явных остатках (банд) Гоцинского». Совещание постановило: действия по отношению к Горской республике и Дагестану должны носить осторожный характер, крупной военной демонстрации в Чечне не производить, все проявления бандитизма подавлять; карательным органам при проведении операций не применять репрессий против спокойных аулов, «дабы не дать возможности нас спровоцировать» на ответные действия. Из сводки по бандитизму от 7 декабря 1922 г. следовало, что «бандитизм не территории Дагестана подразделялся на две категории: первая активно-оперирующая банда уголовного характера; вторая – более опасная категория, носящая политическую окраску находилась в округах Аварском, Гунибском, Андийском и др., в округах, граничащих с Грузией и Чечней, где и происходит группировка бандитов и усиленная закупка патронов и оружия.

В Средней Азии борьбу с басмаческими формированиями продолжили части Красной армии, а также национальные и интернациональные части и подразделения из добровольцев. В ходе вооруженных столкновений разгромлен ряд крупных басмаческих группировок: Иргаша, Мадаминбека, Куршир-Мата, Аман-Палвана, Холбуты, Рахманкула, Энвер-паши и других. В начале августа 1922 г. у кишлака Оби-Дар были разбиты основные силы басмачей, а их главарь Энвер-паша убит. В последующие годы борьба уже велась с отдельными отрядами басмачей, которые формировались за рубежом и перебрасывались в республики Средней Азии.

В течение 1923 г. разгромлены отряды Ибрагим-бека в Локае, очищены районы Файзабада, Дарвиза, Каратегина, служившие основными базами басмачей. В 1924 г. основные операции осуществлялись в Хорезме, Каракумах, Ферганской, Зеравшанской, Самаркандской и Кашкадарьинской областях, а также в Западной Бухаре. Кроме военного нажима на Бухарское правительство усилены репрессии, организованы тройки с правом расстрела на месте пособников басмачей. Эти тройки просуществовали около месяца, а затем вместо них созданы выездные сессии Верховного трибунала. Внесудебные органы предприняли жесткие меры: на площади Регистана по их приговору была проведена публичная казнь 4 басмачей (в том числе двух афганцев) за доставку винтовок и патронов. Это не было необычным явлением. Было и другое. В своих воспоминаниях Антонов Сулейман пишет, что в 1924 г. в Среднюю Азию прибыл председатель Президиума ЦИК СССР, и местные органы власти «отчитались о проделанной работе». «В день приезда тов. Калинина в Самарканд басмач Хамракул со своей шайкой находился в одном доме… басмачи были окружены, часть расстреляна, часть успела скрыться бегством, а голову басмача Юлдаша доставили тов. Калинину. Но карательная политика и в Средней Азии уже не давала должных результатов, поэтому ее старались вести в сочетании с объявлением амнистий главарям басмачей, оказанием экономической помощи дехканам. Это привело к тому, что к 15 мая 1924 г. сдались все колеблющиеся, а в бандах остались самые твердые курбаши. К началу 1924 г. только на территории Таджикистана 64 басмаческие шайки общей численностью 2154 джигита. С 1 января по 30 июля 1924 г. оружие сложили 1010 джигитов, 90 курбашей, убито в бою 1164, ранено 175, захвачено в плен 223 человека. Всего же за 1924 г. убито и взято в плен, сдалось 2000 басмачей»[912].

С середины 1926 г. борьба с басмачеством вступила в завершающую фазу. Зарубежные силы были заинтересованы в сохранении басмачества и делали все для того, чтобы их руками ликвидировать советскую власть в республиках Средней Азии. И поэтому старались объединить все басмаческие формирования. Возглавить их должен был один из известных представителей бухарского басмачества, пользовавшийся особой поддержкой внешних сил – Ибрагим-бек. В 1925 г. под его командованием находилось до 1 тыс. вооруженных басмачей.

В справках о деятельности басмачей в Хорезмском и Мервском оазисах, где действовало пять банд, шесть банд разбойничали на левом берегу р. Вахша, в районе Ашхабада была группировка Дурды Клыча.

Важнейшей особенностью на этом этапе было подключение к военным операциям пограничной охраны Средней Азии, которая находилась в состоянии организационного становления. Пограничные отряды насчитывали в своем составе: 45-й – 814 человек, 46-й – 1234, 47-й – 1641, отдельные комендатуры: Ошская – 342, Нарынская – 137, Каракольская – 144. Общая же численность погранохраны округа составляла около 5 тыс. человек. Но непосредственно на линии государственной границы сил пограничников для плотного прикрытия охраняемых участков было крайне мало: на заставах и постах насчитывалось по 10—15 человек. Это приводило к тому, что отдельные участки границы охранялись слабо или не охранялись вообще.

Мешало эффективной борьбе с басмачами отсутствие единого продуманного плана, рассчитанного на решительное искоренение басмачества. Ход всех военных и чекистских операций регулировался лишь отдельными общими указаниями и распоряжениями зампреда ОГПУ Г.Г. Ягоды. Но объединенными усилиями пограничников и чекистов к середине 1926 г. главные силы басмачей, находившиеся в Таджикистане и на юге Узбекистана, были разбиты, а их остатки вместе с Ибрагим-беком бежали в Афганистан.

С 1 июля 1926 г. для отпора вооруженным налетам оставшихся небольших отрядов басмачей на населенные пункты и военные гарнизоны пограничники усилили охрану штабов и комендатур, органы ОГПУ активизировали агентурную работу и разведку в 50-верстной полосе. Разведка велась непрерывно как за кордоном, так и в нашей приграничной полосе для получения информации о басмаческих группировках, их составе и вооружении, местах дислокации, времени и направлениях, о возможных действиях в целях прорыва через нашу границу. Разведывательная работа проводилась в тесной связи с оперативными аппаратами пограничных комендатур и отрядов. Большую помощь погранохране в добывании разведывательной информации оказывали республиканские и областные органы и ПП ОГПУ по Средней Азии.

Борьба с басмачеством завершена лишь в 1930-х гг.

16 ноября 1922 г. Дальневосточное бюро ЦК РКП(б) постановило: признать целесообразным посылку парохода на Камчатку с военной охраной и продовольственными грузами. А уже 22 ноября главком 5-й армии И.П. Уборевич подписал приказ о формировании Камчатской экспедиции из 1-й Забайкальской дивизии во главе с М.П. Вольским. Экспедиция должна была уничтожить банды Бочкарева и А.Н. Пепеляева.

21 декабря 1922 г. отряд Вольского высадился в Петропавловске-Камчатском, в него входил 251 человек. Бандитская «армия» во главе с вожаком выступала с обращениями к красноармейцам и чекистам. В одном из них говорилось: «Мы не хотим войны, пусть комиссары соберут народных представителей, пусть соберут Учредительное собрание, пусть сам народ выберет себе власть – мы подчинимся этой власти и будем ея слугами»[913].

Генерал А.Н. Пепеляев направил просьбу адмиралу О.В. Старку о присылке подкрепления с новым пароходом. В борьбе с восставшими по указанию секретаря губернского бюро РКП(б) Лебедева проводилась политика красного террора для того, чтобы «навести ужас на якутов». С его ведома была издана секретная директива о расстреле каждого пятого из мирного населения, разграблении имущества всех сочувствовавших повстанцам. Но отряд В.К. Вольского не смог выполнить поставленную задачу, не имея точных данных о нахождении пепеляевцев.