Шрифт:
Интервал:
Закладка:
бывший главный бухгалтер.
Боже мой, что же это такое у нас делается?!
Семья Блювштвейн, Зиновий и Алла, Херсон.
_____________________
КОЛИНА ТАТУИРОВКА
В пятом классе Коля Винницкий понял одну простую, но важную вещь: бить
нужно стараться только первым, чтобы противник, ошеломленный, уже не смог
опомниться.
В седьмом классе его поставили на учет в детскую комнату милиции, затем была
неприятная история, когда с одним товарищем они «бомбанули» уличный ларек, и взяли
335
всего — ничего, да вот всю недостачу расторопная продавщица сумела списать на
непрошенных гостей…
Служить Николай попал в стройбат. Что это — вам рассказывать не надо, государева
служба не для слабонервных. Дедам не поддавался, слыл отчаянным и справедливым, в
свободное время накачал себе нехилую мускулатуру. В знак понимания советской жизни
и протеста — сделал себе на среднем пальце правой руки знатную татуировочку, с нею и
вернулся на мирное поприще.
Здесь надо остановиться на Колиной семье. Мать его умерла, когда ему было пять
лет, отец сошелся с другой и как-то незаметно тоже канул в безвестность. В общем, воспитывали его дедушка с бабушкой, мамины родители. Конечно, на гражданке тоже не
обошлось без пары — другой неприятных ситуаций: работы не найдешь, учиться нет
возможности да и охоты, словом, понятно, чем пришлось ему теперь заниматься. В нашем
Херсоне, к сожалению, немало других молодых людей тоже грешат криминалом.
А под Песах двухтысячного года наш Коля сделал главное открытие своей жизни.
Спросив у деда, откуда ему принесли объемную продуктовую посылку, и узнав, что
гостинец от еврейской общины, он, будто от удара по голове, остолбенело замер:
— Так что ж это значит, мы что, эти самые… евреи?
…В прошлом году в ешиве появился новый студент, физически крепкий парень с
жестким прищуром цепких глаз. Он долго ко всему присматривался, в разговоры не
вступал, все больше слушал, кипу поначалу носил с заметным усилием — и так, шаг за
шагом, становился тем, кем является сегодня: одним из самых старательных, вдумчивых и
прилежных учеников. А когда другие ешиботники узнали, что Иосиф Винницкий — так
теперь все называют Николая — решил, чтобы избавиться от своей татуировки, отрубить
средний палец правой руки, наш раввин (и его тезка — Иосиф Вольф) решительно
выступил против.
— Я никогда не допущу такой дикости, — твердо заявил он, — мы обязательно
придумаем что-нибудь другое…
Хотя, по правде, эта татуировка раввина очень беспокоит. И в самом деле, где еще
в мире можно увидеть на среднем пальце правой руки прилежного ешиботника жирную, отвратительно выколотую мерзкой иглой паучью свастику?..
_____________________
СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ!
Посмотрел видеоролик о работе благотворительной службы еврейской общины
города Херсона. Присмотрелся к персонажам этого фильма, получающим гуманитарную
помощь. У них было разное прошлое. Одни были бедны, другие — состоятельны, кто-то
имел семью, а кто-то нет. Сегодня их объединяет общее настоящее: старость, болезни, неустроенность, вакуум. Так сказать, конечный результат.
Не могу сказать, что знаю, почему они попали в такое положение. Скорее всего, просто судьба. Именно это страшит более всего: значит, каждый из нас может в конце
концов оказаться в их числе. Пусть убережет нас Господь от такой участи.
Дождливая осень, дождливая осень…
Судьба, у тебя мы немногого просим:
Чтоб ты к нам чуть-чуть милосердней была
И вновь подарила немножко тепла.
Дождливая осень…
336
Предлагаю несколько сюжетах про тех, с кем знаком лично.
_______
ЛЮБИМАЯ УЧИТЕЛЬНИЦА
Хочу обратиться к выпускникам 62-го года 19 школы. Ребята! Ваша бывшая
классная мама, заслуженный учитель Украины, сегодня бедует. У нее на руках
девяностолетняя мать и дочь-инвалид.
Она всегда поддерживала вас в трудную минуту, учила быть сильными, никогда не
сдаваться. Сегодня раз в месяц она получает скромную гуманитарную помощь. Она могла
бы быть в этот день счастливой, но очень боится, что пойдет дождь, а ей нечего тогда
надеть на ноги. Во все другие дни месяца помощи ей ждать неоткуда.
Вспомните, пожалуйста, как вы когда-то встречали ее у ворот школы, как по-детски мечтали, чтобы она, немножко приболев, пригласила вас к себе домой, попросила о
какой-нибудь услуге. Как бы вы были счастливы ей помочь — ведь вы тогда были готовы
ради нее на все.
Она учила вас вести с трудностями борьбу, но вот-вот готова сдаться сама. Потому
что сегодня для нее, отдавшей 50 лет своей жизни работе в школе, наступил самый
трудный час.
Вспомните ее.
Придите к ней.
Не пожалейте потерять несколько минут. И будьте счастливы!
________
СТАРУШКА, КОТОРУЮ КОРМЯТ С ЛОЖЕЧКИ
Уважаемая Фирочка! Простите, что я отвлекаю вас от вашего бизнеса, говорят, ваш
магазин на Брайтоне процветает. Мы очень рады за вас!
Одно лишь плохо, что за последние три года вы так и не нашли минутки написать
вашей мамочке письмо в Херсон. Именно написать, а не позвонить, потому что телефон у
нее отключили за долги еще в прошлом году.
Нет, нет, не волнуйтесь, ей живется неплохо, особенно с тех пор, как ей стала
помогать община. Она больше не голодает, появились кой-какие лекарства и даже, кажется, возвращается интерес к жизни.
Правда, сотрудники патронажной службы переживают, когда она ежедневно, в час
дня пополудни, порывается встать и идти встречать вас, свою бесценную доченьку из
школы.
Она вновь, как и много лет назад, стала бояться, чтобы с ее деточкой что-нибудь не
произошло на обратном пути.
Фирочка! Когда патронажная сестра дважды в неделю приходит по утрам к вашей
мамочке, она всегда застает на старом, потрескавшемся от времени обеденном столе — вы
помните его? — небольшую порцию еды на чайном блюдечке, заботливо отложенную
вашей мамой из скудного пайка, чтобы вы не проголодались, вернувшись домой…
Так что, смело возвращайтесь — для вас здесь, в нищей Украине, всегда найдется
кусочек хлеба.
Будьте счастливы, Фирочка, в далекой Америке!
И не забывайте нас в Херсоне.
___________
ЭТИ ДВОЕ — НЕ МУЖ И ЖЕНА
337
Это мать и сын. Пятидесятипятилетний сын, страдающий острыми приступами
астмы, и его несчастная, бессильная чем-нибудь помочь ему, когда он хрипит, задыхаясь в
удушье, мать.
Впервые служба милосердия появилась у них месяц назад. И застала обоих в
крайнем возбуждении: мать почему-то все время плакала, а сын отводил в сторону, будто
пряча, свое лицо.
И оказалось, что помощь общины запоздала всего лишь на один день: накануне он
забил, освежевал и сварил единственное небезразличное к ним существо — старого
добродушного
