— Благодарю, не надо, — я отрицательно покачал головой и, не прощаясь, вышел из кабинета главы. Мастера ему, ржа, методику разработали… Смески у них, значит, слабенькие, да? Вот только я тоже далеко не чистокровное Оружие, смесок минимум наполовину, а концентрат принимать научился в первый же год, с нуля! И мне было тринадцать! Тринадцать ржавых лет, когда Мастер Майя забрала меня с того алтаря! Ничего не порвалось, никто не умер!

Но у этих… методика. Маститыми Мастерами разработанная. Наверняка запатентованная. И тысячу раз оплаченная. И сколько бы мне лет ни было, Оружие они слушать не хотят.

Идиоты. «На охотах пусть окрепнут!» Да ржа им лысого. Эта методика применима как раз к новичкам: если не проработать каналы с самого начала, пока они еще достаточно эластичные, способными на работу с концентратом те уже никогда не станут, а нынешнее состояние закрепится в энергоструктуре Оружия навсегда.

Хоть самому садись и пиши. Но… ржа! Не поверят же, забросят в самый дальний угол на вековое рассмотрение и забудут. Если только… хм. А зачем мне их вообще о чем-то спрашивать? Группу мне, может, этому обучать и не дадут, но вот личного ученика взять — с этим никто не поспорит. Заодно и появится доказательство, что я не просто так воздух сотрясаю.

И кого же взять? Того наглого паренька? Не-е-ет. Скажут еще, что взял одного из лучших, потому и получилось. Мне нужен худший на их курсе! Самый забитый, с неудачным вторым обликом и без клана. Вот если даже такого на ноги подниму, то тут им уже нечего будет поперек сказать.

Но только… оно мне надо? Что-то странное последнее время творится, никогда не замечал за собой подобной бурной деятельности. Точнее, давно не замечал, уже и забыл.

Столько столетий мне дела не было до обучения чужих Оружий и благополучия призмы — все действия «во благо» из меня клещами совет вытаскивал. Во всяком случае, после смерти Майи — так точно. А сейчас… сейчас в душе будто снова завелся кто-то мелкий, деятельный… и я подозреваю, что розовый. К добру или худу, пока не понять. Но не сказал бы, что ощущения неприятные, хм. Еще одна опасность такого полного резонанса, как у меня с мелкой. Шило в заднице передается половым путем. М-да... М-да!

Ладно, сейчас главное — направить это новое свойство на благое дело. Мне нужен самый ржавый из всех выпускников. Как его вычислить, чтобы не слишком привлекать внимание? Самому прошерстить табели без помощи ИД? Долго. Шило еще не настолько выросло, чтобы меня потянуло на многочасовую малополезную работу.

Кажется, что-то такое слышалось в разговорах детей. Что-то то ли про щетку для пыли, то ли про веник для мусора…

***************

— Г-господин Кетцалькоатль?! — Щуплый лысеющий (лысеющий! Для Оружия это же почти нонсенс и явный признак крайней слабости, а бедолага даже не пытается это скрыть!) завхоз второго отделения рабочего полигона растерянно смотрел на меня большими и печальными, как у старого пса, глазами. — Мой сын? Вам нужен Вениар? Но… зачем? Что он натворил?!

Я вздохнул и оглядел немного захламленное помещение склада, пожал плечами и ответил, не вдаваясь в особые подробности:

— Ничего. Хочу опробовать новую методику. Нужно слабое Оружие. Угрозы для жизни и здоровья нет.

— Н-но… — еще растеряннее пробормотал мужчина. — Как же… видите ли… Вени и так на птичьих правах и, скорее всего, не сдаст выпускные экзамены. Точнее, его не допустят по параметрам, и… но благодаря тому, что он тут учится, мой сын сможет рассчитывать на мою должность в будущем, а пока будет работать моим помощником. Мне кажется, не стоит давать ему лишнюю надежду, он и так переживает.

Удивительное дело, начал этот линялый гребешок с потерянного лепета, но по мере того, как он говорил, голос его набирал силу и уверенность. Кажется, желание защитить своего ребенка от возможной лишней боли и лишнего разочарования перебороло даже природную робость.

Что ж… Уважаю. Но тем не менее:

— И ты готов лишить ребенка шанса… чтобы не обнадеживать? — резко сказал я с нажимом, рассчитывая продавить слабосилка. Но тот смотрел непреклонно, и я продолжил чуть вкрадчивее: — Смириться заранее, обложить дитятку подушками и обрубить сыну любые другие пути, кроме того, что ты ему приготовил? Что ж, хорошо. — Я развернулся, готовясь уйти.

— Постойте, господин Кец… Кетцалькоатль! — Откуда-то из-за штабеля пластиковых коробок решительно вышел такой же мелкий, невзрачный и щуплый мальчишка. Хм, выпускник? Выглядит сильно моложе ровесников. И не из-за слабости, просто отцовские печальные карие глаза на этом худом лице казались совсем огромными и вкупе с растрепанной пепельной шевелюрой до плеч делали парня похожим на шарнирную куклу из витрины дорогого магазина для родовитых клановых девочек. — Извините. Пап, погоди… Простите, господин. Я готов выслушать ваше предложение.

Странное у меня чувство. Словно мне повезло. Почему?

А потому, что эти два невзрачных и слабых Оружия, отец и сын, несмотря на внешнюю робость и почтительность, кажется, обладают одной хорошей семейной чертой. Твердым характером. Это мне и надо.

— Ты был на моей лекции? — решил начать с вопроса я.

— Да, господин.

— Совет… признал мои познания и методы работы со скверной слишком архаичными. Якобы нынешнее поколение намного слабее, и никакими тренировками это не исправить. Мне всего лишь захотелось доказать обратное, — хмыкнул я, заглянув в глаза мальчишке. — Заинтересован?

— Да, господин, — твердо сказал парень, выдержав мой взгляд и не стараясь как-то увильнуть от зрительного контакта. Он действительно готов уцепиться зубами за малейший шанс. И даже если я вдруг сейчас передумаю, он уже не отстанет.

— Учитель. Лучше звучит, — улыбнулся я своему… ученику.

— Пф-ф-ф, теперь понятно, после того как мы… ну, вы понимаете? У нее просто окончательно мозги скисли! Вы видели, что она напялила? Как в детском саду.

Голос за спиной заставил меня резко затормозить, остановившись прямо посреди главной аллеи. Раньше я наверняка втянула бы голову в плечи и постаралась смыться как можно незаметнее, сделав вид, что ничего такого не слышала. А потом рыдала бы где-нибудь в пустом классе.

А сейчас ядовитое замечание одной из наших «первых красавиц» и моих бывших «подружек» только вызвало у меня предвкушающую улыбку на накрашенных черной помадой губах.

Ы-ы-ы-ы, народ, а чего так шарахаться? А, тентакли в правом ухе оживились? Или ухмылочка не понравилась? Ржа, забавно!

Я резко развернулась на каблуках и уверенно протопала несколько метров, остановившись прямо перед Хионой фон Штольц и ее подпевалами. Склонила голову к плечу, в упор разглядывая слегка растерявшуюся девицу с таким видом, словно передо мной нечто забавное, но не слишком привлекательное.

— Завидуй молча, детка.

— Да чему тут завидовать? — попыталась привычно сморщить вздернутый к облакам нос Хиона.