вопросы, верно?

– Да.

– Возможно, некоторые из них кажутся вам глупыми, а некоторые – неуместными. Ответы на другие кажутся заведомо истинными или заведомо ложными. Таким образом мы получаем информацию о вашей реакции на разные категории. Я лишь должен уверить вас, что всё это имеет смысл.

– Понятно.

– Очень хорошо. На этом этапе нашей пробной проверки я собираюсь зачитать вам вопросы, чтобы вы услышали их в моём исполнении и мы таким образом избавились от случайного стресса из-за каких бы то ни было неожиданностей. Вы не отвечаете на вопросы. Я их вам зачитываю, и всё. Вы можете остановить меня в любой момент, чтобы обсудить любой вопрос. – Чеймберс взял со стола манильскую папку и раскрыл её на коленях. – Готовы?

– Начинайте.

– Вас зовут Уильям Сэндс?.. Вы родились в Майами, в штате Флорида?.. Знаете ли вы, где находятся боксы с картотекой полковника Фрэнсиса Ксавьера Сэндса?.. Закончили ли вы Университет Индианы?

– Прошу прощения.

– Да?

– У меня два высших: диплом бакалавра, выданный в Индиане, и диплом магистра Университета имени Джорджа Вашингтона. Так что я точно не знаю…

– Хорошо. У вас диплом бакалавра Университета Индианы, верно?

– Верно.

– Замечательно. Вопрос будет выглядеть следующим образом: есть ли у вас диплом бакалавра, выданный Университетом Индианы?

– Хорошо.

– Хорошо. Следующий вопрос: знаете ли вы Чунг Тхана?.. Приходитесь ли вы племянником полковнику Фрэнсису Ксавьеру Сэндсу?.. На мне сейчас рубашка с короткими рукавами?.. Нравится ли вам говорить неправду?

– Подождите.

– Да?

– Вопрос о том, прихожусь ли я племянником… полагаю, я же в любом случае остаюсь его племянником, неважно, жив он или нет?

– Хм-м. Знаете что? Это надо будет прояснить. Извините.

Чеймберс встал и вышел из комнаты, прихватив с собой папку.

Сэндс принялся ждать и наблюдать за открытой дверью – сейчас он был уверен, что за ней вот-вот можно будет увидеть кого-нибудь из его знакомых и близких, проплывающего мимо по коридору: Миня, Шторма, Чунга, мать, дядю, отца – целое шествие призраков.

Вернувшись, Чеймберс сказал:

– Мы внесли изменения в два вопроса. Я продолжу здесь свой небольшой сеанс художественной декламации, а потом вы снова сможете прочесть это всё про себя, хорошо?

– Да. Хорошо.

– Знаете ли вы, где находится Чунг Тхан?.. Вы родились в декабре?.. Ваша база находится в деревне Каофук, Южный Вьетнам?.. Знаете ли вы местонахождение картотеки, собранной полковником Фрэнсисом Ксавьером Сэндсом?.. Встречались ли вы когда-либо с человеком по имени Чунг Тхан?.. Есть ли у вас сын по имени Джон?.. Горит ли в этой комнате сейчас свет?.. Был ли когда-либо Чунг Тхан агентом Вьетконга?.. Были ли вы когда-либо свидетелем прямого контакта Чунг Тхана с полковником Фрэнсисом Ксавьером Сэндсом?.. Знаете ли вы, где сейчас находится картотека полковника?.. Есть ли у вас диплом магистра Университета имена Джорджа Вашингтона?.. Известно ли вам вероятное местонахождение картотеки полковника?.. Вот и всё. Давайте мы вас отсоединим.

Когда Чеймберс снял манжету, нагрудную трубку и зажимы для пальцев, а Сэндс сунул руки в рукава рубашки, техник сказал:

– Опросник я вам на некоторое время оставлю. Просмотрите ещё раз вопросы, а я пока что ещё раз отлучусь.

