– Я заметил, как изменился порт.

Со вздохом Джарит отпустил меня.

– Да. Мы все перевернули вверх дном. Прошу прощения за подобный прием. Стражники сказали, что меня хочет видеть какой-то де Мон, и я решил, что твой отец затеял какую-то интригу. – Он сделал мне знак следовать за ним. – Как ты узнал, что я здесь? Обычно я в Цитадели, но сейчас я готовлюсь к отъезду в Хорвеш…

– Ну надо же, как мне повезло! Похоже, я прибыл вовремя.

– Именно! Я как раз заканчивал разбор бумаг. Зайдешь в мой кабинет? Принести тебе что-нибудь? У меня есть только маридонский черный, но если нужно что-то покрепче, я могу сбегать на кухню.

– В этом нет необходимости, – ответил я. – Чая вполне достаточно.

Джарит провел меня по коридорам, и они показались мне знакомыми, хотя в этом доме я был всего один раз. Его кабинет был завален бумагами и свитками, а на стенах висели карты со множеством пометок. Джарит расчистил стул, служивший шкафом для стопки отчетов, чтобы я мог сесть. Очевидно, Джарит любил брать работу на дом.

Он обвел взглядом комнату.

– Проклятье. Мне казалось, что здесь был чай… Никуда не уходи, я сейчас вернусь. – Джарит вышел из кабинета, оставив меня в одиночестве.

– А куда бы я ушел? – бросил я в пустоту. Я поборол в себе желание сбежать – безумную, не дающую покоя мысль о том, что Джарит изобрел жалкий повод, чтобы отправиться за солдатами-копейщиками. «Соберись», – сказал я себе. Джарит – не сообщник Дарзина, а отец Джарита – в Хорвеше. Джарит рад меня видеть. Чтобы отвлечься, я принялся разглядывать стены. На картах в основном был изображен Джорат, расположенный по другую сторону Драконьих Башен. Некоторые города были помечены булавками, но я не мог сказать, что объединяло их между собой. Другие булавки крепили к стене листы пергамента и бумаги, и на всех я видел наброски на одну и ту же тему. На всех был изображен дракон – не Старик, заметил я с огромным облегчением, но все равно дракон. Я понял, что он, вероятно, разорил эти города, и по моему телу пробежала дрожь. Бедняги.

Посреди всех этих набросков висел еще один лист бумаги: плакат, написанный удивительно аккуратными, ровными буквами. Ажен Каэн, герцог Йора, предлагал поистине безумную сумму денег за убийство некоего джоратца по прозвищу Черный Рыцарь, который, похоже, в дополнительных описаниях не нуждался. Набросок рыцаря, о котором шла речь, напоминал некое видение из кошмаров – хотя я знал группу убийц, которые одобрили бы его выбор одежды.

Как Черный Рыцарь связан с драконом, я понять не мог, но точно знал одно: если Каэн, эта марионетка Релоса Вара, так мечтал расправиться с ним, значит, он – один из самых интересных для меня людей.

Я снял плакат со стены и засунул его под куртку.

– Извини, – сказал Джарит, возвращаясь с подносом, на котором стоял чайник и две чашки. Он разлил чай, который, как он и обещал, оказался одним из видов маридонского.

– Ничего. Я же не предупреждал тебя о своем визите, – я взял чашку и снова сел на стул. – Ты слишком добр ко мне.

Джарит сдвинул гору бумаг и присел на краешек стола.

– Клянусь Хоредом! Что с тобой было?

– О, все как обычно. Меня похитили, продали в рабство. Потом я попал в плен к дракону. Ничего интересного.

Джарит рассмеялся и удивленно покачал головой (вероятно, предполагая, что я шучу).

– Как же хорошо, что ты вернулся. Мы так усердно искали золотоволосых пассажиров на кораблях, что едва не ввязались в несколько войн. Мои агенты расследовали все версии, даже самые немыслимые.

– У тебя теперь есть агенты? Да ты делаешь успехи!

– Ну да. Ущелье Каменных Ворот – отвратительное место, но там можно с фантастической скоростью сделать карьеру. – Он взял свою чашку и отхлебнул чая, разглядывая меня. – Твои родные знают, что ты здесь?

– Пока нет, – признал я. – Сейчас для меня важнее поговорить с тобой.

Джарит поставил на стол чашку и нахмурился.

– Важнее, чем увидеть собственную семью? Что происходит?

Я откашлялся и достал из-под куртки связку писем.

– Я подумал, что тебе следует узнать об этом. Дело касается Турвишара де Лора.

Морщины на его лице не исчезли, а прорезались еще глубже.

– Он – не самый любимый мой человек в мире, но мы стараемся держаться подальше друг от друга. Я не держу на него зла.

– А вот я – наоборот, – ответил я. – Он участвовал в моем похищении.

С формальной точки зрения это была правда, хотя я и был уверен, что Турвишар не несет за это ответственности. Не давая Джариту возможности ответить, я бросил перед ним на стол один из сложенных кусков пергамента.

– Это письмо от Равери де Лор, в котором она свидетельствует, что детей у нее нет – ни от Гадрита де Лора, ни от кого-либо еще. Турвишар де Лор – не ее сын.

Он взял письмо и открыл его. Его лицо превратилось в угрюмую гримасу.

– Уверен, когда-то так и было, но я не могу представить себе, что дом де Лор разрешил бы ей писать письма во время отсрочки…

– Только вот никакой отсрочки не было.

Джарит заморгал.

– Что?

– Она не умерла. – Я наклонился вперед. – После того как я бежал от работорговцев, но перед тем, как вернуться сюда, я разыскал ее. Верховный лорд Седрик де Лор солгал о том, что она сидела в его тюрьме, про отсрочку и про то, что казнил ее. У Равери был свой человек в Совете; он предупредил ее, и она бежала из города, чтобы скрыться от охотников на ведьм.

Джарит недоверчиво посмотрел на меня.

– Какой идиот рискнул бы своей карьерой ради того, чтобы содействовать бегству осужденной предательницы?

Я кашлянул.

– Этот человек – твой отец. Как думаешь, почему я прежде всего пришел сюда?

Это было удивительное зрелище – то, как белело его лицо. Разумеется, ведь я всего лишь намекнул, что Корен Миллигрест виновен в преступлении, за которое в лучшем случае полагалось пожизненное рабство.

– Зачем моему отцу…

– Потому что твой отец – хороший человек и он прекрасно знал, что Совет и дом де Лор поступают с ней несправедливо. – Я указал на письмо. – Кроме того, они были любовниками. Там все написано.

Джарит уставился на меня. Он не сказал мне, что это невозможно или что его отец никогда бы так не поступил. Скорее всего, он все понимал. Сам роман, вероятно, даже не стал бы причиной для большого скандала – особенно если учесть, как легко жители Хорвеша относились к полигамии, что вызывало упреки и восхищение всех остальных. Но тот факт, что Корен помог ей бежать от охотников на ведьм…

Джарит сел. Затем он допил чай и еще раз прочитал письмо от начала до конца.

– Ладно. – Он помолчал. – Ладно.