ГЛАВА СЕДЬМАЯ

«Она не дышит! Не дышит, Айден! Мертвая! Она мертвая…»

Образ Каи с младенцем на руках отдаляется, пока не растворяется подобно дыму. Измученный голос затихает.

Я открываю глаза: требуется несколько секунд, чтобы вспомнить, где нахожусь. Я в своей постели, а рядом спит Кая. С ней все хорошо.

Ничего не произошло. Мне всего лишь приснился кошмар. Иногда такое случается.

Но никогда прежде мне не снилась ни в одном Кая.

Я сажусь в постели, пытаясь отдышаться. Мою кожу покрывает холодный, липкий пот.

Что за нахрен это такое было? С каких пор она участница моих ночных страхов?

Повернувшись, смотрю на Каю. В свете уличных огней она выглядит безмятежной и умиротворенной.

Невольно улыбаюсь.

Ей ничего не угрожает. Но больше я не засну, это точно.

Бросаю взгляд на часы: почти пять утра. У меня уйма времени до того, как должен быть в офисе. Мне надо пробежаться, чтобы сбросить всю негативную энергию, которой просто переполнен.

Стараясь не шуметь, направляюсь в гардеробную, натягиваю треники, футболку с длинным рукавом и кроссовки. Но когда незаметно пытаюсь покинуть комнату, Кая просыпается.

– Ты куда?

Она приподнимается на локте, сонно щурясь.

– Пробегусь немного. ― Сажусь рядом и целую в нос. ― Спи.

– Который час?

– Почти пять. ― Берусь за ручку двери, торопясь уйти и избежать дальнейших расспросов.

Но она все еще в полусне и не делает попыток меня удержать.

* * *

Рассвет только занимается, когда я выхожу на улицу.

Холодно.

Я ежусь, и размеренно стуча подошвами об асфальт, удаляюсь от дома.

Когда возвращаюсь, солнце уже встало, и я почти пришел в норму.

Почти…

Кая еще спит. Решаю не будить ее – пусть выспится. Сегодня ей надо съездить в университет и записаться на предметы, которые будет посещать на выпускном курсе.

Я делаю кофе и завтрак – разогреваю круассаны в микроволновке – кулинар из меня тот еще.

Только семь утра, когда Кая заходит в кухню. Волосы спутанные, на лице отметины от подушки.

Такая трогательная.

– Надеюсь, это не я тебя разбудил? ― посылаю ей улыбку, а она морщит нос.

– В туалет сильно захотелось, а тут слышу – ты вовсю активничаешь.

– Я старался не шуметь.

– Все нормально – я выспалась.

Она зевает, прикрывая рот ладошкой, и забирается на табурет.

– Что так вкусно пахнет?

Я ставлю перед ней круассан и наливаю кофе.

– Угощайся.

Кая обхватывает чашку обеими руками, делает глоток и прищуривается, оценивая меня взглядом.

– Что? ― не выдерживаю я.

– Ты правда сегодня бегал очень рано? Мне это не приснилось?

Я немного напрягаюсь в ожидании расспросов, но не подаю виду.

– Правда.

– Что вытянуло тебя из постели в такую рань? ― изумляется она.

«Ночной кошмар с твоим участием».

– Просто не спалось – захотелось пробежаться. Мне нужно держать себя в форме – не хочу, чтобы ты меня разлюбила, ― отшучиваюсь я, чтобы отвлечь ее.

Она закатывает глаза.

– Мне нравится, как ты выглядишь, но даже если ты отрастишь маленькое брюшко, и твои кубики исчезнут – не перестану любить тебя.

– Ты меня успокоила, ― демонстративно откусывая половину круассана, с набитым ртом говорю я.

Кая показывает мне язык, дурачась, но вдруг ее лицо становится серьезным.

– У тебя опять проблемы со сном? ― догадывается она.

Я вздыхаю. Вообще-то, с ее появлением мой сон значительно улучшился – я и сам стал более спокойным – но все же, трудные ночи еще случаются.

– Не такие, как раньше. Но да, мне приснилось кое-что, и я больше не мог заснуть.

Кая опускает голову: знаю, она думает, что мне снилась Николь или что-то связанное с аварией, но я не стану разубеждать ее и открывать правду.

– Хотела бы я помочь тебе.

Она выглядит такой беспомощной и расстроенной.

Ох, милая моя – ты и так уже сделала это!

– Эй, ты и помогла! ― Я беру ее руки в свои и сжимаю. ― Все это: наша сегодняшняя жизнь, мое возвращение к работе, к семье. Думаешь, без тебя хоть что-то из этого было бы? Нет, я бы и дальше жил чужой жизнью, изображая, что Айдена Харди не существует.

Мне не хочется думать об этом, но меня волнует, что Кая, возможно, предпочла бы, чтобы и я дальше оставался Данте.

Данте, который без конца проходит свои круги ада…

– Не нужно все заслуги мне приписывать – ты сам многое сделал и усилий приложил. Я ведь знаю – тебе это нелегко далось.

«Все еще дается, детка. Но ты помогаешь справляться. Каждый день».

– Знаешь, о чем я думал?

Решаю сменить тему на что-то попроще.

Кая с интересом приподнимает брови.

– Что, если нам нанять кого-нибудь? В смысле, помощницу по хозяйству. У моей мамы есть такая.

Мне казалось, это хорошая идея и Кая ей обрадуется, но она смотрит на меня в замешательстве.

Может быть, я и ошибся.

– Зачем это?

Точно – мое предложение ей не понравилось.

– Подумал, тебе нужна будет помощь. ― Мои слова звучат как оправдание.

– Знаешь, я неплохо справлялась все эти годы после смерти бабушки, ― снисходительно заявляет она. ― И с нашим домом справлюсь. Не хочу, чтобы здесь находился кто-то посторонний и делал то, что мне самой под силу.

Я невольно улыбаюсь: мне нравится, как она произносит «наш дом».

– Хорошо, как скажешь, ― сдаюсь я.

– У тебя ведь сегодня прием у доктора Экройда? ― напоминает Кая.

Мы с доком встречаемся каждую среду, и сегодняшнюю встречу я жду как никогда.

Я киваю.

– Да, поэтому буду поздно.

– Желаю удачи, милый.

Кая целует меня у самого выхода и поправляет мой галстук, как примерная и любящая жена.

Жена… Когда я успел дойти до этого?

– Позвони мне, когда приедешь в университет, ― настойчиво прошу я, прежде чем отправиться в офис. Буду беспокоиться, пока она не доберется до места.

Кая обещает, что позвонит. Я целую ее и ухожу.

* * *

Домой возвращаюсь почти в восемь. Всю дорогу, пока Дарен движется в вечернем траффике, обдумываю сегодняшний сеанс.

Я рассказал доку о ночном кошмаре, о Кае и словах, которые она повторяла.

– Когда это началось? ― спросил он, чем привел меняв раздражение – сказал же ему, что до этого не видел подобных снов с ней. ― Когда стали ассоциировать Каю как потенциальную мать ваших детей? ― уточнил он.

Какого хера он нес?!

Я ни о чем таком не думал. Нам было хорошо вместе, но я не думал о том, что он пытался сказать мне.

О детях – моих возможных детях я не думал в принципе.

Ведь