Сэндс сидел и скользил по вопросам невидящим взглядом.

– Если вы застегнёте рубашку, – сказал кто-то, – мы сможем пойти пообедать.

В дверях стояли Кродель и Фосс, и в облике их сквозило нечто от старших братьев, которые только что оплатили ему вход в бордель.

– Что?

– Обедать пора.

– Обедать?

– Сейчас два пятнадцать, – объявил Кродель. – Есть хотите?

– В смысле, сходить куда-нибудь?

– Ага. В «Рекс» или другое какое-нибудь местечко. Давайте сходим в «Рекс».

– Договорились.

– Договорились?

– Я согласен.

– Вам нужна передышка. Вы будете лучше читать, если прослушаете вопросы, а потом на время выкинете их из головы.

– Выкинуть из головы. Да с радостью!

Сэндс последовал за ними по коридору мимо сержанта морской пехоты, клавиатуры с цифрами, электрического замка и дальше вверх по лестнице.

Прежде чем спуститься по ступенькам наружу, Кродель остановился, чтобы надеть зелёный берет и поправить его, чтобы тот сидел поудобнее. Значка на его берете Сэндс раньше не видел: чёрно-бело-серой эмблемы с жёлтой окантовкой. Они двинулись к бетонным заграждениям, и Шкип подметил:

– Волосы-то у вас немного длинноваты для формы по уставу?

– Я нечасто ношу форму.

– А что это у вас там за кокарда? – полюбопытствовал Шкип, указывая на эмблему на берете.

– Центр разработки специальных методов ведения войны имени Джона Кеннеди, – отрекомендовался Кродель.

– И где же он расположен? – спросил Шкип и, когда они вышли за заграждения, бросился бежать, стремительно мчась вперёд, пока не наткнулся на поперечную улицу и не свернул направо, продолжая двигаться по пути наименьшего сопротивления. В месте, где какая-то женщина вела двух своих детей через гущу автомобилей, перешёл на шаг, присоединился к ним, сквозь бешеный транспортный поток они юркнули на противоположную сторону, и тогда он снова побежал, проделал череду зигзагообразных поворотов на девяносто градусов и преодолел таким образом полмили, ни разу не оглянувшись назад. На улице Луи Пастера свернул в парк под сень громадных деревьев и перешёл на походку, усвоенную в бойскаутском лагере: по пятьдесят шагов пешком и по пятьдесят шагов трусцой.

Из-за деревьев он наблюдал за жизнью улицы – и не видел там никого, кроме коренных сайгонцев, охваченных жаждой выживания, продирающихся сквозь сиюминутность. Чтобы добраться сюда, ему, должно быть, пришлось не единожды перемахнуть через мешки с песком на проезжую часть и снова на тротуар, остановиться, развернуться, уклониться влево и вправо, как полузащитник в американском футболе, и столкнуть некоторых из этих прекрасных людей на мостовую, но ни один из этих манёвров в памяти почему-то не отложился.

Выйдя из парка, он поймал такси, обливаясь потом, рухнул на заднее сиденье и велел водителю гнать к автовокзалу Тёлон. В столь поздний час автобусы, вероятно, уже не ходили. До утра, пока движение не возобновится, он укроется в каком-нибудь баре. Или в храме, или в церкви. В публичном доме, в опиумном притоне. Беглец, предатель…

Его туфли из дублёной кожи провоняли водосточными канавами, по которым он бежал. Шкип опустил оконное стекло.

Он сожалел, что придётся не явиться на проверку. Из вопросов, которые для него подготовили, действительно важным и относящимся к делу он счёл лишь один: «Нравится ли вам говорить неправду?»

– Да, – совершенно правдиво ответил бы он.

* * *

Обычно Дитрих Фест обедал в закусочной, где подавали супы, на противоположной стороне улицы Тызо – широкой магистрали в паре кварталов от «Континенталя». Для ужина он уже присмотрел себе несколько местечек получше – заведений с немецким колоритом среди них