зачем, и не знаю, нравится ли это всем настолько, насколько нравится самой Виоле, но я от этой идеи всегда был, есть и буду далеко не в восторге.

Я высверливаю взглядом дыру в шапке, надеясь, что осведомлён не обо всех способностях оборотней, и в них входит ещё и лазерное зрение.

— Я первый! — восклицает Марсель.

Ещё секунду назад малец сидел со Славой на ковре у камина, а сейчас уже оказывается рядом с Виолой и лезет рукой в шапку чуть ли не по самый локоть.

Вытаскивает скомканную бумажку. Разворачивает, читает имя. И тут же совершает главную свою ошибку — поднимает глаза и находит взглядом Марка. Ясно, кто ему выпал. Хорошо, что сам Марк слишком увлечён разговором с Андреем, чтобы это заметить.

— Кто следующий? — спрашивает Виола.

Энтузиазм заканчивается на том, на ком и начался. Кроме Марселя никто из присутствующих в гостиной не желает тянуть новогодний жребий.

— Ну же, ребят!

Бедная Виола. Девчонка из кожи вон лезет весь день. Первой потащилась в кладовку за игрушками, первой надела дурацкий свитер с оленями, первой встала с утра и принесла на завтрак двадцать стаканчиков с горячим шоколадом.

Мне её, конечно, жалко, но не настолько, чтобы втягивать себя в эту авантюру.

— Давай мне, — сдаётся Слава.

Виола расцветает. Подносит Славе шапку. Та, в отличие от Марселя, особо долго не копошится и вытаскивает явно самое верхнее имя. Разворачивает. Марсель в шутку норовит заглянуть в записку, но она толкает его в плечо.

По лицу не ясно, кто ей достался. Прочитав, Слава сразу кидает записку в камин, где она тут же сгорает.

После Славы Виоле удаётся уговорить ещё троих, включая Лену. Непреклонными остаются лишь я, Шиго и Кали.

— Твоё имя я тоже записала, — сообщает Виола, подходя к Шиго. Трясёт шапкой. — Так что можешь поучаствовать.

— Это обязательно? — уточняет феникс.

— Нет, но это весело!

— Плюс, я смогу убедиться в том, что ты не скряга, — подмечает Нина. Она своё имя вытащила после Андрея, правда сразу сообщила, что это Анита, тем самым разрушая всю суть «Тайного Санты». — Моя будущая жена должна быть готова преподносить мне дорогие подарки на наши годовщины.

— Но мы-то не женимся, — отмечает Шиго.

— Погоди, вот дойдёт дело до предложения — и ты попросту не сможешь мне отказать. Я слишком хороша в организации сюрпризов!

Шиго качает головой — шутку она явно не оценила. И всё же во всеобщем веселье (без веселья как такового) участвует. Читает выпавшее имя, показывает его Нине. Та в ответ что-то шепчет ей на ухо.

— Ко мне можешь даже не подходить, — сообщает Кали.

— После того, как в том году ты подарил мне напольные весы, я больше твоё имя не вписываю, — говорит Виола тихо и на Кали не глядя.

Чтобы восстановить справедливость и поставить Кали на место, я произношу:

— Мудак.

Плюсы того, чтобы потерять близкого человека — даже такие конченые личности, как Кали, не будут тебя трогать. Поэтому он лишь выпячивает челюсть и скалится, но не отвечает.

— Виол, давай мне, — я сдаюсь и щёлкаю пальцами, подзывая Виолу.

Моё согласие возвращает праздничный дух, который из неё выбить едва удалось Кали.

В шапке ещё полно бумажек. Я для виду вожу рукой, перебирая их, вытаскиваю один. Разворачиваю. Читаю имя и ухмыляюсь.

Надо же. Из всех возможных участников именно она.

«Слава Р.».

— Ну и кто там у тебя? — спрашивает Кали с издёвкой.

— Мамка твоя, — отвечает Андрей за меня.

Кали вскакивает.

— Обалдел?

С той же скоростью, с которой Виола расцвела после моих слов, его лицо перекашивает ярость. Но Андрею хоть бы хны. Он и носом не ведёт, когда Кали дёргается ему навстречу, явно демонстрируя метафорически брошенную прямо в лицо дуэльную перчатку.

— Если драться собрались — вышли оба из гостиной, — строго требует Лена. — Мы пол-утра украшали её не для того, чтобы вы, два бугая, тут всё разнесли.

— Никто не собирается драться, будь спокойна, — отмахивается Андрей.

Но у Кали, похоже, другие планы.

Я замечаю это раньше других на несколько секунд. Меняется запах, меняется тяжесть давления, меняется атмосфера вокруг разъярённого защитника. Раньше, чем он рвётся совершить попытку разукрасить Андрею физиономию, в игру вступаю я, вырастая между Кали и его целью непроходимым препятствием.

— Ясно же сказали, — цежу я сквозь зубы. — Не здесь.

Кали дышит тяжело. Глаза бегают от меня к Андрею и обратно.

— Да пошли вы оба, — в итоге отрезает Кали.

Разворачивается на пятках и пулей вылетает прочь из помещения.

— Терпеть его не могу, — сообщает Андрей.

— Никто не может, — говорит Слава.

— Но он хороший защитник, — напоминает Полина. — В рейтинге стоит одним из первых.

— Только поэтому я его до сих пор и не грохнул, — продолжает Андрей. — А прецеденты были!

Замолкая, Андрей глядит на одну только Славу. Она, в свою очередь, ловит на себе его взгляд и неодобрительно качает головой.

— Обмен подарками как обычно устроим первого с утра, — объявляет Виола. — Так что сильно не пейте накануне. Я ещё хочу общую фотографию сделать!

Народ в гостиной переглядывается, но не спорит. Те, кто хорошо знают Виолу, в курсе, что нет смысла вступать с ней в спор, когда дело касается организации Нового года.

Больше, чем она, взбудоражен этим праздником всегда был только Саша. Даже обидно, что был … А ещё ему одному всегда удавалось удерживать энтузиазм Виолы в рамках.

— Сюда бы Сашу, — делюсь я с Леной. — Он знал, где у этой бензопилы, — быстро киваю на Виолу, — кнопка выключения.

— Это точно, — грустно соглашается Лена. — Жаль, что он ушёл.

И ведь правда ушёл. Не выгнали. Понял, что больше так не может.

Расставание с Клименой поставило на нём точку. Вопросом времени были его сборы и уход из штаба, и всё же когда это случилось, все были удивлены и расстроены настолько, что даже не стали пытаться уговорить его остаться.

Хотелось просто, чтобы Саша наконец вернул себя, даже если вне стен организации, которой он отдал несколько лет своей жизни.

— Вань.

Ко мне ковыляет Слава. Что-то не так с тростью, и я подрываюсь с места, чтобы ей помочь.

— Порядок, — отвечает она.

Храбрится. Вся эта забота с чужих сторон убивает её, заставляет почувствовать себя зависимой, слабой.

— Тут нужно что-то подкрутить, — сообщает Слава, протягивая мне трость.

Только теперь осознаю, что она почти не опиралась на неё при ходьбе.

— Что такое?

— Чёрт знает. Ходуном подо мной ходит.

Все мои инструменты в лаборатории. Я сообщаю об этом Славе. Она делает вид, что всё нормально, но на деле