Ее лицо помрачнело.

– У меня все отлично, – ответила она. – Нет ничего такого, с чем я бы не справилась. – Она переключила внимание на еду на своей тарелке.

– Милла, если у тебя есть какая-то проблема с организацией бизнеса, я помогу тебе ее решить.

– Ты и так уже достаточно для меня сделал. – Положив вилку на тарелку, она промокнула губы салфеткой: – Я не нуждаюсь в твоей помощи. В любом случае тебе нужно возвращаться в Нью-Йорк. У меня все будет хорошо. Здесь полно людей, которые могут мне помочь.

– Значит, ты признаешь, что тебе нужна помощь?

Милла вздохнула:

– Тебя когда-нибудь сравнивали с собакой, вцепившейся в кость?

– Постоянно сравнивают.

Она снова улыбнулась, и он улыбнулся ей в ответ. Их взгляды встретились, и он, глядя в ее бездонные зеленые глаза, почувствовал установившуюся между ними связь. Испугавшись этого, он сказал:

– Теперь, когда ты знаешь, что я не собираюсь сдаваться, почему бы тебе не рассказать мне о своей проблеме.

– Это не совсем проблема. – Она окинула взглядом других посетителей, которые не обращали на них никакого внимания. – Мне просто нужно составить бизнес-план. Это условие, при котором городской совет сдает предпринимателям помещения по низкой цене.

– Ты хочешь сказать, что начала делать ремонт, не имея договора?

– Я родом из этого города. Члены совета мне доверяют. Они знают, что я их не подведу.

– Ты когда-нибудь составляла бизнес-план?

– Ты же знаешь, что нет, но я обязательно найму кого-нибудь, кто в этом разбирается.

– Я мог бы тебе помочь, – предложил он. – Я знаю аспекты организации бизнеса вдоль и поперек.

– Ты завтра уезжаешь.

– В этом нет нужды.

– Я не знаю. – Милла растерянно покачала головой. – «Кавено энтерпрайзис» и пекарня – это совершенно разные вещи.

– Бизнес он и в Африке бизнес, – сказал Эд, чокаясь с ней. – Все дело в масштабах предприятия.

Милла осторожно посмотрела на него поверх ободка своего бокала:

– И что бы ты мне посоветовал в нем указать?

– В первую очередь величину издержек производства, желаемый объем производства и оборотных средств и точку безубыточности. Полагаю, что городской совет заинтересует потенциальный масштаб рынка сбыта, твои источники сырья – в общем, степень полезности твоего бизнеса для города. И еще тебе…

– Хорошо, я все поняла. – Милла выставила перед собой поднятые ладони и закатила глаза. – Ты меня убедил в своей компетентности, Эд. Ты сможешь составить бизнес-план, даже если тебя разбудят среди ночи.

К их столику подошла Шерри, чтобы забрать грязные тарелки.

– Я могу вам предложить что-нибудь на десерт?

– Я буду только чай с мятой, – сказала Милла.

Шерри нахмурилась:

– Не уверена, что у нас есть травяные чаи. Я посмотрю. А как насчет вас, сэр? – Глядя на Эда, она кокетливо захлопала ресницами. – Может, принести вам пирожное со взбитыми сливками и клубникой?

– Спасибо, не надо, – ответил Эд и вернулся к своему разговору с Миллой прежде, чем Шерри ушла: – Если ты позволишь, я за день составлю для тебя бизнес-план.

– Ты знаешь достаточно об этом районе?

Он пожал плечами:

– Я могу найти всю необходимую информацию на правительственных веб-сайтах.

К ним подошла Шерри с чашкой чаю на подносе.

– Я нашла чай с мятой в пакетике, – сказала она и, обслужив Миллу, сразу направилась к другому столику. Это было хорошо, учитывая, как она любила посплетничать.

Сделав глоток чая, Милла серьезно посмотрела на Эда:

– Зачем ты все это делаешь?

Хороший вопрос. Возможно, Милла беспокоится о том, что у него есть определенные намерения на ее счет. Но он не идиот. Зачем ему повторно добиваться женщины, которая отвергла его на их первом свидании?

Их отношения ограничились одним-единственным поцелуем, но таким страстным, каких не было в его жизни ни до, ни после. Сейчас она сдержанна, но в тот вечер была раскованной. И такой сексуальной, что, глядя на нее, его пульс учащался. Тогда он понял, что встретил особенную женщину.

Эд помнил, как ужасно его брат обращался с Миллой. У нее были все основания интересоваться, почему он, еще один Кавено, приехал сюда без приглашения и предлагает ей свою помощь.

Поэтому он решил сказать ей правду:

– Моя семья перед тобой в долгу.

* * *

Ответ Эда привел Миллу в замешательство. Ее рука дрожала, когда она ставила чашку на блюдце.

Она была так уверена в том, что он приехал сюда, чтобы установить над ней контроль. Что она в долгу перед Кавено только потому, что они приняли ее в свою семью.

Воспоминания, которые она так долго удерживала в глубине своей памяти, начали прорываться наружу. Это были воспоминания о долгих бессонных ночах и многочисленных романах Гарри, его крупных проигрышах в казино.

Ее муж часто причинял ей боль, а его черствая эгоистичная мать всегда вставала на сторону сына. Что касается Джерри Кавено, он игнорировал Миллу до тех пор, пока не узнал, что она ждет ребенка. Тогда он нанял частного детектива, чтобы ее найти.

И вот теперь Эд, единственный член этой чертовой семейки, который вправе на нее обижаться, приезжает сюда и заявляет, что Кавено у нее в долгу.

– Я не понимаю, – пробормотала она. – Ты говоришь о деньгах? О моем наследстве?

Эд пронзил ее суровым взглядом. Она покраснела и опустила глаза. Что он имеет в виду? Что Кавено следовало предостеречь ее насчет Гарри? Защитить ее?

Но она взрослая женщина, которая имеет право делать выбор и совершать собственные ошибки. Присутствие Эда постоянно напоминает ей об этих ошибках.

– Я перебралась на другой конец земного шара, чтобы все это забыть, – сказала она.

Эд тяжело вздохнул:

– Я понимаю. И, по правде говоря, я тебя не виню.

Он печально улыбнулся, и у нее появилось еще больше вопросов. Вопросов, которые она не осмелилась задать.

Когда ужин закончился, Милла почувствовала облегчение. Временами он напоминал свидание, поэтому она была напряжена, когда пришло время ложиться спать.

– Боюсь, что у меня всего один обогреватель, – призналась она.

– В твоей спальне? – спросил Эд.

– Э-э… да.

В его глазах появился озорной блеск, и она подумала, что он начнет ее дразнить, но вместо этого он просто сказал:

– Ничего страшного. Мне будет тепло в спальном мешке.

– Я поражена, – сказала Хайди, которая мешала салат, поглядывая в окно на задний двор, где Брэд и Эд жарили барбекю. – У меня нет слов.