; Рим же имеет важнейшее преимущество: он в одно и то же время делает нас довольными городом и самими собой. Прибавим, что удовольствие, какое испытываешь при его посещении, хотя и не сразу, постоянно усиливается. Ближе изучая все эти памятники, мы постоянно открываем новые причины быть ими пораженными; чем больше мы их рассматриваем, тем больше находим в них прелести, и наконец нам бывает очень трудно от них оторваться. Рим – это тот город, где любопытство и восхищение ослабевают всего менее; и замечают, что, кто жил в нем всего дольше, менее всего спешат покинуть его и всего более желают вернуться туда. Папа Григорий XVI, который был умным человеком, всегда спрашивал у иностранцев, приходивших прощаться с ним, сколько времени они прожили в Риме. Когда приезжий провел всего несколько недель, он говорил: «Прощайте!»; но тем, кто прожил в Риме несколько месяцев, он всегда говорил: «До свидания!»

Эти размышления, которые относятся к Риму вообще, подходят, может быть, больше к Палатинским развалинам, чем ко всем остальным; тут особенно поспешный путешественник рискует ничего не понять, а прилежный почитатель, не жалеющий времени для изучения памятника, щедро вознаграждается за свой труд. Так как Палатинский холм – это древнейший римский квартал, постройки которого принадлежат к различным эпохам, они перемешаны еще больше, чем в других местах. Он имел во все времена большое значение; цари, республика, империя оставили там значительные памятники, которые в течение десяти веков были покрыты землей. Раскопки последних лет возвратили их нам, но, к несчастию, они возвратили их нам все вместе. Эти здания, упавшие одно на другое, появляются сразу, и сначала кажется, что в этом смешении никогда не разберешься. По счастию, каждый век в Риме имел свою особую архитектуру, и каждая эпоха пользовалась разными материалами; смотря по тому, сложена ли стена из туфа, или травертинового туфа, или кирпича, представляет ли работа opus incertum или opus reticulatum[35], можно определить приблизительно ее возраст. Кроме того, в способе соединения кирпичей или кладки имеются признаки, достаточные для опытного археолога. Наконец, иногда находятся надписи на водосточных свинцовых трубах и на кирпичах клейма мастерской или даже имена консулов, при которых они были сделаны, и это устраняет всякие сомнения. Таким образом определили с большой вероятностью время открытых памятников. Воспользуемся всеми этими сведениями, чтобы получить представление о сохранившихся остатках дворца Цезарей, и постараемся познакомиться с тем, что последние раскопки сообщают нам о разных периодах древнего Палатина.

I

Как производились раскопки Палатинского холма. – Roma quadrata и стены Ромула. – Храм Юпитера Статора. – Остатки эпохи царей. – Древность письма у римлян и заключения, которые можно из этого извлечь. – Палатинский холм во время республики. – Причина, почему раскопки в Риме всегда так плодотворны

Палатинский холм, имеющий около 1800 метров в окружности и около 35 метров высоты, стоит наподобие острова среди других холмов, соединение которых образовало Вечный город. Хоть он – самый маленький из всех, остальные, по словам одного писателя, точно окружают его поклонением, как своего владыку. Действительно, он имел в жизни Рима самое большое значение. Так как естественно было предполагать, что он хранит прекрасные воспоминания о своем славном прошлом, на нем со времен Возрождения несколько раз делали раскопки. По обычаю той эпохи, там искали мозаики, статуи, художественные произведения и, по удовлетворении любопытства или жадности исследователей, опять прикрывали землей развалины, на минуту открытые. Серьезные и последовательные работы начались только в наше время и по инициативе Франции. В 1861 г. император Наполеон III, который, как известно, очень интересовался римской историей, особенно историей Цезарей, задумал купить у неаполитанского короля Франсуа II сады Фарнезе, занимавшие северную сторону Палатинского холма. Этот план встретил много препятствий со стороны римского двора, который не желал, чтобы французский двор стал близким соседом. Было возведено множество затруднений. Леон Ренье, знаменитый ученый, понимавший всю важность этого приобретения и сам предложивший покупку садов, удостоился чести успешно окончить переговоры. Когда Палатинский холм стал французским, он указал императору архитектора, который, по его мнению, был самым подходящим для руководства предстоящими работами; это был Пьетро Роза, известный своими топографическими трудами об окрестностях Рима. Роза тотчас же принялся за дело и важными открытиями оправдал доверие. Сейчас же после событий 1870 г. Италия выкупила Палатинский холм у Наполеона III, когда тот находился еще в плену в Германии.

Открытия эти не ограничивались императорской эпохой. В то время как искали преимущественно дворец Цезарей, нашли остатки древнего города Ромула, который можно было считать навеки потерянным. Известно было, что он построен был на Палатинском холме. Историки рассказывают, как первый царь, собрав всех окрестных авантюристов, начертил стены по этрусскому обычаю. Они сообщают, что он запряг в плуг вола и корову и что он обошел холм, поднимая плуг там, где должны были быть ворота и отмечая глубокой бороздой окружность города, который он хотел основать. Эта борозда или лучше пространство, остававшееся свободным внутри начертанной линии, составляли то, что называлось pomoerium (pone muros), т. е. священной границей города, в пределах которой запрещено было хоронить мертвых или вводить культ иноземных богов. Граница была обозначена камнями, положенными на некотором расстоянии друг от друга вдоль Палатинского холма. Во времена Тацита это еще знали и показывали прежнее место. То был квадратный Рим (Roma quadrata), как называли его по форме холма, на котором он помещался, или скорее потому, что он был основан по правилам искусства авгуров и что он воспроизводил на земле идеальное пространство (templum), которое авгур чертил на небе своей жезлом. Несмотря на столько веков и столько революций, не все следы этого Древнего Рима исчезли. Нашлись и еще видны в разных местах Палатинского холма остатки стен, построенных первыми основателями города. Это большие каменные глыбы, извлеченные из самого холма, из которых цезари впоследствии сделали фундаменты своих дворцов. Когда рушились императорские дворцы, обнаружились эти древние остатки, ими прикрытые. Не только в разных местах признали ограду первобытного Рима, но думают, что нашли его главный вход. По направлению к арке Тита одна улица отделяется от Священной дороги и поднимается прямо к холму; она не шире и не круче остальных и от всех нам известных