Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пойду, помогу Дарлин.
Она убегает и помогает соседке перенести пакеты с покупками из машины в дом. Вприпрыжку за ними несется девочка лет шести – дочка Дарлин.
Когда все трое скрываются в доме, я вновь завожу газонокосилку и возвращаюсь к работе.
* * *
– Мне нужно кое о чем сказать тебе – только не злись, хорошо?
Заметно нервничая, она смотрит на меня. Не знаю, о чем таком собирается мне сообщить, но с чего вдруг решила, что я могу разозлиться?
Мне это не нравится.
– В чем дело?
Она садится на диван рядом со мной и со вздохом заправляет волосы за уши.
– Дарлин попросила меня посидеть сегодня вечером с Меган. У нее смена в ресторане, а нянька заболела.
Меган – дочь Дарлин. Соседка попросила Каю присмотреть за ребенком.
Это она боялась сказать мне?
– Я пойму, если ты не захочешь, чтобы она была здесь, ― торопливо произносит Кая. ― Я могу пойти к ним. Ты должен понять – я не могла отказать ей. Дарлин очень хорошая, и она часто готовит для деда, когда меня нет, хотя вовсе не обязана.
– Я не против, ― отвечаю я, потому что мне не нравится, что она считает, будто должна оправдываться передо мной. ― Не знаю, почему ты решила, что я могу разозлиться из-за этого.
– То есть – все нормально? ― сомневается она.
Я киваю:
– Вполне. Тебе не к чему уходить из дома – пусть Дарлин приводит девочку сюда.
– Точно?
– Кая! ― Я немного теряю терпение. Она что, за монстра меня держит? ― Это точно не проблема. Перестань, хорошо?
Она виновато кивает.
– Ладно. Прости, если обидела тебя этим.
Я примирительно улыбаюсь.
– Не извиняйся. Просто не думай, что я рассыплюсь в труху, если поблизости окажется ребенок. Помнишь Джейка? И остальных мальчишек? Все они были детьми, ― напоминаю я.
Кая улыбается.
– Хорошо. Просто, мне показалось… ― Она замолкает, и, передумав, качает головой. ― Нет, ничего.
– Что? ― Она не может закончить так, раз начала. Мне хочется знать, о чем она думает, тем более, если это касается меня. ― Что тебе показалось?
Она колеблется, но я в ожидании смотрю на нее – ей придется договорить.
– Тогда, в больнице, когда мы навещали Джему. У тебя был такой взгляд… отчаянный.
Отчаянный? Вот значит, какой.
Да, может она права. Может быть, именно это я и почувствовал, когда увидел ее с Эммой на руках. Но анализировать это мне совсем не хочется. Для этого есть Экройд.
– Тебе не показалось, да. ― Я прочищаю горло, прежде чем продолжить. ― Я… вроде как испугался, когда увидел тебя с малышкой.
Кая хмурится.
– Испугался? Чего?
Господи, если бы я знал! Сложно объяснить, когда сам ничего не понимаешь.
– Не знаю. Просто безотчетный, неконтролируемый страх, ― честно признаюсь я.
Кая опускает глаза и долго молчит. Я наблюдаю за ней, мне интересно, о чем она думает. Судя по ее виду, что-то гложет ее. Но я не тороплю ее, давая время собраться с мыслями.
– Айден, а ты думал… думал, что когда-нибудь у нас будут дети? ― Она несмело смотрит мне в лицо, а у меня все внутри покрывается льдом.
Думал ли я об этом?
Нет, я о детях вообще не думал. Я думаю только об одном ребенке, которого у меня никогда не будет.
Я не хочу ей лгать. Возможно, мы слишком мало времени провели вместе для этого, но я не думал о том, что однажды у нас с ней будет ребенок.
Я качаю головой.
– Нет.
Она вздыхает, а во взгляде мелькает боль. Но это тот случай, когда даже ради нее я не могу лгать.
– А ты хочешь… Когда-нибудь? – Ее голос едва слышен.
Что мне ей сказать? Что я могу ей сказать, если не знаю ответа? Признаться, что иногда у меня едет крыша от ужаса, что могу потерять ее? Где гарантия, что все не усугубится с появлением ребенка?
Когда никого нет, некого и терять. Никаких рисков, никакой боли.
Безопасно.
– Я не уверен, ― также тихо отзываюсь я.
Кая отводит глаза, в которых вдруг появляется влажный блеск.
– Ты хочешь детей?
Я буквально заставляю себя говорить, хотя голос едва мне подчиняется.
Она медлит, потом слабо жмет плечами.
– В будущем – да.
Это может стать проблемой. Уже стало.
– О таком говорят прежде, чем съехаться, правда? ― Она вымученно улыбается.
Я так сильно хотел, чтобы она была рядом, что даже не думал об этом.
Подаюсь вперед, ероша ладонью волосы. Мне не по себе от этого разговора.
– А вы с Николь планировали ребенка?
Я чувствую себя гребанным ублюдком, заставляя ее страдать. Бедная моя девочка: неужели думает, что дело в ней? Что я не хочу ребенка от нее?
Она так ошибается!
Я качаю головой.
– Нет. Мы оба строили карьеру, и никто из нас не думал тогда о детях.
Чтобы она сказала обо мне, если бы узнала, как мы зачали Элли? Или о том, что я согласился бы на аборт, если бы Ник решила его сделать?
Вот что самое мерзкое: я не был рад, когда Ник забеременела, а потом ее не стало, и моей девочки тоже…
И только тогда я понял, что отдал бы что угодно, только бы она жила.
– Нам не нужно решать что-то сейчас. ― Кая поднимается, и я вижу, что она взяла себя в руки. ― Пойду на кухню готовить ужин. Надеюсь, дети едят курицу?
– Тебе не обязательно это делать – можем заказать доставку, ― предлагаю я, желая хотя бы немного реабилитироваться перед ней.
– Нет, я хочу. Меня это… успокаивает.
Она смотрит на меня еще мгновение, а затем уходит.
* * *
– Ты парень Каи?
Я даже вздрагиваю, когда Меган вдруг заговаривает со мной. Минут двадцать этот ребенок сидел молча, рисуя что-то в своем альбоме, но теперь решила проявить интерес ко мне.
Теряюсь от неожиданности, а потому долго молчу, глядя в детские глаза с обращенным ко мне серьезным взглядом.
Девочка хмурится, потому что я ничего не отвечаю.
«Это всего лишь ребенок, придурок».
– Эм… Да, парень.
– Ты любишь ее?
Она еще больше сводит брови вместе, и без шуток – выглядит очень сурово. Похоже на то, что меня проверяют.
Я улыбаюсь, но лицо девочки не меняется.
– Люблю.
– Ты на ней женишься?
– А ты всегда задаешь так много вопросов? ― стараюсь, чтобы голос звучал дружелюбно, потому что мне совсем не хочется обидеть ребенка.
– Мама говорит – я любознательная. Это неплохо, ― деловито дергает она плечиком.
– Да