– Ты о моем вишневом пироге? – пошутила Милла.

Хайди рассмеялась:

– Уверена, что пирог очень вкусный, но я имею в виду твоего сексуального американца.

– Ты говоришь прямо как Шерри, и вы обе ошибаетесь. Он не мой американец. Он брат Гарри и приехал сюда по делам.

– По чьим делам? – спросила Хайди.

Милле было нечего на это ответить. Она уже начала жалеть о том, что не придумала никакого предлога, чтобы остаться дома. Когда она утром позвонила Хайди, чтобы поговорить о барбекю, та настояла на том, чтобы она взяла с собой Эда.

– Я нарезала багет, – сказала Милла, чтобы сменить тему. – Мне намазать хлеб маслом?

– Было бы неплохо, но лучше бы ты ответила на мой вопрос.

Вздохнув, Милла потянулась за масленкой:

– Эд здесь для того, чтобы уладить семейные дела.

– Но задержался, чтобы помочь тебе в твоих делах.

– Он помешан на контроле. Он не может не вмешиваться.

– Хорошая попытка, Милла.

– Прошу прощения?

– Уверена, что человек вроде Эда Кавено вмешивается, только когда ему это нужно, – заметила Хайди.

– Эд считает, что его семья у меня в долгу. У него всегда было хорошо развито чувство ответственности.

– И это не единственное, что у него хорошо развито.

Милла это проигнорировала.

– Кроме того, Эд знает аспекты организации бизнеса вдоль и поперек.

Ее неприятно удивило то, что она дословно процитировала Эда, но это было лучше, чем обсуждать его физические достоинства. Проведя с ним бок о бок еще один день, она вдоволь на них насмотрелась.

Весь день она красила оконные рамы, а Эд работал над ее бизнес-планом. У нее никак не укладывалось в голове, что нью-йоркский магнат, руководящий огромной компанией, уделяет столько внимания маленькой пекарне в австралийском захолустье.

Пока они обсуждали издержки производства и ассортимент товаров, Милла украдкой любовалась широкими плечами и густыми темными волосами Эда, сидевшего за ноутбуком.

Разумеется, это было простое эстетическое восприятие. Ничего личного. Но, к несчастью, Эд заметил, что она за ним наблюдала. Когда их взгляды встречались, по ее венам разливалась волна расплавленного огня.

– Признай это, Милла, – с улыбкой настаивала Хайди. – В тебя всегда влюблялись самые классные парни. Помнишь Хита Диксона?

При упоминании об этом человеке Миллу передернуло.

– Лучше бы не помнила.

Хайди, похоже, не заметила ее реакции.

– Самый сексуальный парень во всей школе практически умолял тебя пойти с ним на свидание.

– Разве ты не предаешь Брэда, заявляя, что какой-то другой парень в школе был самым сексуальным?

Хайди посмотрела на мужа. На ее невзрачном лице появилась нежная улыбка, отчего оно преобразилось.

– Брэд совсем не ревнивый. Он знает, как я его люблю.

Милла обнаружила, что завидует ей.

– Хит Диксон был красив и опасен, – продолжила Хайди. – Он был без ума от тебя, и каждая старшеклассница завидовала тебе. Ты никогда не рассказывала, почему пошла с Хитом на свидание, а потом дала ему от ворот поворот. Нас всех шокировала твоя безжалостность.

«Если бы вы только знали…»

Милла никогда никому не рассказывала, что произошло в тот вечер, когда она пошла на свидание с первым красавцем школы.

– Хит Диксон был подонком, – горько произнесла она.

Хайди уставилась на нее широко распахнутыми глазами:

– Расскажи мне все.

– Нет. Я бы предпочла не говорить о мужчинах. Эта тема наводит на меня скуку. В моей жизни больше нет места для мужчин. Я здесь для того, чтобы заниматься бизнесом.

– Милла, ты не можешь игнорировать мужчин. Они составляют половину мирового населения.

Милла пожала плечами:

– Мне, конечно, не удастся полностью их игнорировать, но я не собираюсь в них влюбляться. И я определенно не собираюсь больше иметь ничего общего с мужчинами по фамилии Кавено. Мне хватило катастрофических отношений с одним членом этой семейки, и я не намерена наступать дважды на одни и те же грабли.

– Думаю, это правильно, – серьезно произнесла Хайди, но мгновение спустя снова заулыбалась. – Но ты не можешь не согласиться с тем, что Эд был само очарование, когда расхваливал твой пирог с вишней. Он тебе явно симпатизирует.

– Только потому, что я напоминаю ему его бабушку.

Хайди прыснула со смеха.

– Не смейся. Это правда. Он купил мне кухонные весы и ножи для разрезания выпечки…

– Эд купил тебе ножи?

– Да. Я же сказала, что он помешан на контроле. Он хотел убедиться, что у меня будет необходимое оборудование.

– Конечно, конечно, – промурлыкала Хайди.

– Когда был ребенком, бабушка разрешала ему разрезать пирог, – пояснила Милла.

Брови Хайди взметнулись.

– Это все объясняет.

Милла была согласна, что ее слова не вяжутся с образом могущественного бизнесмена. Ее саму удивило, что Эд с таким интересом за ней наблюдал, когда она сегодня пекла пирог.

– В любом случае я очень рада, что ты взяла с собой Эда, – продолжила Хайди. – Брэд получает удовольствие от общения с ним. Похоже, они нашли общий язык.

Из любопытства Милла подошла ближе в окну и увидела Эда и Брэда, которые пили пиво, болтали и смеялись, поглядывая на мясо, жарящееся на решетке.

Ее сердце как-то странно подпрыгнуло. После того как она только что заявила, что в ее жизни больше нет места мужчинам, она чувствовала себя лицемеркой.

Этот приступ сентиментальности не что иное, как минутное помрачение ума. Наверное, всему виной была атмосфера домашнего уюта. В ухоженном саду Хайди и Брэда была зона, оборудованная для барбекю. Там стоял стол со скатертью в красно-белую клетку и толстыми желтыми свечами. В воздухе пахло дымом и жареным луком. Гирлянды из лампочек, натянутые между деревьями, покачивались на ветру.

Несмотря на холодный зимний вечер, это место выглядело теплым и уютным. А Эд выглядел спокойным и расслабленным, словно такое времяпрепровождение было для него чем-то обычным. Словно он, влиятельный бизнесмен с Манхэттена, тысячу раз бывал в этом скромном фермерском доме.

– Можно подумать, что эти двое закадычные друзья, – заметила Хайди. – Они так весело смеются.

– Это удивительно, – сказала Милла. – Обычно Эд серьезен и задумчив.

– Полагаю, Эду понравилась твоя идея с открытием пекарни, – предположила Хайди, закончив мешать салат.

– Он считает это безумием, но его заинтриговал план по спасению города.