Через несколько месяцев Виджай умер. Перед этим он взял обещание с сына исполнить его самую главную и последнюю просьбу – стать главой всего семейного предприятия и жениться на Фаридэ.

Ветер сегодня был невероятно хорош собой – он выбрал самый лучший свой костюм голубого цвета, в тон небу, надел лакированные ботинки сочного изумрудного оттенка, словно зелень травы и в завершение ко всему выбрал ярко-желтый галстук, чтобы само солнце ему позавидовало. И в таком сногсшибательном виде ветер отправился на свидание. Его уже давно заждались лилии, акации, азалии в магазинчике Лакшмана, раскрыли свои нежные лепестки, которые он так любит целовать. Как же хорошо, что хозяин всех этих цветов и сам не прочь, чтобы ветер навещал их, принося в подарок с собой прохладу и легкость. Еще ветру очень нравились индийские танцы со своей особой, неповторимой насыщенностью, а потому, спеша к своим любимицам, он немного пританцовывал. Кстати говоря, нужно не забыть заглянуть в окно к молодой девушке по имени Амита, которая прекрасно танцует. Сказать по секрету, именно у нее ветер и научился индийским танцам, когда залетал к ней и любовался движениями – плавными, выразительными, по-настоящему живыми.

Ветру нравилась Амита, потому что она часто смеялась, а смешинки – это то, что ветер может унести с собой и передать другим. Ведь они гораздо лучше, чем грубые слова, сплетни, которые порой приходится тащить с собой как тяжелый груз. Амита же никогда не отягощала его. Она живет очень скромно в том же доме, где и продавец цветов, прямо над его магазинчиком, работает при школе помощницей учителя и иногда тайком обучает детей танцевать. Недавно ветер подслушал, как одна из женщин подсказала Амите, чтобы та попробовала открыть свою студию, где она смогла бы преподавать танцы, но девушка отмахнулась, сказав, что для этого нужно слишком много денег, в Дели не так все просто. На это собеседница Амиты ответила, что в жизни не бывает все просто или легко, есть просто ситуации, которые мы либо пытаемся разрешить, либо проходим мимо, отступая. Такие слова понравились ветру, и теперь каждый день он напоминал их Амите, шелестя над ее головой листвой деревьев, отзываясь птичьими голосами и скольжением солнечного луча по воде.

Он был настолько вдохновлен, особенно сегодня, что ни с того ни с сего он придумал, что познакомит продавца цветов с Амитой, наверняка они замечательно подружатся и помогут друг другу. Главное – нужно действовать и ветер знал как. Он влетел с разбегу в открытое окно комнаты, где жила Амита, увидел, что она собирается на занятия и не обращает на него никакого внимания. Это было ему как раз очень удобно, потому что он подхватил со стола листы, исписанные тонким почерком какими-то важными словами, и понес их с собой.

Тут Амита, наконец, заметила присутствие ветра и поспешила ловить свои записи. Она выскочила на улицу в домашней одежде, успев надеть шлепанцы. Волосы ее растрепались от ветра, продолжавшего хулиганить, заигрывая с ней, она тщетно пыталась дотянуться до листков. Амита уже сбежала вниз, подбирая их по одному. Бегая за листами по улице, девушка приговаривала, словно и правда, обращаясь к ветру: «А ну постой! Не уноси мои записи, иначе мне все придется переделывать, а виноват в этом будешь ты!».

Как раз, когда она в порыве досады проговорила последние несколько слов, перед ней возникло лицо седого мужчины с веселыми глазами, которые, словно улыбались своим внутренним светом. Он широко улыбнулся Амите, отчего его седые усы с бородой зашевелились, будто ожили, так что из их белоснежной глубины послышался мягкий голос:

– В чем я уже провинился перед вами, милая девушка?

