подъезда, моё лицо было все мокрым от слез. Горечь, чувства опустошения и одиночества сжали мне душу, но у меня не появилось никакого желания вернуться назад.

Словно вторя моим слезам, небо разрыдалось дождем.

Крепче прижимая к груди свои пакеты, я направилась в сторону остановки. Словно насмехаясь надо мной, внезапно появившийся камень на моем пути, вынудил меня покачнуться.

Пакеты вывались из мои рук, и упали прямо в лужу.

Это стало последней каплей. Если прежде я плакала, то теперь — разрыдалась. Присев на корточки, я попыталась достать свои вещи из мутной жижи. Такой и была моя жизнь.

Полной ненависти и грязи.

Оказывается, меня все это время ненавидели, а я и не знала.

Ухватив мокрый пакет, я потянула его и услышала откуда-то сбоку сигнал автомобиля.

Словно разряд тока прошел через мое сердце. Вскинув голову, я устремила взгляд на источник звука. Рядом с остановкой стояла машина Искандера.

Водительская дверь открылась, и показался он сам.

— Красота, поехали! — позвал Искандер.

И я, ухватив свои грязные пакеты, поспешила к нему.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Плюхнувшись на кожаное сиденье, я положила на пол свои пакеты и произнесла:

— Спасибо, Искандер. Просто чудо какое-то, что ты оказался здесь.

— Чуда нет, — Искандер выразительно посмотрел на меня, — я предполагал, что подобное может случиться с тобой, поэтому решил поехать следом и подождать.

В груди что-то кольнуло.

— Так значит, ты специально был здесь? — голос мой был больным, всему вина — недавние крик и мои рыдания.

Слава Богу, трясти меня перестало. Атмосфера, царившая в салоне авто, поспобствовала этому.

Тепло и вкусно пахло восточными пряностями.

— Да. Как видишь — не зря. Ну что ты нос повесила, красота? — на бородатом лице мелькнула улыбка. — Все же хорошо. Сейчас отвезу тебя на твою квартиру. Обустроишься там, успокоишься.

С этими словами Искандер отвернулся. Смуглые пальцы скользнули по кожаной обшивке руля. Машина, разбрызгивая в стороны мутные капли, покатилась вперед.

А я, до конца не веря, что моя жизнь так круто изменилась, невидящим взглядом смотрела прямо перед собой.

— Красота, нам придется на рынок заехать, — заявил Искандер, когда мы, миновав кольцо, вывернули направо.

Я молчала. Лишь вопрошающе посмотрела на мужчину.

Тот пояснил:

— В квартире, кроме сахара и соли, нет еды. Надо что-то купить тебе. Что ты ешь?

— Не знаю, — лихорадочно размышляя пора ли достать свою заначку, ответила я. — Что-то простое. Хлеб там, молоко.

— А мясо? Вчера тебе оно тоже пришлось по вкусу.

— Мясо, — я нервно улыбнулась, — вкусно, но необязательно.

Не желая выглядеть в глазах Искандера (да и в своих тоже) нахлебницей, я открыла сумочку и достала свой крошечный кошелек.

В середине, бросаясь в глаза, лежала та самая пятисотка.

Я достала её и протянула Искандеру.

— Возьми, сразу за квартиру и за еду. Только, пожалуйста, если получится, оставь мелочь на проезд.

— Оставлю, — смуглые пальцы забрали деньги, и я облегченно выдохнула.

Не хотела быть должной, хотя внутри понимала — я уже должна Искандеру.

— Посиди в машине, ладно? — спустя несколько минут попросил он, когда автомобиль завернул на территорию рынка.

— Ладно.

— Я недолго, — пообещал Искандер.

Хлопнула дверь, и я осталась одна.

Повисшую тишину в машине нарушал лишь шум дождя и мои собственные, пробудившиеся мысли. Пока Искандер был за рулем, я как-то контролировала их, но теперь они завертелись в моей голове.

Случившееся дома надломило меня.

Никогда прежде я не встречалась со столь явной агрессией со стороны бабушки. До последнего я верила, что она — пусть и по-своему, но любит меня. До последнего во мне теплилась надежда, что однажды мы станем нормальной семьей.

А сегодня… Мой мир окончательно рухнул.

От дальнейших размышлений меня отвлекла милицейская машина, остановившаяся прямо перед автомобилем Искандера.

Липкий холодок пополз по моей спине, когда я увидела, как из машины выбралось несколько сотрудников милиции. Все, как на подбор, высокие, крепкие.

Один из них что-то сказал остальным, а сам направился в мою сторону.

В эти секунды мне захотелось раствориться в воздухе. Исчезнуть. Но всё, на что я была сейчас способна — как рыба, испуганно хватать ртом потяжелевший воздух.

К моему облегчению, милиционер так и не дошел до машины, в которой я сидела. Что-то отвлекло его внимание.

Вскоре, я поняла, что именно.

Инстинктивно, я направила взор в сторону здания рынка.

Сердце мое сжалось от ужаса.

Искандера, под руки, вели два милиционера.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Страх на несколько секунд сковал меня.

Как в страшном сне, я наблюдала за тем, как Искандера повели к милицейской машине.

Его всё пытались склонить, хоть немного, но он по-прежнему шел уверенно, можно даже было сказать, лениво, и моё сердце невольно наполнилось восхищением к нему.

А потом, вдруг, меня пронзила мысль.

Наверное, бабушка написала заявление…

Это из-за меня! Из-за меня Искандера схватили! И кто, если не я, должна была спасти его?

Неумелыми, ледяными от страха пальцами, я нащупала ручку двери и вывалилась из автомобиля.

— Подождите! — крикнула я.

Все мужчины разом обернулись.

На лицах сотрудников милиции мелькнуло удивление, а вот выражение лица Искандера осталось нечитаемым.

— О-па, — самый молодой из милиционеров, растянул губы в улыбке, и я увидела щербинку меж зубов, — а это кто у нас?

— Никто, — впив в меня равнодушный взгляд, холодно ответил Искандер, — попросила подвезти, я согласился.

— И поэтому она ждала в машине, — усмехнулся другой, уже более взрослый, милиционер. — Что-то ты не договариваешь. Давай, девчонку тоже грузи в машину. Веселее будет.

Девчонку? Меня, что ли?

Взгляд мой заметался по лицам милиционеров. На Искандера старалась не смотреть. Почему-то из всех мужчин сейчас больше всех пугал меня именно он.

— Давай, пошли, — тот самый, молоденький, милиционер подошел ко мне и протянул руку, видимо, чтобы схватить меня.

— Руки убери! — кто-то рявкнул с такой силой, что меня качнуло.

И только потом до меня дошло, что это был Искандер.

Милиционер после такого крика так и не решился осуществить задуманное, а я, кое-как совладав с собой, сдержанно ответила:

— Я сама пройду.

И, подтверждая свои слова, я пошла в сторону милицейского уазика. Ноги мои дрожали, и едва держали меня, но я даже не думала о том, чтобы остановиться.

— Леди вперед, — усмехнулся Искандер и кивнул.

Я, удивляясь его чувству юмора, пробралась вперед. Это потом до меня дошло, что залезь я после, остальные мужчины бы могли сделать что-то непристойное, например, «случайно» коснуться, а тут между нами стоял Искандер.

Но вскоре и он прошел внутрь уазика. Сел сбоку от меня,