– Слух у меня и так неплох! – печально улыбнулся папа. – А зрение… Зрение мне уже ни один врач не исправит!

– Так они еще не инициированы? – сообразил Алекэль, обращаясь ко мне. – Ну, тогда их ждут незабываемые впечатления!

– Что значит «не инициированы»? – поинтересовалась мама. – О чем идет речь?

– О вашем истинном виде, – любезно пояснил Алекэль, вновь принимая вид эльфа. – Очень, кстати, неплохом. Рекомендую!

– Как это?.. – Отец ошеломленно рассматривал Алекэля. – А, понял! Мне это снится!

– Ущипнуть? – раздвинул в улыбке губы Алекэль. – Максим, это с твоей стороны свинство – не объяснить родителям, что происходит!

– А ты, Алекэль, так сразу бы и поверил? – огрызнулся я.

– Максим, как ты разговариваешь со старшими! – одернула меня мама.

– Старший тут я! – обернулся я к ней. – Именно я отвечаю за народы эльфов. А предводителем народа, к которому мы относимся, является вот он. Прошу любить и жаловать, Тараэль! Впрочем, не будем откладывать. Сейчас мы вас инициируем, и вы все сами поймете.

– С кого начнем? – осведомился Тарас на квенья.

– Начинай с матери, – на том же языке отозвался я. – Именно она негласный лидер в нашей семье.

– С этим я согласен! – подтвердил Алекэль. – Начинай с нее, Тараэль.

– Максим! – сердито нахмурившись, заговорила мама. – Вот уж не ожидала, что мне придется учить тебя правилам поведения! И это в твоем-то возрасте! Я вижу, что мы с папой ошиблись, оставив тебя дома одного. Во-первых, мне не нравится, в каком тоне ты разговариваешь с людьми, которые вдвое старше тебя. Во-вторых, тебе что, не рассказывали о том, что в присутствии людей не положено разговаривать на языке, который эти люди не знают? Это прописные истины!

– Мама, – примирительным тоном заговорил я. – Не волнуйся. Через несколько минут ты будешь владеть этим языком в совершенстве. Прошу пройти вот сюда…

– Иди, Валя, иди, – заулыбался Алекэль. – Не пожалеешь!

– Это куда вы ее тянете? – осведомился отец.

– В лучшую и светлую жизнь, – провозгласил Алекэль. – Не переживай! Ты – второй на очереди.

Тарас, куртуазно изогнувшись, препроводил маму к Месту Силы. Мама, наткнувшись взглядом на скульптуру девушки, остановилась.

– Какая прелесть! – воскликнула она. – Ой! Она же светится! Как это вы смогли сделать?

– Мы не делали, – сообщил я. – Это она сама. Тарас, не тяни! Давай работай!

– Уже! Валентина… э-э-э…

– Антоновна, – быстро подсказал я.

– Да! Прошу вас прилечь на это ложе.

– Куда? – Мама с недоверием рассматривала слегка переливающийся воздух у тотема.

– Не бойся! Оно выдержит! – Я похлопал по поверхности «воздушного ложа». – Оно и не такое выдержит! Мы тебе сейчас цветной сон будем показывать.

Мама нерешительно взглянула на отца.

– Ложись! – пожал плечами тот. – Мы сейчас столько непонятного увидели, что одной непоняткой больше, одной меньше – не имеет значения.

– Миша! – ласково сказал Алекэль. – Вот эта процедура и служит для того, чтобы вы все понимали. Поверишь ли, я сам был в шоке, когда со мной провернули такую же процедуру. Но не пожалел! Быть эльфом – это что-то!

– Кем?! – поперхнулся папа.

– Эльфами, Миша, эльфами. И твой сын, действительно, этим руководит. Мой Вадька, кстати, тоже не пасет задних! Предводитель самого многочисленного из наших народов, Лесных эльфов. Каково?

– А ты? – поинтересовался отец, с беспокойством поглядывая на священнодействующего Тараса.

– Я?.. – Алекэль замялся и обернулся ко мне: – Макс, мы с Вениэлем обнаружили один момент, надо бы обсудить…

– Позже, Алекэль, – отозвался я. – После инициации.

– Да что за имя у тебя такое дурацкое? – спросил папа.

– И никакое не дурацкое! – оскорбился Алекэль. – Если хочешь знать, частица «эль» обозначает наше благородное происхождение. Мы как-никак Высшие эльфы – эльфы Крови…

Отец охнул. Мама начала изменяться. Прямо на глазах пожилая женщина помолодела. Разгладились морщины на лице, исчез второй подбородок, посветлели, удлинились и завились волосы. Ее фигура подернулась флером и снова прояснилась, одетая во что-то воздушное и прекрасное одновременно. Лицо стало удивительно похожим на лицо девушки-тотема.

Лицо отца посерело, и он схватился за левую сторону груди. Я рывком переместился к нему и подхватил на руки, одновременно накладывая «Целительное прикосновение».

– Миша! – подскочил к нам Алекэль. – Что это ты вытворяешь? Не хватало нам еще такой «радости»!

– Что у вас происходит? – крикнул Тарас, быстро направляясь к нам.

– Сердце! – озабоченно проговорил я, прокачивая потоки целительной энергии.

– Ничего-ничего! – прохрипел папа. – Это сейчас пройдет. Мне бы таблеточку валидола. У меня в кармане есть.

– Конечно, пройдет! – свирепо заговорил я, наблюдая, как уходит серость с лица отца. – Что же это вы с мамой молчали о том, что у тебя проблемы с сердцем?

– Макс, – заговорил Тарас, внимательно наблюдая за отцом и держа его за руку. – Ему необходимо полное превращение. Человеческая ипостась для существования уже непригодна. Я отмечаю у него целую цепь необратимых изменений.

– Выдержит? – строго спросил я Тараэля.

– Не знаю, – честно ответил тот.

Я напрягся, пытаясь решить, что же делать.

– А если вдвоем? Ты инициируешь, а я поддерживаю жизнь?

– Может получиться, – кивнул Тарас. – Но все же риск есть.

– Арагорн! – крикнул я так, что даже уши заложило. – Арагорн, явись! Заклинаю тебя!

Рядом зашелестело, рухнуло на землю и хрипло матюкнулось.

– Ты что себе позволяешь, несчастный?! – взревел Арагорн, ворочаясь на земле и пытаясь подняться. – Да я и за меньшее других пеплом развеивал!

– Помощь нужна! – отчаянно заговорил я. – А потом можешь и развеивать.

– Что случилось? – спросил Арагорн, наконец-то поднявшись и отряхиваясь.

– Отцу плохо! Он может не выдержать даже инициацию, – так же отчаянно пояснил я. – Я качаю энергию, а она как в прорву!

Арагорн всмотрелся в лицо папы и кивнул:

– Сердце! Восстановлению не подлежит… Переходим на искусственное. Учись, Макс! Это высшее искусство!

Нет-нет! Его нельзя сейчас класть! Поддерживай его под спину! – воскликнул Арагорн, заметив, что я сотворил воздушное ложе», и, обернувшись к Алекэлю, рявкнул:

– А ты, ушастый, помоги снять с него куртку и все, что под ней!

Алекэль не посмел возмущаться и начал быстро помогать Тарасу снимать одежду с папы. Арагорн положил ладони рук на грудь отца. Вокруг них взвилось зеленоватое облачко, которое очень быстро наполнилось кровавым цветом. Облачко начало ровно пульсировать, прогоняя кровь через себя.