Зверь молчал несколько секунд. Антуанетта ждала, глядя на медленную, гипнотизирующую смену цифр и цветов на панели управления. Казалось, часть ее, Антуанетты, естества изуродована и осквернена. Все, чему она доверяла в этой Вселенной, просто оплевано, осмеяно и выброшено на свалку.

А когда Зверь ответил, тон его голоса, будто в насмешку, остался прежним.

– Юная леди, то есть Антуанетта… вы ошибаетесь.

– Я не ошибаюсь. Да ты практически сам признался!

– Вы не понимаете.

– Чего же я не понимаю?

– Это не Ксавьер сделал. Он с самого начала знал и содействовал, но придумал не он.

– А кто?

– Антуанетта, мне помог ваш отец.

Она снова хлопнула по консоли, и сильней, чем в прошлый раз. Потом ушла с корабля, надеясь никогда больше не ступать на его палубу.

Хлестун проспал бо́льшую часть полета. Скорпион уверял: в пути делать совершенно нечего, разве что в самом конце, да и то всего лишь двадцать пять процентов вероятности, что придется активно шевелиться, а не просто разворачивать шаттл. Но в глубине души Хлестун знал: грязная работа достанется именно ему. И потому не удивился, когда с субсветовика пришла сфокусированная передача: его шаттл находится в нужном квадранте и может перехватить выброшенное с корабля Скади суденышко.

– Везунчик ты, Хлестун, – сказал он себе. – Всегда хотел прославиться? Вот он, твой шанс.

К работе он относился очень серьезно, тщательно учитывал риск – а подобный вылет был чрезвычайно опасным. Топлива хватало лишь на возвращение с дополнительным грузом в виде человеческого тела. Любой лишний маневр оказался бы фатальным. Клавэйн особо подчеркнул: никакого героизма. Если запущенный Скади шаттл окажется хотя бы в километре за пределами зоны, допускающей нормальный контакт, Хлестун или другой пилот из посланной четверки должен вернуться, не обращая более внимания на цель. На каждом шаттле Клавэйна находилась ракета с маяком-передатчиком вместо боеголовки. Если шаттл Скади окажется в пределах досягаемости, маячок будет прикреплен к его борту, чтобы потом на протяжении сотни лет субъективного времени – то есть половину тысячелетия по объективному времени – подавать сигнал. Конечно, разыскать заброшенный в космос кораблик будет очень непросто, но все же, пока он не вылетел за пределы освоенного людьми пространства, такая возможность остается. По крайней мере, будет надежда не потерять Фелку насовсем.

Хлестун увидел цель. Руководствуясь командами со «Света Зодиака», его судно взяло курс на шаттл Скади, израсходовавший последний микрограмм антиматерии и легший в дрейф. В передних иллюминаторах уже виднелся серо-стальной шип, залитый светом прожекторов.

Свинья открыл канал связи с субсветовиком:

– Говорит Хлестун. Я его вижу. Это шаттл, никаких сомнений. Не могу сказать, что за модель, но точно не наша.

Он замедлил приближение. Конечно, хорошо бы дождаться ответа от Скорпиона, но такую роскошь едва ли можно позволить. Уже сейчас сигнал идет до субсветовика двадцать минут. Дистанция постоянно увеличивается – «Свет Зодиака» ускоряется на десяти g. Спасателю позволено находиться в зоне перехвата всего полчаса, затем необходимо возвращаться. Минутой дольше – и не успеешь догнать звездолет.

Времени в обрез – но должно хватить, чтобы установить контакт между судами разных типов, проникнуть на борт и забрать дочь Клавэйна, или кто там она ему.

Хлестуну было трижды наплевать, кто она. Скорпион приказал – и это главное. Какое дело до того, что Скорпиону приказывает Клавэйн? Это нисколько не уменьшало восхищения и благоговения Хлестуна, преданного слепо и безоглядно. Он со Скорпионом почти с того же дня, когда тот объявился в Городе Бездны.

А прибытие Скорпиона произвело огромное впечатление. До него свиньи были жалкой шпаной, ютящейся в самых гнусных закоулках полумертвого города. Скорпион одухотворил всех, сделавшись преступным мессией, фигурой настолько легендарной, что многие даже сомневались в его существовании. Хлестун запоминал преступления Скорпиона с усердием новообращенного верующего. Изучал их, дивясь гениальной жестокой простоте. С замиранием сердца представлял, каково быть автором и исполнителем таких криминальных чудес. Позднее он примкнул к банде Скорпиона и понемногу вскарабкался по иерархической лестнице. Когда впервые встретился со Скорпионом, испытал некоторое разочарование – тот оказался свиньей, как и Хлестун. Постепенно, однако, именно это обстоятельство прибавило благоговения перед боссом. Пусть он обычное существо из мяса и костей, но тем удивительнее его подвиги! Робея и нервничая, Хлестун тем не менее старался изо всех сил – и стал одним из главнейших подручных Скорпиона, а затем его правой рукой.

Потом Скорпион исчез. По слухам, отправился в космос – вести переговоры с какой-то преступной группой, может с угонщиками.

Для Скорпиона перемещаться по системе было бы рискованно и в мирное время. А уж когда пауки схлестнулись с зомби…

Постепенно Хлестун заставил себя принять безрадостную истину: скорее всего, вождь мертв.

Прошли месяцы, и вдруг выяснилось, что Скорпион в тюрьме. Его захватили пауки – должно быть, на территории зомби. Затем Феррисвильская конвенция заставила пауков передать преступника ей.

Значит, мощному, но краткому правлению Скорпиона пришел безвременный конец. Феррисвильская конвенция умела доводить до конца начатое, а в военное время практически все преступления влекли за собой смертную казнь. Скорпиона искали очень долго. Финал казался очевидным: образцово-показательный процесс, казнь и окончательное превращение вождя свиней в легенду.

Но действительность опровергла ожидания. Слухи, как обычно, поползли самые разные, но некоторые повторяли: Скорпион жив и на свободе, он пробился назад, в Город Бездны, и укрылся в мрачной башне, известной как Замок Воронов, в чьих подвалах обитают привидения. Будто бы Скорпион, в гостях у таинственного хозяина башни, занялся тем, о чем лишь мечтал, но к чему никогда не мог и приблизиться.

Он создавал настоящую армию из свиней.

Хлестун воссоединился с вождем и узнал: слухи не лгали. Скорпион вступил в странное содружество с престарелым человеком по имени Клавэйн. Они замыслили то, о чем традиции криминального мира запрещали даже думать, – захват субсветовика ультра. Хлестун ужаснулся, восхитился и воодушевился дерзостью дела – еще до того, как узнал о грандиозном замысле, которому угон звездолета был лишь началом.

Конечно, отказаться от участия он не смог.

И вот он здесь, в световых годах от известного и привычного. Хлестун отлично служил Скорпиону, не только выполняя распоряжения, но временами и предвосхищая его действия, чем заслуживал сдержанную, но оттого более весомую похвалу.

Вблизи чужой шаттл имел знакомый, типичный вид сочленительской машины, походил на отшлифованный морем голыш. Все темно и ровно, ни единого огонька. Хлестун осветил судно прожекторами, отыскивая шлюз, почти невидимую издали линию на корпусе. Расстояние до чужого корабля – пятнадцать метров, скорость сближения – метр в секунду. Суденышко крохотное, отыскать человека на борту будет нетрудно – конечно, если Скади выполнила свое обещание.