И я сам буду рядом. Возле станции дрейфует лёгкий крейсер на случай, если они вдруг попытаются тебя увезти.

- Тебе ничего за это не будет? За использование служебного положения в личных целях?

- Не будет, - хмыкнул Вард, - мне не нужны никакие санкции на спецоперацию. Главное, чтобы все закончилось хорошо.

Сама операция выглядела довольно просто. Я попрощалась с Вардом, сходила в банк, где просидела пару часов, бестолково пялясь в монитор. А когда настало условленное время, направилась к блоку Агаты Лучковской.

Когда девушка открыла, я еще раз убедилась в том, что перепутать нас можно было только издалека. Хотя, если она актриса, то умеет легко перевоплощаться в другого человека.

- Ну здравствуй, сестренка, - криво усмехнулась я, входя в выбранный мной образ.

Девушка смотрела на меня огромными испуганными глазами. И это лишний раз доказывало то, что она всего лишь исполнитель.

- Поболтаем? – я бесцеремонно подвинула ее плечом, вошла в комнату и внимательно осмотрелась.

Обычная комната молодой девушки со скромным достатком. На столике у дивана была свалена горка дешевой косметики. Со спинки стула свисал топик из какой-то блестящей ткани, под стулом лежала туфелька с огромным каблуком. А вторая обнаружилась у двери в спальню, через которую можно было заметить неубранную постель. В общем, совсем не похоже на гнездо заговорщиков.

- Ну так что, Агата? – я искренне надеялась, что у меня получается изображать уверенность в себе. – Будем разговаривать?

- О чем? – наконец, подала голос девушка.

- Об одном вечере в клубе «Алый бархат». О мужчине, что привел тебя туда. О твоих прогулках на смотровой площадке.

- Н-не понимаю, о чем вы, - выпалила она.

То ли актриса из девушки была неважная, то ли она так сильно меня испугалась, но эта ложь совсем не удалась.

- Не понимаешь? – я смерила ее холодным взглядом. - Но лучше все-таки понять. Иначе придётся разговаривать не со мной, а с представителями одного не очень приятного ведомства. Я ведь могу легко сдать тебя Клеменсу Темерли или ши Лаашеру. А их методы тебе вряд ли понравятся.

Конечно, я намеренно пугала девушку, чтобы вывести из себя. И, судя по ее трясущимся рукам и белому, как снег лицу, мне это вполне удалось. Вот только не стоило забывать, что к врагам нельзя поворачиваться спиной. За что и поплатилась.

Я просто оглянулась, чтобы понять, где можно присесть, чтобы перейти к нормальному разговору, как мне на затылок обрушился сильный удар. Перед глазами будто пульсар взорвался. Слепящая боль хлынула от головы вниз по шее, растеклась по спине и дальше до самых кончиков пальцев, заставляя тело обмякнуть. Ноги подкосились, и я мешком рухнула на пол.

Сквозь гул в ушах до меня доносились обрывки фраз.

- Она сама пришла ко мне… Что делать… Испугалась…

Высокий резкий голос больно бил по ушам. Попыталась подняться, но локоть, на который хотела опереться, предательски подломился, и я снова упала. Очередное столкновение головы с полом стало фатальным, и я провалилась в темноту.

Когда я пришла в себя, боли особой не было. Если за что и можно было благодарить Куигли Эрроу, так это за ускоренную регенерацию. На мне все всегда великолепно заживало, и этот удар по голове не должен был никак сказаться на здоровье. Но повод переживать за свое будущее у меня все же был. Легонько пошевелившись, поняла, что сижу на неудобном жестком стуле со скованными впереди руками. А значит, наша провокация все же достигла своей цели. Медленно открыв глаза, проморгалась и посмотрела на стоящего передо мной мужчину.

- Ты? – воскликнула я, впрочем, не слишком удивлённо, разглядывая странное лицо Рудольфа Дженери.

- Я, - оскалилась тот. – С пробуждением, Квинта Эрроу.

Я быстро осмотрелась по сторонам и пришла к выводу, что меня затащили в какое-то техническое помещение. Длинная комната, по стенам которой проходили трубы, тусклая лампа на потолке и стул, на котором я сидела, - совершенно ничего интересного. Кроме женщины, которую небрежно свалили в угол, будто мешок. И странного тихого гула, который, казалось, шел со всех сторон.

- Она жива? – нахмурилась я, дернув руками.

Интересные наручники на моих запястьях. Качественный сплав и очень прочный. Зато за левым ухом не ощущалось ничего подозрительного, значит, чип остался на месте.

- Жива, - Дженери равнодушно покосился на Агату Лучковскую. – Пока что.

- Ну и зачем все это? – поежилась я. – Боялся, что поймаю? Так я ведь вообще не собиралась прилететь сюда, пока ты не прислал то письмо.

- Вот именно, - скривился мужчина, – а мне нужно было, чтобы прилетела. Я даже специально раскрыл перед Рутерфордом свой маленькую денежный ручеек и порекомендовал пригласить тебя, чтобы поймать вора. Но ты не соизволила выползти из своей норы. Пришлось выманивать по-другому.

- Но для чего?

Нет, я предполагала, что именно он может быть моим преступником. Первый помощник гендиректора, человек с соответствующим опытом, знаниями и уровнем доступа. Но чем же я ему так помешала?

- А я соскучился, - ядовито прошипел Дженери. – Мы ведь так давно не виделись, пятая сестрёнка.

Услышав эту фразу, сначала не поверила своим ушам. Прошлое снова повернулось ко мне своим уродливым лицом. Только один человек когда-то называл меня так. Вот только он давно был мертв. Или он сам захотел, чтобы все считали его мертвым?

- П-праймус? – ахнула я, всматриваясь пристально в лицо мужчины. Немыслимо. В этой гротескной маске не было ничего похожего на лицо красавца, которым был мой старший брат.

- Поняла, наконец, - кивнул тот. - Да, я теперь совсем не похож на себя прежнего. То, что ты видишь – результат множества усилий пластических хирургов, сумевших собрать такое лицо после взрыва. Но я хотя бы выжил. Выжил, чтобы дождаться подходящего момента и отомстить.

- Но за что? – непонимающе моргнула я.

После ареста Куигли Праймуса посчитали психически нестабильным и отправили лечиться. Но то, как ловко он спрятался после побега и сколько лет не выдавал себя, заставило в этом усомниться.

- За что? Ты предала нас всех. Из-за тебя я потерял семью!

- Семью? Но это не было семьёй.

- Наш отец был гением! – брызгая слюной, заорал мужчина. – Он был великим человеком. И хотел сделать нас такими же великими, совершенными, уникальными! И он добился