Хитрово-Квашнин! – гаркнул главарь, осматрев пистолет штабс-ротмистра. – Ай да, удалец! Какие штуки провернул! Дверь умудрился отворить, с разряженным пистолетом условия ставил! Я-то, простак, думал, что он в случае чего палить начнет. У всех это было на уме… Да-а, обвел ты нас, вашбродь, вокруг пальца. В кого ж ты там пулял, наружи-то? Привиделось что? Аль нервы сдали?

– Волки, отстреливался, – бросил штабс-ротмистр.

– Волки?! Их здесь хватает. Злые зимой, рыщут – добычи ищут. И что, удачно стрельнул?

– Двоих уложил.

– А остальные?

– Пока они терзали своих вожаков, я успел влезть на дерево.

– Подфартило, чего уж там! – Главарь поднял с пола офицерскую шинель и фуражку. – Не просохла до конца, шинелка-то. Ну, ничего, выбирать не приходится. Одевайся, вашбродь, за проявленную смекалку и за то, что отпустил меня когда-то, делаю для тебя снисхождение! Из-за раненной ноги даже получаешь фору: мы начнем действовать только на счет десять. Если будешь торчать поблизости, умрешь. Хотя, как я уже говорил, погибель тебя ждет все равно, не от стужи, так от волчьих клыков…

– Парамон… – начала было с укоризной канцеляристша, но после короткой отмашки Синева, приумолкла.

Хитрово-Квашнин молча надел шинель, натянул на голову фуражку и, взяв трость, направился к двери. Когда он открыл ее и шагнул в сени, послышались напутственные слова Калерии.

– Желаю тебе сдохнуть!

Глава 6

Выскочив за ворота, гонимый постоялец устремился по едва просматривавшейся тропке к стоявшей невдалеке рощице. По временам он оглядывался, опасаясь увидеть позади себя силуэты преследователей. Погони не обнаружилось, и ему стало понятно, что члены шайки, как и предыдущий раз, дальше забора решили не двигаться. Он перешел с бега на ускоренную ходьбу и, наконец, на шаг. Вскоре показался край рощи с группой елей на переднем плане.

– Вот тут я и сделаю остановку… Что б отдохнуть и пораскинуть мозгами.

Оказавшись среди деревьев, где пурга носилась не так рьяно, он сорвал несколько мохнатых лап и устроил на снегу подкладку. Присел на нее, разжег трубку, задумался. Что ж делать-то?.. Как быть?.. Здесь, в елках, можно лишь отдышаться немного. Холод не переждешь, он уже сейчас протягивает сквозь шинель свои ледяные щупальца. Через четверть часа, максимум полчаса, я буду дрожать мелкой дрожью, потом просто окоченею и усну вечным сном… Помнится, в войну 12-го года наш отряд наткнулся в смоленском лесу на группу французов. Видно, заблудились в поисках пропитания. А, может, их загнали туда местные крестьяне. Оборванные до жалких лохмотьев, кожа да кости, они сидели в кружок у стволов сосен. Как будто сделали привал. Но это на первый взгляд. Заиндевелые, недвижимые, все они, как один, были мертвы…

А, что если, все-таки разложить небольшой костер?.. Пламя позволит мне худо-бедно протянуть до рассвета, а там, возможно, и метель покажет первые признаки усталости, подтянутся к постоялому двору какие-нибудь путники… Нет, это не выход. Отсвет костра может привлечь сюда этих чертовых головорезов, и тогда они точно разделаются со мной раз и навсегда!.. Ну, и как мы поступим?.. Хм-м, ничего пока не приходит на ум, кроме того, что единственный шанс на спасение – быть в тепле астреинского дома… Чу! Что это? Шаги?.. По моему следу идут разбойники!.. Не все, один из них!.. Вряд ли Калерия, хотя, кто знает. Эта ярая мегера, по-моему, способна на все.

Хитрово-Квашнин затушил трубку и сунул в карман. Приподнявшись на ноги, крепко зажал трость в руке и осторожно встал за крайнюю пушистую ель, облепленную снежными шапками. Тень человека с пистолетом, не прошло и дюжины секунд, подкралась к ней. Она была так близко, что штабс-ротмистр почувствовал ее запах. Запах одеколона. Канцелярист!.. Так это начитанный муженек Калерии приперся по мою душу! Набрался смелости, расхрабрился?.. Ну, давай, чертов писарь, испытай свою судьбу!

Преследователь, постояв с полминуты на месте, сделал еще пару шагов вперед. Когда из-за еловой лапы показалась его вооруженная рука, Хитрово-Квашнин резко стукнул по ней тростью. Вскрикнув от боли, канцелярист выронил пистолет и полез в карман за другим, но тут же получил удар кулаком в подбородок. У него перед глазами вспыхнули искры, поплыли разноцветные круги, ноги подкосились, и он провалился в беспамятство…

В чувство его привела пригоршня снега. Не понимая, где находится и что с ним происходит, он помотал головой из стороны в сторону. Осознав, что случилось, тяжело и продолжительно выдохнул.

– Ну, что, чернильная душа, – проговорил штабс-ротмистр, стоя над ним с пистолетом. – Решил в одиночку расправиться со мной?.. Ты хоть когда-нибудь убивал? Или это делала за тебя твоя милейшая супруга?

Канцелярист проморгался, потрогал рукой пустой карман, потом ноющий подбородок.

– Приходилось, убивал. Вынужденно… Это был единственный раз в жизни.

Дворянин кивнул.

– Верю. Мне кажется, ты не из тех, кто может легко лишить человека жизни. Что ж теперь заставило тебя красться за мной с пистолетом в руке? Если б я не опередил тебя, ты бы непременно выстрелил.

– Заставил жребий. Дело в том, что мы с Синим подбросили монетку. Идти по вашим следам выпало мне.

– А что же братья? Они не принимали участия в этом деле?

– Куда им?.. Да и нет у Синего к ним доверия. Недавно к нам пристряли, что из себя представляют, не совсем ясно.

– Хм-м… Быстро же главарь переменился. Похоже, пожалел, что отпустил меня…

– Его жена доняла. Мол, последнее дело свидетеля отпускать: вы и волков можете снова оставить с носом и стужу пережить.

– Ох, и Калерия! Где ты откопал это чудовище?

– Чудовище, говорите… Да, у нее сильный характер, она не боится крови, умеет стрелять и… легко нарушает закон. Но эта красавица любит меня, а я ее. Где откопал?.. в Борисоглебске, там таких больше нет.

– Не сомневаюсь… Твоя настоящая фамилия? Только честно!

– Петров… Вы же не пустите в меня пулю, господин штабс-ротмистр?

– Петров, значит… Что ж, есть такая подъяческая фамилия как в Петродаре, так и в Козлове… Нет, кончать я тебя не собираюсь. У меня теплится надежда сдать всю шайку властям, что б вы по закону ответили за свои злодеяния. Получится у меня или нет, не знаю. Вставай!

– Что вы собираетесь делать?

– Вернуться туда, откуда пришли. В тепло астреинского дома. Думаю, теперь я не смогу попасть в него через двери, их наверняка подперли чем-нибудь изнутри. Так? Я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, мы так и сделали. Калерия предложила.

– А вот с твоей помощью я в дом обязательно попаду. – Хитрово-Квашнин заставил Петрова подняться. – В путь! Хитрить не советую, у меня два пистолета. Один из них, кстати говоря, мой