Выполнив свое задание, Бао-юй вдруг услышал, как зашелестела бумага в окне.

– Опять погода переменилась, – произнес Цзя Дай-жу.

Распахнув форточку, он увидел в северо-западной части неба клубящиеся черные тучи, которые медленно плыли в юго-восточном направлении.

– Второй господин! – окликнул Бао-юя вошедший в комнату Бэй-мин. – Стало холодно, наденьте плащ.

Бао-юй кивнул, и Бэй-мин подал ему плащ. Если бы Бао-юй не взглянул на плащ, все сошло бы благополучно, но беда в том, что он случайно бросил на него взгляд – и сразу пришел в замешательство. Все ученики с удивлением уставились на него.

Оказалось, что Бэй-мин подал ему тот самый плащ из павлиньего пуха, который когда-то чинила Цин-вэнь.

– Зачем ты взял этот плащ? – спросил Бао-юй слугу. – Кто тебе его дал?

– Ваши служанки, – отвечал Бэй-мин.

– Мне не холодно, – решительно заявил Бао-юй. – Спрячь его.

Цзя Дай-жу подумал, что Бао-юю жалко дорогую одежду, и мысленно оценил бережливость юноши.

– Надевайте, надевайте, второй господин! – настаивал Бэй-мин. – Простудитесь, я буду виноват! Пожалейте хоть меня!..

Бао-юй вынужден был накинуть на себя плащ и с задумчивым видом склонился над раскрытой книгой. Дай-жу показалось, что юноша углубился в чтение, и он перестал обращать на него внимание.

К вечеру, когда учеников отпустили с занятий, Бао-юй подошел к Дай-жу и, сославшись на недомогание, попросил у него разрешения на следующий день не являться в школу.

Дай-жу, который был уже пожилым человеком, занимался с детьми лишь ради развлечения, да и часто болел, был только рад, когда кто-нибудь из учеников не приходил на занятия – меньше было хлопот. К тому же он знал, что Цзя Чжэн сейчас чрезвычайно занят, а матушка Цзя любит и балует Бао-юя, поэтому он, нисколько не задумываясь, без возражений отпустил юношу.

Возвратившись домой, Бао-юй первым долгом повидался с матушкой Цзя и госпожой Ван, повторил им то, что перед этим сказал учителю, и те, конечно, поверили ему. Затем он немного посидел с ними и ушел к себе в сад. С Си-жэнь и другими служанками, которые встретили его, он не стал шутить и смеяться, как прежде, а как был, в одежде, прилег на кан.

– Ужин готов, – сказала Си-жэнь. – Ты будешь есть сейчас или немного погодя?

– Я не буду ужинать, я себя плохо чувствую, – отозвался Бао-юй. – Ешь сама!

– Пусть так, но переодеться нужно, – заметила Си-жэнь. – Разве можно мять такие дорогие вещи?

– И переодеваться не буду, – заявил Бао-юй.

– К вещам надо относиться бережно, – не унималась Си-жэнь. – Посмотри, какая на этом плаще тонкая вышивка! Нельзя же ее портить!

Слова Си-жэнь укололи Бао-юя в самое сердце, и он тяжело вздохнул.

– В таком случае убери плащ подальше! Я его больше надевать не стану!

С этими словами он поднялся с кана и сбросил с себя плащ. Си-жэнь подошла, чтобы взять у него плащ, но он уже сам аккуратно сложил его.

– Что это вы сегодня так проворны, второй господин? – насмешливо спросила Си-жэнь.

– В этот платок завязать? – не отвечая на ее вопрос, спросил Бао-юй.

Шэ-юэ поспешно подала Бао-юю платок, предоставляя ему возможность самому завязать его, подмигнула Си-жэнь и беззвучно рассмеялась. Бао-юй не обратил на нее никакого внимания и, удрученный, сел. Но вдруг раздался бой часов, он встрепенулся и поглядел на часы – стрелки указывали половину шестого.

Девочка-служанка зажгла лампу.

