– Кто-то протер полы? – спросила мама.

– Да, – ответил он.

– И кто же?

– Я, – признался он.

– Но зачем?

– Чтобы вам не пришлось.

Он допил воду.

– Но это моя работа, – возразила она.

– Разумеется! Но от меня столько грязи. Вам наверняка надоело за мной убираться.

– Это моя работа, – повторила мама.

– Вам не нужна работа. Я имею в виду – теперь.

Она уставилась на него. Он стоял с пустым стаканом в руке, держа его так, как будто вода там еще была.

– Откройте окно, – велела мама.

– Э-э-э… чего?

Она кивнула в сторону окна.

Он неуверенно подошел к окну и слегка его приоткрыл.

Мама легонько покачала головой. Он открыл окно настежь.

– Бросьте стакан, – велела мама.

– Что?

Мама топнула ногой.

– Бросайте!

– Но… он ведь разобьется, – запротестовал он.

– Сейчас же! – крикнула она.

Они посмотрели друг на друга. Он все время моргал. Она не моргала совсем. Но делать было нечего – он перегнулся через подоконник, протянул руку как можно дальше и попытался аккуратно выпустить стакан на асфальт, расстилавшийся четырьмя метрами ниже. Стакан разбился вдребезги – осколков не соберешь.

– В чулане есть метла и совок, – сказала мама.

– Для меня?

– Да. Раз уж вы так хотите делать мою работу.

Он кивнул, опустил глаза и побрел мимо нее по коридору в сторону лестницы. Мама тем временем открыла шкафчик и достала остальные стаканы, поставив их на подоконник. Как только он показался на улице, мама выбросила их на асфальт – три, четыре, пять, шесть.

– И чтобы всё подмели! Один маленький осколок может испортить шину! – крикнула она.

Когда Франк вечером пришел из школы домой, мама паковала чемодан.

– Мы уезжаем, – заявила она. – На каникулы!

– Мы? – переспросил Франк.

– На неделю.

– Сейчас?

– Нам нужно немного развеяться. Нам нужно солнце. Я знаю один очень большой теплый бассейн.

– Правда?

– Он называется «Средиземное море».

– Но… – начал Франк.

– Что «но»? Ты что, не хочешь?

– А твоя работа? А моя школа?

– Если я уеду, они поймут, как им меня не хватает. А ты можешь взять с собой учебники.

– Но как же мини-гольф?

– Это всего на неделю, – настаивала мама.

– У нас в четверг контрольная по английскому, – нашелся Франк.

– Будешь сам заказывать нам еду. На английском, – решительно сказала мама.

Франк с мамой выехали рано утром. В школе светилось только одно окно – за ним наверняка сидел учитель и составлял для учеников особенно заковыристое задание. Франк высматривал по сторонам дороги светящиеся глаза. Еще не рассвело, а олени глуповаты. Вместо того чтобы убегать от машин, они часто бросаются прямо под колеса. У мамы на машине две вмятины – по одной с каждого бока.

– Надеюсь, мы не слишком рано, – сказала мама.

– В смысле, выехали в аэропорт? – уточнил Франк.

– Нет. Уехали из поселка.

– Что ты хочешь сказать?

– Люди – рабы привычек, Франк. К примеру, я всегда натягиваю колготы начиная с правой ноги. А когда мою окна, иногда насвистываю.

– И что с того? – не понял Франк.

– У тебя тоже есть такие привычки. Например, ты всегда начинаешь делать уроки с математики.

– Ну да.

– А по вечерам, перед сном, решаешь кроссворды.

– Да.

– По привычке! Именно в этом смысл соревнования, которое я придумала. Если люди смогут какое-то время побыть добрыми, это войдет у них в привычку, и они такими и останутся – даже если мы уедем.

Мама переключалась с дальнего света на ближний, когда на дороге показывались встречные машины. А если навстречу ехал большой автобус или фура, она прижималась к обочине.

– Но пока тебя нет дома и ты не следишь, вряд ли они продолжат совершать добрые поступки, – вслух рассуждал Франк.

– Все будет хорошо. Ведь мы всего на неделю, – заверила мама.

Франк пытался придумать подходящее сравнение.

– Это как если бы футбольный судья дал свисток к началу матча, а спустя пять минут ушел со словами, что скоро вернется.

Они въехали в туннель.

Мама не отвечала.

Может, ей просто не нравилось говорить внутри горы, а может, требовалось время, чтобы обдумать ответ. Она не ответила даже тогда, когда они выехали из туннеля с другой стороны. Она сосредоточилась на дороге. Наверное, водить машину очень сложно. Впрочем, на обочине всегда стоят дорожные знаки – они подсказывают, чего ждать.

– Когда ты был маленький, – мама покосилась на Франка, – ты всегда так смешно вытягивал шею и смотрел в лес, если мы проезжали мимо знака с оленем. Теперь ты так не делаешь.

Она казалась слегка разочарованной.

– Я много раз смотрел, но так ни разу и не увидел, – ответил Франк.

Потом подумал немного и добавил:

– С этой привычкой я покончил.

Вдалеке мигал красным огоньком самолет. Он летел на юг. Их поселок лежал так далеко на севере, что отсюда почти все самолеты летели на юг.

Когда они въехали в следующий туннель, Франк сказал:

– Иногда в нашем классе бывает очень тихо: все старательно работают целых полчаса, пишут или решают примеры. Но когда учитель выходит из класса, чтобы что-нибудь распечатать, начинается гвалт.

Мама не ответила.

Даже после того, как они проехали туннель.

– У нас билеты в бизнес-класс, – шепнула мама во время посадки.

Они стояли в очереди, чтобы приложить штрих-код на посадочном талоне к специальному сканеру. Сотрудница аэропорта стояла рядом, чтобы убедиться, что сканер, считав штрих-код, пискнул и загорелся зеленым.