К тому моменту, как Шайлер добралась до белоснежного офисадоктора Пата на Пятой авеню, в башне из стекла и хрома, она все еще продолжаларазмышлять о словах Джека, сказанных после похорон Эгги. Он спросил, почему онапроигнорировала его записку, а она объяснила, что приняла ее за шутку.«По-твоему, смерть Эгги — это смешно?» — спросил Джек с уязвленным видом.Шайлер попыталась возразить, но тут ее позвала бабушка, и пришлось уйти. Ей неудалось стереть с лица Джека это выражение, как будто она его жестокоразочаровала. Шайлер выдула пузырь жвачки, и он громко лопнул. Отчего Джек такна нее действует? Сидевшая в другом конце комнаты тощая тетка в жакете,отделанном лисьим мехом, сердито уставилась на девушку. Шайлер ответилавызывающим взглядом.

Корделия устроила суматоху вокруг визита внучки к докторуПату. Доктор был вроде как дерматологом, очень именитым. Внутри его офис большенапоминал отель в Майами — «Береговой клуб» или «Делано», чем нормальнуюприемную. Он был весь белый: белые, невероятно пушистые ковры флокати изГреции, белые лакированные столы, белые кожаные диваны, белые фибергласовыераскладные кушетки. Судя по всему, доктор Пат был из тех врачей, кому доверяютсвое драгоценное лицо светские львицы, модные кутюрье и знаменитости. На стенахкрасовались несколько фотографий фотомоделей и актрис с автографами.

Шайлер выбросила Джека из головы и принялась проглядыватьстатьи в глянцевых журналах, превозносящие таланты доктора Пата. Тут дверькабинета распахнулась и оттуда вышла Мими Форс.

— А ты что здесь делаешь? — со злостью бросилаМими.

Она сменила свой костюм от Диора на более непринужденныйнаряд: обтягивающие джинсы «Ало» стоимостью в четыре тысячи баксов, сплатиновыми заклепками и бриллиантовой пуговицей, пушистый свитер от МартинаСтибона и узкие туфли на шпильке Джимми Чу.

— Сижу, а что? — отозвалась Шайлер, хотя и былоочевидно, что вопрос Мими носит чисто риторический характер. — А чтостряслось с твоим лицом?

Мими сердито сверкнула глазами. Все ее лицо было покрытокрохотными красными точками: она только что прошла лазерную чистку кожи, этопомогало замаскировать голубые жилки, которые начали распространяться вокругглаз.

— Не твое дело!

Шайлер пожала плечами. Мими вышла, хлопнув дверью.

Через несколько минут медсестра назвала имя Шайлер, и еепровели в процедурный кабинет. Медсестра взвесила ее, измерила давление ипопросила девушку переодеться в больничный халат с открытой спиной. Шайлернатянула халат, подождала еще несколько минут, и в кабинет наконец-то вошелдоктор.

Доктор Пат оказался строгой седовласой женщиной. Онапосмотрела на Шайлер и вместо приветствия произнесла:

— Ты очень худая.

Шайлер кивнула. Что бы ни ела, она могла сколько угодносидеть на шоколадных пирожных и картофеле фри, она никогда не прибавляла в весени унции. Она была такой с самого детства. Оливер всегда восхищался этой ееспособностью. «Ты ешь так, что уже должна быть размером со слона», —говорил он.

Доктор Пат изучила отметины на руке девушки, молча провелапальцем по образующему их узору.

— У тебя бывают головокружения?

Шайлер кивнула.

— Иногда.

— А бывает ли, что ты не можешь вспомнить, где тысейчас или где была?

— Ну…

— Бывало ли у тебя ощущение, будто ты спишь, хотя насамом деле бодрствуешь?

Шайлер нахмурилась.

— Я вас не вполне понимаю.

— Сколько тебе лет?

— Пятнадцать.

— Самое время, — пробормотала доктор Пат. — Иникаких ретроспекций. Хм…

— Простите?

Внезапно Шайлер вспомнила тот вечер в «Банке». Оливер пошелза выпивкой, а она, извинившись, отправилась в уборную. Но стоило ей завернутьза угол, как она налетела на какого-то странного типа. Она видела его всегомгновение: высокий, широкоплечий мужчина в темном костюме, ярко-серые глаза,пристальный взгляд из темноты. А потом он исчез, хотя там, где он стоял, былалишь глухая стена. В этом человеке чувствовалось нечто древнее и чуждое, иШайлер не могла толком определить это ощущение, но человек показался ей знакомым.

Поскольку Шайлер не поняла, имеет ли это какое-то отношениек вопросам доктора Пат, то и упоминать об этом происшествии не стала.

Доктор взяла блокнот с бланками рецептов и принялась писать.

— Пока что пользуйся кремом, который поможетзамаскировать вены, но беспокоиться на самом деле не о чем. Жду тебя весной.

— Зачем? Весной что-то должно случиться?

Но доктор ответить не потрудилась.

Так что от врача Шайлер ушла с кучей вопросов, на которые неимелось ответов.

Когда Мими было не по себе, она отправлялась за покупками.Это была ее естественная реакция на любые пережитые сильные эмоции. Счастливаона была или печальна, угнетена или полна ликования, найти ее можно было водном и том же месте. Мими вылетела из приемной, спустилась на лифте на первыйэтаж и прошла через Мэдисон-авеню в свое убежище, «Барниз». Мими любила«Барниз», этот универмаг был для нее тем же, чем для Холли Голайтли[8]— «Тиффани», то есть местом, где никогда не может произойти ничего ужасного.Она любила аккуратные силуэты прилавков, стенды из светлого дерева, стеклянныевитрины, в которых красовались изысканные драгоценности заоблачной стоимостиили небольшая коллекция итальянских сумочек, — и вообще наслаждалась тем,что все там такое чистое, современное и безукоризненное.

Это было великолепным противоядием от всего произошедшего,потому что, конечно же, Эгги таки была мертва. Это пугало Мими больше всего.Смерть Эгги означала, что Комитет что-то утаивает от них. Что они чего-то не знают.Или стражи им чего-то не говорят.

А тут еще эта девчонка ван Ален, у которой бабка похожа напривидение, торчит в приемной у доктора Пат. Мими не нравилась ван Ален, и нетолько потому, что Джек, похоже, ею интересовался. Мими мутило от отвращения всякийраз, как она видела этих двоих вместе, и ей хотелось изгнать остающеесяпаршивое ощущение, как после рвоты. Ей хотелось, чтобы ее брат пересталошиваться рядом с какой-то тощей второкурсницей. Что это на него нашло?

— Мисс Форс, не желаете ли взглянуть на то, что я длявас отложила? — почтительно поинтересовалась у Мими женщина в элегантномбрючном костюме.

Мими кивнула. Она двинулась следом за своим личнымконсультантом в отдельную примерочную для особых клиентов и знаменитостей. Этобыла круглая комната с замшевыми диванами, небольшим баром и буфетной стойкой —угощение предлагалось бесплатно. Посреди комнаты стояла вешалка с одеждой,отобранной для Мими консультантом.