– Если не хочешь ужинать, выпей хоть полчашки рисового отвара, – предложила Си-жэнь, – зачем голодать?! Если ты не поешь, а будешь только раздражаться, нам же доставишь лишние хлопоты.

Бао-юй замотал головой:

– Я не голоден. К чему есть через силу!

– Ну тогда пораньше ложись спать, – предложила Си-жэнь.

Вместе с Шэ-юэ она постелила ему постель, и Бао-юй лег. Всю ночь он ворочался с боку на бок и лишь перед самым рассветом уснул. Но вскоре снова проснулся. Си-жэнь и Шэ-юэ тоже встали.

– Почти до пятой стражи я слышала, как ты ворочался, – сказала Си-жэнь, – я не осмелилась тревожить тебя расспросами. Потом я сама уснула и не знаю, спал ли ты.

– Немного поспал, – отвечал Бао-юй, – не понимаю, почему я так рано проснулся!

– Тебе нездоровится? – спросила Си-жэнь.

– Нет, ничего. Только неспокойно на душе.

– В школу пойдешь?

– Меня освободили на один день от занятий, – рассказал Бао-юй. – Хочу сегодня погулять в саду, немного рассеяться, но только боюсь, что будет холодно. Вели девочкам убрать свободную комнату, поставить там курильницу и положить бумагу, тушь, кисть и тушечницу, я там позанимаюсь, и пусть никто меня не тревожит.

– Кто же осмелится тебя тревожить, если ты будешь заниматься! – вмешалась в разговор Шэ-юэ.

– Вот и хорошо! – обрадовалась Си-жэнь. – И позанимаешься, и успокоишься, да и простуды тебе нечего опасаться. А как у тебя аппетит? Может быть, тебе чего-либо хочется поесть? Скажи мне, и я передам на кухню, чтобы приготовили.

– Мне все равно, не создавай хлопоты из-за пустяков, – ответил Бао-юй. – Пусть для аромата поставят немного фруктов в мою комнату.

– А в какой комнате ты будешь заниматься? – полюбопытствовала Си-жэнь. – Все свободные комнаты не убраны, кроме той, в которой жила Цин-вэнь; после ее смерти туда никто не заходил, поэтому там сравнительно чисто. Но только эта комната холодная.

– Ничего, – сказал Бао-юй. – Пусть принесут туда жаровню.

– Хорошо, – ответила Си-жэнь.

Вошла девочка-служанка с подносом, на котором стояла чашка и лежали палочки из слоновой кости.

– Здесь все, что просила барышня Хуа Си-жэнь, – сказала девочка, передавая поднос Шэ-юэ, – это прислала старуха из кухни.

Шэ-юэ приняла поднос и взглянула на него. Там стояла чашка супа из ласточкиных гнезд.

– Это ты заказывала, сестра? – спросила она Си-жэнь.

– Вчера с вечера второй господин ничего не ел и всю ночь ворочался в постели, поэтому я побоялась, что сегодня с утра он будет чувствовать слабость, и заказала для него этот суп, – ответила Си-жэнь.

Затем она велела девочкам накрывать на стол. Шэ-юэ уговорила Бао-юя немного поесть. После еды он прополоскал рот, но тут появилась Цю-вэнь и сказала:

– Комната подготовлена! Как только разойдется дым от жаровни, второй господин может идти туда!

Бао-юй только кивнул головой, поглощенный своими думами.

– Кисть и тушечница стоят там, где вы приказали, – объявила девочка-служанка, входя в комнату.

– Хорошо, – отозвался Бао-юй.

– Завтрак принесли, – известила другая служанка. – Где вы будете есть, второй господин?

– Чего вы мне надоедаете? Ну несите сюда!

Девочка вышла, и вскоре завтрак принесли.

Обращаясь к Шэ-юэ и Си-жэнь, Бао-юй сказал:

– У меня очень тоскливо на душе, нет желания есть одному. Составьте мне компанию, – может быть, это прибавит мне аппетита.

– Мы недостойны есть с тобой, – возразила Шэ-юэ. – То, что ты