Амита смутилась, поняв, что этот приятный дедушка подумал, будто угроза предназначалась ему. Она раскраснелась. Забыв про свои листки, Амита извиняющимся тоном проговорила тихо:

– Простите, это вовсе не вам. В общем-то, похоже, что я сама с собой разговариваю. В окно подул сильный ветер и мои записи разлетелись.

– Не беда, я помогу вам их собрать, если вы постережете мои цветы, а то вдруг ветер вздумает и их украсть? – шутливый тон мужчины поднял Амите настроение, она легко согласилась.

С того дня Лакшман и Амита стали хорошими друзьями. Часами они могли сидеть в магазинчике после его закрытия и говорить обо всем на свете. Странно, но этот мудрый и спокойный продавец цветов как-то очень просто вошел в жизнь девушки, заменив ей одновременно и отца, и брата, и дедушку, которых у нее никогда не было. Теперь в большом Дели Амита не чувствовала себя так одиноко, как раньше.

Мама Джоти осталась в Мадхупуре, не решившись бросить работу и дом, который давно обжила. Да и Амита не хотела от нее таких жертв. Ей теперь нужно двигаться вперед самой, решать проблемы и строить свою жизнь. Она потихоньку втягивалась в дела Лакшмана, уже разбиралась в цветах очень хорошо, ловко обслуживала покупателей, а когда рассказала своему умудренному опытом другу о том, как сильно любит танцевать, они организовали танцевальный кружок при магазинчике, приглашая в него своих покупателей.

Скоро дело пошло на лад и Амита совсем ушла из школы, чтобы заниматься любимым делом – танцевать. Лакшман часто говорил девушке, что той стоит задуматься о замужестве, семье и детях пока она молода. Амита же только отшучивалась, мол, ее сердце отдано танцу и, ни один мужчина не сможет подарить ей столько свободы, любви и эмоций, как танец. Старик только качал головой, приговаривая: «Хочется мне посмотреть на твою свадьбу, доченька. Увидеть, что ты счастлива и любима». «Конечно, увидите, мы с вами еще отпразднуем, вместе будем радоваться!».

Однако жизнь все решила по-своему. Хотя нет, даже не жизнь, а злоба. Она очень часто маскируется под добродетели, чтобы творить свои дела, поворачивать события в худшую сторону. Такой поворот человеческая злость совершила и на этот раз, войдя неслышными шагами, словно вор в ночи.

Амита проснулась посреди ночи от того, что ей было тяжело дышать. Казалось, словно весь воздух выкачали из окружающего пространства, заполнив его едким дымом. Глаза слезились, горло и нос категорически отказывались вдыхать яд гари, пропитавший все вокруг. Чтобы сообразить, что произошло, Амите потребовалось не больше минуты. Она рывком сбросила с себя покрывало и поспешила в ту сторону, где разгорелся пожар. Задыхаясь и кашляя, она все-таки выкрикивала имя своего друга. Сердце ныло от дурных предчувствий, а ноги сами несли ее в руки огня. Он тоже танцевал, только танец его был смертелен, нес с собой разрушения. Горел магазинчик. Бедные цветы, словно скрючившись от боли, высыхали, превращаясь в пепел. Амита кричала, пытаясь разглядеть сквозь пламя и дым своего новообретенного отца. Наконец, в углу кухни, стены которой уже захватил огонь, девушка увидела Лакшмана.

Он лежал лицом вниз без малейшего движения. Амита подбежала, с усилием перевернула тяжелое тело и начала опрыскивать его лицо водой из ведра, в котором еще сохранились цветы. Ничего не помогало. Амита плакала, чувствуя, что смерть подобралась очень близко. Сейчас она вдруг поняла, что конец приходит не всегда в виде старушки с косой в черном капюшоне, а может предстать, как теперь, в виде огнедышащего дракона, которому безразличны пожираемые им люди. По крайней мере, одного человека дракону заполучить точно удалось, потому что Амита не сможет вытащить на улицу Лакшмана, а значит, он точно погибнет. Только вот как уйти, как отпустить дорогого человека?