Даже собранное по фрагментам, тело Осириса приходилось охранять от Сетха. Поначалу Нут сама простерлась над Осирисом, чтобы скрыть его от врага. Сетх представлял для него угрозу даже тогда, когда к работе приступил Анубис (в число его обязанностей входило бальзамирование). Однажды Сетх выведал, когда Анубис оставит тело Осириса в уабет (мастерской бальзамировщика) и уйдет. Едва день стал клониться к закату, коварный бог принял облик Анубиса и прошел мимо стражи. Похитив тело Осириса из уабет, он отплыл с ним по реке на запад. Однако Анубис вскоре узнал о случившемся и пустился в погоню вместе с богами из своей свиты. Настигнутый, Сетх превратился в быка, чтобы напугать псоглавого бога, однако Анубис схватил его, связал по рукам и ногам и оскопил. Потом Анубис взвалил тело Осириса себе на спину и вернулся с ним в уабет, а Сетха оставил в пыточной близ города Сака, в семнадцатом номе Верхнего Египта.

В другой раз Сетх посягнул на тело Осириса, превратившись в огромного дикого кота, однако был пойман и многократно клеймен; этим и объясняются пятна на шкуре леопарда. Позже Сетх опять похитил тело, обернувшись Анубисом (в конце концов, один раз прием сработал, почему бы не попробовать снова). Как и прежде, его поймали, но теперь приговорили всю оставшуюся жизнь служить троном Осириса.

Сетху, вероятно, не хотелось целую вечность провести под седалищем Осириса, и он бежал в пустыню. В погоню за ним пустились Анубис и Тот, который одолел Сетха с помощью чар. Боги решили сжечь Сетха, чтобы избавиться от него раз и навсегда. Запах горящей плоти поднялся до небес, но «Ра и прочие боги сочли его весьма приятным». Затем Анубис содрал с Сетха кожу, надел ее на себя и в этом жутковатом костюме встретился с приспешниками Сетха. Они до ночи пировали на склоне горы, после чего Анубис единственным взмахом меча обезглавил их всех и оставил тела на горе, чтобы реки крови стекали по склону.

Однако бальзамированию Осириса мешали не только козни Сетха. Похоже, что этот случай оказался едва ли не самым сложным в карьере Анубиса. Одна из версий мифа повествует о том, как псоглавый бог, пребывая в подавленном состоянии, превратился в ящериц, которые поспешили прочь из уабет – рассказать людям об ужасах, что Анубис увидел внутри – судя по всему, когда нашел безжизненное тело Осириса. Услышав о них, боги содрогнулись и пролили слезы.

Когда процесс бальзамирования наконец завершился, Ра повелел с почестями похоронить убитого бога. Распорядителем церемонии назначили Анубиса, а Геб должен был помочь с приготовлениями. Пока похоронные ладьи плыли вниз по течению Нила, скорбящие несли караул, высматривая приспешников Сетха, и однажды подверглись нападению рептилий, прикинувшихся домашним скотом. Однако погребальная процессия избежала опасной встречи и благополучно доплыла до Абидоса, где совершилось погребение – на протяжении всей церемонии Исида с Нефтидой плакали. Затем последовала череда празднеств, умиротворившая богов. Чтобы защитить усыпальницу, Анубис окружил ее змеями – это стали «боги, которые охраняют Осириса».

Хотя чары Исиды ненадолго воскресили убитого бога, позволив ей зачать сына, Осирис так и не вернулся в царство живых. Вместо этого он отправился в Дуат, где стал повелителем умерших. Покидать пределы Дуата он не мог, так что поддерживал общение с миром живых при помощи вестников. Каждую ночь Осирис – как божество, отвечающее за возрождение, – сливался с одряхлевшим солнечным богом и наполнял его силой, чтобы Ра снова взошел на востоке и продолжил путь по небосводу. Он также возглавлял загробный суд, где наблюдал за тем, как сердце усопшего кладут на одну чашу весов, а перо богини Маат – на другую (см. главу 8).

После смерти Осириса на престол взошел Сетх. Источники расходятся в оценке длительности его царствия. Туринский папирус отводит ему не менее ста лет, а в «Истории Египта», составленной Манефоном в Птолемеевский период и дошедшей до нас в виде отрывочных и не всегда верных цитат из более поздних сочинений, обозначен срок то ли в двадцать девять, то ли в сорок пять лет. За это время Сетх «наводнил землю египетскую своими злодеяниями», заручившись поддержкой сторонников из городов и номов, где процветал его культ, в особенности девятнадцатого нома Верхнего Египта и одиннадцатого нома Нижнего Египта.

Рамсес III, коронуемый божественными соперниками – Хором (слева) и Сетхом (справа)

Одним из первых указов новый царь повелел бросить Исиду и Нефтиду в темницу в городе Саис. Там сердце Исиды отяжелело, а глаза запали от плача. Неизвестно, как долго богини находились в заточении, но не меньше нескольких месяцев, потому что Сетх каждые тридцать дней давал Исиде какую-то работу. По другим версиям мифа, Сетх заточил Нефтиду у себя в доме, однако она отвернулась от него и бежала, чтобы помочь Исиде, причем сына, которого родила от кровожадного супруга, бросила. Имя ребенка неизвестно; можно предположить, что это злобный крокодил Мага, откусивший Осирису левую руку. За совершенное зло и за нежелание в нем признаться ему отрезали язык, а его родной город прокляли. Позже Нефтида рожала Сетху и других детей, но испытывала тайное влечение к Осирису – вероятно, отчасти поэтому Сетх пошел на братоубийство. После измены Нефтида жила в постоянном страхе, что Сетх из-за мести убьет и ее. Тем не менее она, скрываясь от мужа, помогала защищать тело Осириса.

Рождение Хора в зарослях папируса

Бежав из заточения, беременная Исида укрылась в местечке под названием Хеммис в северо-восточной части дельты. По словам греческого историка Геродота, это был плавучий остров неподалеку от Буто (хотя Геродот уточняет, что при его жизни остров никуда не плыл). После десяти месяцев беременности Исида родила Хора, о чем, увы, Сетх прознал незамедлительно: в тот момент ложе его содрогнулось, и он пробудился. Исида вырастила Хора «в уединенном, месте укромном» где-то в тростниковых болотах дельты. В отрочестве его защищали материнские чары, а прислуживали ему боги и богини, включая Нефтиду, Уаджит и Нехбет. Кормилицами Хора были небесная корова Хатхор и Нефтида.