– Я пыталась прозвониться, Жюли. Ничего не выходит.

– О господи, – всхлипнула Жюли и споткнулась.

На миг мне показалось, что она рухнет прямо на ступеньке. Я поспешно ухватила сестренку под руку.

– Осторожней. Мы сами там будем через несколько минут.

– Не волнуйся, мы его вытащим, – заверил сзади Кон, немало изумив меня готовностью помочь, и, промчавшись мимо нас через холл, остановился, держась за ручку двери. – Идите в машину. Фонари и бренди, Аннабель, ты знаешь, где они. Я через минуту. В амбаре есть доски и распорки – возможно, нам понадобятся.

Дверь за ним захлопнулась. Мы побежали вниз по лестнице. Я на миг задержалась, чтобы спросить у Лизы:

– Из рабочих поблизости никого не осталось?

– Нет. У Бейтса сегодня выходной, а Джимми ушел сразу после дойки. А остальные – когда дождь начался. Тут только Кон. Вам тоже лучше поехать, да? Я тогда пойду посижу наверху.

– Лиза… – Стоило мне заговорить, как она обо всем догадалась – я прочла это у нее по глазам. Я кивнула. – Да, боюсь, это правда. Всего лишь несколько минут назад… Но не могли бы вы все равно подняться? Страшно не хочется… покидать его вот так…

Лиза не ответила. Глаза ее скользнули по моему лицу со свойственным ей странным, вопросительно-оценивающим выражением, потом – по лицу Жюли. Затем она молча кивнула и неторопливо зашагала к лестнице. Думается, в тот миг, наперекор всему, я испытывала искреннюю и глубокую радость, что вернулась. Мое одиночество – это одно дело, а дедушкино – другое. И то, что он сам его создал, ничего не меняло. Конечно, он страдал меньше, а Кон давал ему немало… но не будь меня здесь и сейчас, никто в Уайтскаре не оплакивал бы его…

И как ни странно, я в то же время радовалась, что именно Лиза, спокойная и бесстрастная, всходит сейчас по ступенькам наверх в его комнату.

Открыв зеленую дверь, я протолкнула Жюли вперед.

– Скорее. Сейчас я все принесу. И не волнуйся, Жюли, детка. Кон о нем позаботится.

В тот миг до меня даже не дошло, что большей иронии судьбы и не придумаешь.

Во дворе стоял большой «форд». Мы только успели залезть туда, тесно прижавшись друг к другу на переднем сиденье, как появился Кон – неясная, целеустремленная фигура, нагруженная прочными с виду деревяшками (наверное, самыми толстыми из жердей, заготовленных на изгородь), топором и саперной лопаткой. Он закинул все на заднее сиденье, сам скользнул за руль, с ревом завел мотор, развернул машину, и мы в мгновение ока выехали через ворота. Пляшущие фары выхватили из тьмы подъем на дороге впереди и сверкающие острые струи дождя, уже не такого бурного, но частого. До меня вдруг дошло, что гроза закончилась, лишь на востоке еще вспыхивали далекие зарницы, но гром утих.

Дорогу размыло, а Кон ехал быстро. Автомобиль преодолел поворот на скорости около сорока миль, почти перелетел через глубокую канаву, причем его занесло на добрый ярд, подпрыгнул на камне и вписался между столбами первой решетки в каком-то дюйме от одного из них.

– Так что все-таки произошло, Жюли? – отрывисто спросил Кон. – Попытайся обрисовать нам всю картину: где он, как именно ранен, можем ли мы до него добраться.

– Он в подвале. Ты же знаешь, там одни развалины, ну вот, и остатки старой лестницы были все завалены, и они почти весь день их отодвигали, а потом…

– Они? – переспросила я.

– Ну да. Мистер Форрест сказал Дональду…

– Там мистер Форрест?

Мне казалось, что мой голос звучит вполне обычно, даже равнодушно, но Кон тотчас же испытующе покосился на меня и снова сосредоточился на руле. Машина с ревом выскочила за очередной поворот, чуть не соскользнула с размытого глинистого берега и, выровнявшись, помчалась к следующей решетке. Уже Хай-Риггс. За краем наших огней слабо серебрилась под дождем бахрома нескошенной травы вдоль дороги – высокая и буйная, как лошадиная грива.

– Да, – ответила мне Жюли. – Сперва они искали в подвалах Холла… впрочем, не важно, но потом оказалось, на самом деле нужны подвалы сторожки…

– Римские камни, – выдохнула я. – Боже милосердный, ну конечно! Так они их искали?

– Вот именно! А тут упал дуб, и сразу обвалился камин, почти вся задняя стена дома и кусок пола, который опирался на те балки. Я… я ждала снаружи, и…

– Он ранен?

– Я же сказала. Он там внизу…

– Адам Форрест! Он ранен?

– Не знаю. Но они оба находились там внизу, поднялась дикая пыль, а когда я пробралась через все эти кучи обломков и попыталась расчистить вход в подвал, мистер Форрест оттуда, изнутри крикнул, чтобы я лучше спешила за помощью, потому что Дональд ранен и не отвечает ему, а он не знает, сильно ли Дональд ранен, потому что никак не найдет фонарик и не может туда пролезть, а завал оседает. Кон, ворота заперты!

Машина мчалась вверх по склону холма стремительно, как скоростной лифт. Вот она выехала на вершину, перевалила через нее – и в тот самый миг, как Жюли закричала, фары, теперь устремленные вниз, осветили створки запертых ворот. Казалось, массивные брусья сами выскочили нам навстречу из тьмы – крепкие и прочные, как скала. За ними в полосе света виднелись коровы, с любопытством уставившиеся на автомобиль.

Кон со всей силы ударил по тормозам, машина словно бы врылась задними колесами в землю, совсем как врывается задними копытами заартачившаяся лошадь, и резко застыла, едва не коснувшись ворот капотом. Мы еще не остановились, как я уже выскочила из «форда» и со всех сил дернула за неподатливый металлический засов. Ворота распахнулись. Машина медленно тронулась с места, и Кон, высунувшись в окно, крикнул мне:

– Не возись с ними! Залезай скорей!

Я повиновалась, и, не успела дверца машины захлопнуться за мной, мы уже снова набирали скорость.

– Кон, – задыхаясь, выговорила я, – скот разбежится.

– К дьяволу.

Я с удивлением покосилась на нашего спутника. В отсветах огоньков на приборной доске лицо его казалось серьезным и сосредоточенным, и в тот миг мне подумалось, что он полностью поглощен управлением – всецело занят тем, чтобы как можно быстрее вести прыгающую, буксующую машину по этой невозможной дороге. Стремительное, требующее напряжения всех сил дело, призыв на помощь, долетевший из тьмы, как пожарный набат, – это Кона устраивало. Ровно так же (теперь мне хватило времени это осознать), как его устраивало и спасти Дональда: Дональд увезет Жюли из Уайтскара.

– Прошу прощения, – тем временем говорил Кон. – Был уверен, что ты оставила ворота открытыми, Жюли.

– Я… я проехала через решетку.

– Но она же сломана.

– Знаю. – Жюли издала какой-то слабый всхлип, то ли смешок, то ли подавленное рыдание. – Я… от машины что-то отлетело. Такой был звон. Дональд меня убьет… если… если он…

– Держись, – резко одернула я. – Уже почти приехали.