А на левой стороне улицы в сплошной каменный забор была встроена небольшая часовенка с луковкой и крестом.

Куприянов стащил с головы шлем, на секунду остановился и истово перекрестился. Надо же, верующий «каракал»! Кого только не встретишь в жизни!.. Впрочем, те, кто под смертью ходит, нередко становятся верующими. Кто – в Христа, кто – в Аллаха. А кто и того круче – в саму Зону-Матушку. Вера, она, знаете ли, как минимум сил добавляет…

Капитан вернул шлем назад, коротко глянул на Сергея и спросил:

– А ты, Бустер, похоже, не верующий?

– Верующий, – не согласился Сергей. – Но в храмы не хожу.

Довольно быстро прошли около половины квартала.

Над головой, в попутном направлении, дважды пронеслись Розовые Платки. В первый раз едва удалось остановить намечающуюся стрельбу – шагающий в арьергарде Арамис хотел уже открыть огонь по летающему монстру, но Жека успел сказать:

– Опасности нет.

Как ни странно, «мушкетер» сделал из этой короткой фразы правильный вывод и опустил УОК.

Второй Платок просто проводили взглядами. Судя по всему, твари направлялись к Смоленскому кладбищу – видимо, подкормиться мутантами.

Впереди из дымки выплыл виденный несколько дней назад пейзаж с грязным каменным забором.

– Похоже, это было хорошее предложение, Бустер, – сказал Куприянов. – А как вы обнаружили, что дорога по трамвайным путям безопаснее?

Ответить Сергей не успел – сработала вдруг сталкерская чуйка. Острое чувство тревоги погрузило его душу в бездонный океан страха, и он с большим трудом взял себя в ежовые рукавицы, чтобы не поддаться панике.

Жека рядом обеспокоенно завертел головой, высматривая источник угрозы.

Остальные ничего не заметили, потому что Куприянов спросил:

– Хрена ли застыл, Бустер? Ответить нечего, мать твою за пилотку?! Или просто говорить не хочешь?

И тут земля под ногами содрогнулась, да так, что у ближайшего правого здания сорвался с крыши металлический лист. Он спланировал через улицу и вонзился в землю возле противостоящего здания.

Почва снова содрогнулась. На сей раз со стен посыпались мелкие обломки кирпичей.

Однако никаких взрывов слышно не было.

– Что за хрень? – Капитан выматерился и тоже принялся озираться в поисках неожиданно появившегося врага.

Почва опять содрогнулась. Новые струйки кирпичной крошки ринулись вдоль стен. И еще раз содрогнулась, и еще… Похоже, по Среднему проспекту с восточной стороны приближался кто-то очень и очень крупный и тяжеленный. Типа тех динозавроподобных громадин, что воевали друг с другом возле подвала, где сталкеры прятались в прошлую ходку.

– Что это? – повторил капитан, прислушиваясь к топанью.

– Доисторический ящер, – сказал Сергей. – Тираннозавр или как их там?

А Жека заметил:

– Надо прятаться.

Торчать на середине улицы и в самом деле теперь было очень глупо. Если монстр свернет сюда, то мало не покажется. Даже не заметив людей, он может запросто раздавить их своей тушей.

«Мушкетеры» уже выставили стволы в сторону перекрестка, но для такого зверя не только пули, но и гранаты вряд ли представляют хоть какую-нибудь угрозу. Из пистолета танк не остановишь!

К тому же звук изменился, и стало ясно, что динозавр сюда топает не один, а в компании с себе подобными тварями.

Сергей снова завертел головой – теперь в поисках укрытия. Ага, вон впереди справа, в разрыве между зданиями, торчат четыре проржавевших гаража за решеткой. В решетке есть калитка. Тут вполне можно укрыться…

– Давайте-ка вон туда. Там щель между зданием и крайним гаражом. В ней и затаимся. Авось пронесет…

Куприянов быстро оценил предполагаемую диспозицию.

– Все мы в эту щель не влезем. Не тот калибр!

– Всем и не надо. «Мушкетеры» пусть наблюдают за двором. Там тоже любая хрень может оказаться. Нападет с тыла, и пиши пропало.

Топот гигантских лап неотвратимо приближался.

– Решай, Димон, быстрее! Монстры вот-вот появятся из-за угла!

– Добро! Прячемся!

Никого подгонять не пришлось. Не прошло и минуты, а все пятеро уже смотались с улицы.

Чуть глубже во дворе стояли еще три ржавых гаража, а за ними кубообразное невысокое зданьице – явно местная электроподстанция.

Нет худа без добра. Если в щели и были когда-то отходы биологического происхождения, Серая Слизь давно уже их сожрала, и теперь Сергей и капитан лежали у решетки на вполне чистой земле. С другой стороны гаража расположились «мушкетеры», взявшие под наблюдение дворовое пространство. Жеке остался сектор со стороны неба.

Правда, известные Сергею летающие твари типа Платков и Одеял вряд ли бы протиснулись в щель, но с крыши или с балконов вполне могла свалиться какая-нибудь мелкая, но вполне смертоносная гадость.

Топот нарастал. Скоро стало ясно, что на парад вышли вовсе не два монстра.

– Атака со двора была бы сейчас совсем не кстати, – негромко сказал Куприянов. – Начнись стрельба, нас могут атаковать сразу с двух направлений. Судя по шуму, ни решетка, ни гаражи нас не защитят.

Сергей глянул на него и замер. Там, где только что лежал капитан, теперь находились почва и стена.

– Э-э-э…

– Я никуда не делся, – сказал Куприянов.

И только тут до Сергея дошло, что тот переключил свой защитный костюм в режим невидимки.

Вот ведь идиот, прости, господи! Какие-то юношеские фантазии! Мечты, мечты, где ваша сладость?..

Тем не менее он промолчал: не время сейчас для объяснений. И вообще говорить не о чем. Остается только надеяться, что пронесет.

– Ты ведь везунчик, Бустер, – полуутвердительно-полувопросительно донеслось из пустоты.

А потом капитан вновь сделался видимым. То ли понял бессмысленность затеи, то ли попросту стыдно стало перед соратниками…

– Всем молчать и не шевелиться! – сказал он уже шепотом.

«Я – везунчик, тьфу-тьфу-тьфу! – подумал Сергей. – Господи, пронеси! Спаси и помилуй!»

И с удивлением обнаружил, что молится Всевышнему. Впервые в своей зонной жизни. Хоть и не крестится, как давеча Куприянов.

Сотрясения почвы совсем приблизились. Похоже, колонна динозавров все-таки свернула на Двадцать вторую линию. Не пронесло!

И вот уже передовой монстр шагает мимо затаившихся людей – прогибаются под его весом трамвайные рельсы, в лепешку сминается трава, в стороны разлетаются осколки асфальта… Один, наиболее шустрый, даже чиркнул по шлему Куприянова, и тот медленным, осторожным движением опустил лицевой щиток и отвернул голову к стене.