– Она… холодная.

Марина тоже притронулась. Она ожидала, что Евгения сейчас откроет глаза и недовольно спросит, зачем они тыкают ей пальцами в щеки, но этого не произошло. Евгения не шевелилась.

– Ой, девоньки, не нравится мне все это. Чего это с ней такое?

Жанна тоже подошла, посмотрела и хладнокровно произнесла:

– Чего-чего… Сами не видите, что ли? Померла наша Евгеша.

– Померла? Как померла?

– Обыкновенно. Как люди помирают? Жила-жила, а потом умерла.

И, присев на лавочку, Жанна с досадой проговорила:

– Ведь чувствовала же, что не нужно вас ждать. Уехала бы, и все. А так… разбирайся теперь с трупом. Ну, что вы стоите? В полицию звоните.

– Погоди, может, она еще не умерла. Может, обморок.

– Да какой обморок? – начала заводиться Жанна. – Разве я мертвых не видела?

Но Катя сбегала за зеркальцем, а Марина за нашатырным спиртом. У прежней хозяйки его имелась целая бутыль. Марина приволокла большую бутылку из темно-коричневого толстого стекла и принялась вывинчивать резиновую пробку.

– Уй! – вырвался у нее невольный возглас.

Когда пробка поддалась, вместе с ней в воздух вылетело облако удушливого газа. Запах был такой сильный, что у Марины из глаз хлынули слезы. В носу, которым она вдохнула испарения, началось жуткое жжение. Она была вынуждена отставить бутылку и бежать к колодцу. Промыв глаза, нос и рот и отдышавшись, Марина обрела возможность нормально изъясняться.

И первым делом она поинтересовалась:

– Что это такое было?

– Тут аммиачный раствор налит, но не десятипроцентный, а процентов так тридцать-сорок. Промышленная штука. Зачем, интересно знать, хозяйка его держала?

– Для огорода.

– Зачем?

– Грядки удобрять. Чайная ложка на десятилитровое ведро. Дешево, а вся зелень прет с бешеной силой.

Жанна втянула носом воздух.

– До сих пор воняет. Ты несколько капель на одеяло брызнула.

– А Евгеше хоть бы хны.

– Теперь убедились, что я права? Была бы она жива, уже давно бы очухалась от такой вони. Нет, вы как хотите, а полицию надо звать.

– Погоди, давай посмотрим, что зеркало скажет.

Катя поднесла карманное зеркальце к губам Евгении, и все трое задержали дыхание. Увы, прошла почти минута, а зеркальце и не думало запотевать.

– Все ясно, – мрачно произнесла Катя. – Она не дышит. Но что случилось?

– Кровоизлияние в мозг.

– Чего?

– Муж ее вчера избил. Мог и по голове ударить. А голова такой предмет, вроде ничего-ничего, а потом блямс! И крышка.

– Получается, это ее Сергей убил?

– Или Андрей. Они же ее вместе лупасили.

И повернувшись к Кате, Жанна твердым голосом сказала:

– Звони в полицию.

– Почему именно я?

– Случилось все на твоей территории, значит, и полицию вызывать должна тоже ты.

Катя подумала и заявила:

– А я предлагаю сначала сообщить родственникам покойной.

Марина, взглянув куда-то через плечо, прибавила:

– Тем более что за ними далеко идти и не придется.

И в ту же минуту на дорожке у дома показалась процессия. Возглавлял ее дядя Степан. За ним следом шел Олег. Потом Сергей. И замыкал цепочку Андрей. Последний плелся с опущенной головой и без всякой охоты. Увидев подруг, все четверо мужчин остановились. И Марина невольно подумала: до чего же странно получается. Вот стоит перед ними четверка мужчин, все еще не старые и ни у одного нету женщины. Кто-то просто не желает расставаться со своей холостой жизнью, как Андрей. Кто-то уже разведен, как дядя Степан, а кто-то теперь и вдов, как Сергей. Некоторая неясность была с Олегом. У него-то что не так с личной жизнью? Но определенно что-то было не так, иначе бы он прикатил в компании супруги или хоть раз для приличия упомянул бы о ней. А он нет, молчал, словно воды в рот набрал.

Дядя Степан завел разговор первым.

– Ну, как тут наша царевна Несмеяна? – стараясь, чтобы его тон звучал бодро и весело, произнес он. – Все дуется на нас?

Подруги молчали.

– Если вы про Евгению, то нет, она уже больше ни на кого не дуется.

Дядя Степан просиял. Да и остальные родственники стали переглядываться с заметным облегчением.

– Вот и умничка! Вот и молодец! Да и чего дуться, свои же люди. Понимать надо. Ну, погорячились ребятки, так ведь дело такое, нервы у них сдали.

– Нашли Катюшу?

Дядя Степан погрустнел.

– Нет. Ищут. В полицию сообщили. У матери ее нет. Ритка их трезвая встретила.

– И злая.

– На Сергея столько грязи вылила, что получается, хуже его и на свете никого нет.

– А дядя девочки?

– Витьку не нашли. Ритка ор подняла, брата защищает. Говорит, что он не мог взять Катюшу. Что уехал, что далеко.

– Это правда?

– Вот то-то и подозрительно, что она утверждает, что он уехал, а куда именно, не говорит. Так чего, Евгения, вставать будешь? Мы уже и завтрак соорудили.

При упоминании о завтраке Жанна беспокойно вздрогнула. Да и Катя завертела головой, словно принюхиваясь, что там на завтрак у соседей. Одна Марина сохраняла невозмутимость. Ситуация ей нравилась все меньше и меньше. Вчера вечером пропал ребенок. Сегодня ночью убита его мать, вернее, мачеха. И что это может значить?

Между тем дяде Степану надоело ждать. Весело покряхтывая и посмеиваясь, он подошел к гамаку и дернул конец одеяла, прикрывающий лицо Евгении. Одеяло упало, после чего воцарилась продолжительная пауза. Подруги уже знали, что он там мог увидеть. А вот трое других родственников Евгении ни о чем еще не подозревали и переминались с ноги на ногу с самым беззаботным видом.

Олегу надоело ждать первому, и он поторопил брата:

– Ну чего там, Степа? Встает она?

– А вот ты сам погляди, чего тут.

Олег подошел ближе и тоже замер. Теперь уже и младшие члены семьи зашевелились:

– Чего там?

И, подойдя ближе, Сергей впал в ступор. А за ним самым последним и Андрей.

Но, хотя он и последним увидел покойницу, именно он сориентировался первым и попер на подруг с претензиями:

– Это чего вы с нашей бабой сделали?

– Ты гляди на него! – возмутилась Жанна. – Нет, это что ВЫ с ней сделали?

– Не ври! Она от нас живехонькая убежала.

– Проворно двигалась, – подтвердил и дядя Степан. – Хотели погнаться, да уж больно скоро утекла.