затруднении, когда им нужно было построить площадь; необходимо было в одно и то же время сделать ее настолько обширной, чтобы она могла вмещать целый народ, и настолько тесной, чтобы не терялся голос оратора. Так как римский Форум был в течение нескольких веков обычным местом политических собраний, надо думать, что он удовлетворял обоим условиям. Это факт, который необходимо признать, хотя мы и не совсем хорошо его понимаем. Следовательно, надо предположить, что ораторы были слышны даже тогда, когда их не особенно внимательно слушали, что голос их овладевал этой шумной толпой, которую сравнивали с волнами бушующего моря: нередко люди в этой толпе выкрикивали оскорбления, плевали в лицо, бросали друг в друга камнями и скамьями. Само собою разумеется, что ораторы выступали не без труда; им нужно было особенным образом пользоваться голосовыми средствами, петь, так сказать, свои речи и особенно сопровождать их выразительной мимикой; отсюда важность ритма и жеста в античном красноречии. Благодаря всем этим средствам они заставляли себя слушать. Положение Форума, может быть, поможет нам понять то, что сначала представляется настоящим чудом. Он помещается в низине, куда попадаешь крутыми спусками. Около Капитолия это настоящая пропасть; спуск более отлог на противоположном конце, около арки Тита, но он все еще очень заметен; со всех сторон, как тогда выражались, спускались к Форуму. Если сообразить, что это расположение мест, небольшое протяжение площади, окружающие ее холмы, замыкающие ее здания очень благоприятны в акустическом отношении, становится несколько менее удивительным, что ораторы были слышны и что они производили громадное впечатление, о котором нам рассказывают.

Я только что указывал на те соображения, по которым Форум мог вмещать всех желавших присутствовать при важном процессе или подаче голосов на выборах. Может быть, следует прибавить, что избирателей было меньше, чем нам думается; может быть, площадь оказывалась довольно вместительной только потому, что часть избирателей оставались дома. В конце республики, когда народные собрания становились более бурными, люди умеренные и благоразумные, которые во всех странах самые нерешительные, стали их чуждаться. Когда стало ясно, что все эти собрания обыкновенно кончались резней, боявшиеся шума и насилия перестали показываться на них. Цицерон с горечью жалуется на абсентеизм[34] в комициях и говорит о законах, которые приняты были очень небольшим количеством граждан, не имевших даже права голоса. Это объясняет, почему римляне так легко согласились принять империю; их мало заботило то, что их лишили политических прав, от которых они сами отказались.

Все же Форум при империи оказался слишком тесным; народные собрания тогда уже не существовали, но становилось все более людей гуляющих, праздных, любопытных, и иностранцы стекались из всевозможных стран. Решили не увеличивать древний Форум, чего достичь можно было бы, только разрушая исторические памятники, но построить другие вокруг него. Цезарь начал это, императоры ему подражали, и, так как каждый старался перещеголять своих предшественников, расходы становились все значительнее и сооружения – великолепнее. Таким образом в центре всемирного города создали самую красивую совокупность памятников и площадей, которыми когда-либо украшался какой бы то ни было другой город. Иностранец, прибывший в Рим по Фламиниевой дороге, перейдя через Форум Траяна, Форумы Нервы, Веспасиана, Августа и Цезаря, приходивший наконец на древний римский Форум, где красота зданий усиливалась еще величием воспоминаний, должен был быть поражен этим зрелищем. Хотя он и представлял себе на своей родине грандиозность чудес Рима, ему приходилось признать, что мечты его были гораздо ниже действительности; он чувствовал, что находится в столице мира, и возвращался домой преисполненный восхищения к этому городу, на который устремлены были взгляды всей вселенной и который, начиная со II века, не называли иначе как Священным.

Глава II

Палатинский холм

Раскопки Палатинского холма так же, как раскопки Форума, привели к очень любопытным открытиям. Холм этот, занятый некогда виллами важных особ и монастырскими садами, куда не было доступа, сделался одной из самых интересных прогулок в Риме. Думаю, что нет другого такого места, где более теснились бы в голове воспоминания о прошлом, где наблюдатель в своем воображении мог бы перенестись в Древний мир. Приходится, однако, признать, что эта древность возвращена нам в очень плохом виде; люди, введенные в обман надписью, поставленной над входом в сады Фарнезе, и думающие, что действительно нашли «дворец Цезарей», очень удивятся, видя, что от него осталось; от него имеется всего несколько обломков, и, чтобы увидеть его таким, каким он был, надо сильно напрягать воображение.

Раскопки на Палатинском холме. Фото 1900 г.

Это напряжение, впрочем, почти везде необходимо в Риме, если хочешь посещать его с интересом. На это нужно обратить внимание всех путешественников, чтобы избавить их от разочарований. Рим не похож на другие итальянские города, Венецию, Неаполь, Флоренцию, сразу поражающие посетителя; он не производит впечатления так быстро; чтобы понять его и вполне вкусить, необходимо предварительное ознакомление. По многим причинам находящиеся в Риме великие памятники не соответствуют тому представлению, какое составляешь себе о них предварительно. Спешишь посмотреть античные развалины, о которых так много слышал; но эти развалины находятся обыкновенно среди новых домов, и эта посредственная обстановка мешает схватить в первую минуту всю их красоту. Спешат посетить древние церкви, восходящие к первым векам христианства; но, так как их много раз ремонтировали и подновляли, они в значительной степени потеряли свой настоящий характер и свою первобытную оригинальность. При беглом осмотре они не поражают, но беглого взгляда недостаточно, чтобы оценить их по достоинству. Можно сказать, что Рим посещают ежегодно тысячи торопящихся путешественников, которые не имеют достаточно времени, чтобы его увидеть, и получают о нем неполное впечатление. Не будем делать, как они; дадим себе труд посетить несколько раз эти прекрасные развалины, к которым мы сначала были равнодушны; пусть воображение поможет глазам их рассмотреть; постараемся отделить их от соседних зданий, которые их обезображивают, окружим их великими воспоминаниями, их возвеличивающими, и тогда мы можем с уверенностью сказать, что они примут для нас совсем другой вид.

Следовательно, чтобы понять и узнать Рим, необходимо произвести целое исследование, которое требует времени и труда; но время это будет хорошо употреблено, и труд обещает одно из самых больших удовольствий, какое может получить образованный человек. Удовольствие это не становится менее приятным от того, что заставляло себя долго ждать; напротив, мы находим в нем особую прелесть, потому что оно до известной степени составляет нашу работу, что частью мы обязаны им самим себе и что мы